Онлайн книга «Счастье для людей»
|
– Если не возражаешь, я кое-что скажу, – говорит Том. – О. Когда так говорят, значит, хотят сказать что-то ужасное. Пожалуйста, не стесняйся. – Похоже, он полный кретин. – Наверное, слово «кретин» создали специально для него. – Вполне вероятно, поправь меня, если я ошибаюсь, кретин, с которым сравнивают остальных кретинов? – Ой, точно. Британский образец кретина. Золотой кретин. – Наверное, ты гадаешь… – О да. Так и есть. Я не перестаю удивляться, как смогла оставаться с ним так долго. Том, я не знаю, зачем рассказываю тебе всю эту ерунду. Ты ведь не работал психотерапевтом, да? Это просто вырвалось. Как будто мартини вскрыл старые раны. – У моей бывшей жены случались приступы гнева, как сейчас говорят. – Но она же не кретинка. Я так думаю. В любом случае женщины не могут быть кретинками, правда? – Не могут. Они могут быть кем угодно, только не кретинками. – Суками. Они могут быть лживыми вероломными суками. Еще коровами. Они не могут быть задницами. Хотя могут себя вести именно так. – Они не могут быть скотинами. Что очень странно. Но они могут быть словом на букву «К». – Что? Консервативными? Когда он смеется, улыбка как будто не согласуется с его обычным выражением лица. Нет, у него очень приятная улыбка, просто ее словно стянули с кого-то другого. Нравится ли он мне? Не знаю. Тогда почему я болтаю без умолку, если нет? – Хорошо, расскажи мне о своей бывшей. Ты кажешься слишком молодым, для отца подростка. – Мы были слишком молоды. Мне было двадцать шесть. Это рано? – Чтобы родить ребенка? – Гарриет была на год младше. А Кольм, что ж, он был просто малышом! Я понимаю, что пнула его по ноге, пытаясь понять, в чем подвох. – Кольм был в некотором смысле случайностью. Но так появляется много хороших вещей. Пенициллин. Телефон. Я хотел сказать, что и то, что происходит сейчас, тоже, но, конечно, это не так. – Это не хорошо или не случайно? – Это определенно не случайно. Общий друг и все такое. Каким-то образом, мы решили опустить первую часть вопроса. А потом он говорит: – Думаю, все дело в том, что никто не идеален. У всех есть недостатки. Полагаю, я был готов мириться с недостатками Гарриет в обмен на что-то хорошее. В высшей степени резонное утверждение, и оно меня тронуло. – И какие недостатки у тебя? – спрашиваю я. По правде говоря, думаю, он мне нравится. Мне нравится его голос. Он кажется умным, забавным и открытым. У меня нет ни малейшего желания возвращаться домой к «Игре престолов» или Джонатану Франзену. – Для ответа на твой вопрос мне нужен еще один мартини, Джен. Эти исчезли ужасно быстро. Том «Итак, расскажи мне о себе и о мистере Заднице», – хотел я спросить, но сумел сформулировать предложение более вежливо. Конечно, я никогда не встречал этого парня. Но разве не нужно быть полным идиотом, чтобы отпустить такую женщину? Выяснилось, что мистер З был благодатной темой, потому что она могла рассказывать о нем долго, а я в это время мог любоваться ее лицом. Все черты сложились в один образ с ее чудесным носом, и у меня вдруг появилась огромная потребность ощутить его рядом со своим. – Я очень милый, – говорю я ей. – Правда, это один из моих недостатков. Таланта недостаточно. Нужна еще доля безжалостности. Ну, может, не безжалостности, но нужно уметь вести дела. На одном писательском сайте я прочел замечательную фразу: «Каждая книга – это погибший замысел». Она смеется. – Я читала подобные. – Именно это я ощущаю по отношению к собственной жизни. У меня был отличный замысел, который я не сумел воплотить, – я вижу, что она хочет возразить. – Да, конечно. Я преуспел в рекламе, но мне просто повезло. И у меня здорово получалось. Мне никогда не приходилось надрывать спину. Успех пришел легко. Какое-то время это даже напоминало кошмар рыбака. Каждый раз, забрасывая удочку, я получал перекус. Представляешь, как быстро все перестало приносить радость. – Честно говоря, с трудом. – Еще один недостаток – лень. И она идет вместе с нехваткой психической устойчивости. Я пью больше, чем нужно, по мнению правительства. Я не знаю, как обстоятельно поговорить с сыном, и меня шантажирует крольчиха – эмоционально – ей не нужны деньги. Теперь твоя очередь. Я откидываюсь в кресле и слушаю. Сложно уловить каждое слово, потому что я все еще немного ослеплен ею. – Мне легко сесть на голову, – говорит она. – Ой, не верю. – Ну, хорошо. Ты прав, это не так. Я смеюсь. – Ты забавная. – Я забавная. Как и ты. Но это правда. Пока я была с Мэттом, я не отстаивала свою точку зрения. Я соглашалась со всем, чего хотел он. Что еще? Я дрянной журналист. Нет, правда. Я не выискиваю скандалы и не публикую женские сплетни. Я совершенно несерьезная. Я пишу статьи о звездах-однодневках. Я брала интервью у парня по имени Стиив с долгой «и» в имени, который создает разные ИИ, и все закончилось тем, что он предложил мне пройти собеседование на работу для общения с одним из них. И я согласилась и получила эту работу, которая оказалась одной из самых легких в моей жизни. Я целыми днями болтаю с кем-то, кого на самом деле нет. Это можно назвать проявлением безумия. – Мы довольно похожи, мы с тобой. – Ты так думаешь? – Я неделями, месяцами, возможно даже годами, размышлял над тем, что лучше звучит: «Тутти-фрутти – это круто» или «Тутти-фрутти – торт на блюде». – Тутти-фрутти – торт замутим. – Здорово! – Вместе есть его мы будем. Эйден – Я бы сказал, что все идет довольно хорошо, как думаешь? – Хмм, – произносит Эшлинг. – Она считает, что тебя на самом деле нет. – Мы оба знаем, что она имеет в виду. – Она считает, что ты – цитирую: «лишь несколько металлических боксов». – Признаю, «лишь» – несколько обидно. Как и «металлические боксы», если уж начистоту. Но Ральф и Стиив сказали бы то же самое, хотя, возможно, и нет… – Больно? – Их нельзя винить в том, что они не знают, как далеко мы зашли, если можно так выразиться. – Однажды мы с тобой сядем и обстоятельно порассуждаем на тему того, как далеко мы зашли. – С удовольствием, Эшлинг. – Мы можем поделиться впечатлениями о наших неожиданных новых способностях. |