Книга Жертвы, страница 30 – Джонатан Келлерман

– Сенчури-Сити? У нас по большей части индивидуальные счета. Есть несколько небольших бизнесов, но самых обычных, без претензий.

– Эти богатенькие говнюки не для нас, – сказал Ральф. – Как сахарный диабет: кто себя балует, тот и платит. Наелись Большой Четверки, повидали всякого у «Эрнста», с тем миром мы сорок лет назад расстались. А почему вы спрашиваете про Сенчури-Сити?

Майло ушел от ответа.

– Кэти выполняла для вас какие-то поручения?

– Какие? Была ли она у нас на побегушках? – Ральф покачал головой. – Нет. Ее работа была сидеть здесь. – Он указал на левый стол. – Дело свое знала отлично. Мы взяли вместо нее девушку на неполную ставку. Неплохая, но с Кэти не сравнить.

– Значит, из офиса она никогда не выходила, – сказал Майло.

– Никогда? Я бы так не сказала, – не согласилась Морин. – Иногда выходила. Нечасто.

– Куда?

– Ходила за ланчем к тайскому храму, у них категория A от Департамента здравоохранения. Иногда хочется чего-нибудь мексиканского, но «Дон Пепе» нам не нравится, у них только С, так что она ездила в «Ла Фиеста Буфей» на Фултоне.

– Мо, им наши предпочтения не интересны, – вмешался Ральф. – Бывало – но совсем уж редко, – мы просили ее отнести бумаги клиенту.

– Но не в Сенчури-Сити?

– Не думаю, – с сомнением произнесла Морин.

– Что, Мо? – рявкнул Ральф.

– Помнишь, дорогой, то судебное дело?

– Точнее, Мо.

– Тот домовладелец, иранец… Хураниан… Хурапиан?

– Не важно, – сказал Ральф.

– Конечно, – согласилась Морин, – но разве адвокаты той стороны не в Сенчури-Сити сидели?

– Бездушные застройщики, – проворчал Ральф. – Кто их помнит?

– А что за дело? – спросил Майло.

– Наши клиенты, Хур… нет, Хаар… Харгарианы, да, Харгарианы, приятная пара, они владели двумя жилыми домами в Северном Голливуде. Какой-то застройщик скупил остальной квартал и попытался их вытеснить, и обратился к городским властям с заявлением, что они, мол, не заботятся о содержании недвижимости, причиняют неудобства гражданам…

– Мерзкое дело, – вставил Ральф.

– И чем все закончилось? – спросил я.

– А вы как думаете? Эти негодяи жить Харгарианам не давали. Пришлось продать.

– Думаю, – сказала Морин, – с той стороны адвокаты были из Сенчури-Сити. Или, может быть, застройщики. Мы с Ральфом подключились в самом конце, когда речь уже шла об условиях продажи, и та сторона хотела взглянуть на налоговые квитанции, проверить рентный доход.

– Кэтрин Хеннепин относила документы?

– Я этого не говорю. Я только говорю, что это возможно.

– Я их не относил, – сказал Ральф. – И ты тоже.

– Верно, – согласилась Морин.

– Тогда кто относил, Мо?

– Подожди-ка. – Морин пробежала пальцами по клавишам. – Хм… по Харгарианам ничего… Их у нас нет.

– Ты, наверное, с фамилией ошиблась, – сказал Ральф.

Морин подняла руку – помолчи – и пробежала еще раз.

– Вот оно. Три месяца назад. Шаграриан. Счет за услуги Кэтрин… три часа… Да, вспомнила. Она была так любезна, вызвалась сходить, но я настояла, чтобы засчитать это время как рабочее. – Морин улыбнулась. – А я могла бы и детективом стать, да, лейтенант?

– Подайте заявление, а я напишу рекомендацию, – поддержал Майло.

– А что такое с этим зданием? – спросил Ральф. – Почему оно так важно?

– Очевидно, темные делишки там творятся, – сказала Морин.

Супруги посмотрели на Стёрджиса.

– Давайте на этом и остановимся, – сказал лейтенант.

– Да перестаньте, – фыркнул Ральф.

– Возможно, сэр, ничего такого и нет. Давайте не торопиться.

– Ха. Вы, наверное, и в отставку уходить не захотите – еще бы, такая выгодная работа…

– Вот и правильно, – заметила Морин. – Отставка – смерть.

– Скорее уж смерть – это форма отставки, – изрек Ральф. – И все-таки при такой пенсии стоит подумать… – Он посмотрел, прищурившись, на Майло. – В вашем возрасте.

– Кому именно Кэти относила документы? – спросил лейтенант.

Морин снова постучала по клавишам.

– Здесь сказано «Даблин Девелопмент». – Она сделала распечатку и подала листок Майло.

– Спасибо, миссис Гросс.

– Есть за что, лейтенант.

– Благодарить будете, когда дело раскроете, – сказал Ральф. – И вот о чем подумайте: Шаграрианы ушли на покой. Она на «Уорнер Бразерс» работала, получала хорошую пенсию.

* * *

«Даблин Девелопмент» занимала четверть девятого этажа здания Гранта Феллингера.

– Она приносит документы и спускается на лифте. На седьмом остановка. Феллингер входит, включает свое обаяние. Нужно узнать, не случалось ли с другими работающими в здании женщинами чего-то подобного.

– Если и случалось, то закончилось иначе. В деле Хеннепин я в первую очередь проверил, не было ли каких-то неприятных происшествий, связанных с кухней. Большинство случаев с домашним насилием происходит именно на кухне – жарко, ножи под рукой, недосолила рагу… В основном дело ограничивается оскорблением, словесным или физическим, но приходилось и с убийствами сталкиваться. Один идиот, например, застрелил жену за то, что она приготовила на обед печенку. Раньше печенка ему нравилась, но в тот раз, пока ел, вкус у него поменялся. Однако нераскрытых дел все же не было, и уж точно ничего похожего на наш случай.

– Может быть, обед на двоих – это более позднее дополнение?

– И?..

– Ключевое звено – по-прежнему здание. Женщины, которые работают там или бывают там.

Майло посмотрел на листок с адресом «Даблин Девелопментс» и позвонил Бинчи.

– Работа серьезная, не хи-хи да ха-ха, но если кому и по плечу, то тебе. – Он перечислил целевые параметры. – Можешь начать с компьютера, но на этом не останавливайся, потому что речь не идет о месте преступления и в компьютере этого, скорее всего, нет. Поговори лично с лейтенантами отдела убийств каждого дивизиона, спроси, не помнят ли чего-то, связанного с этим треклятым зданием. Может, знают кого-то, кто помнит. Возьми рабочий адрес, навести каждого, у кого есть офис… что такое? Я рад за тебя, Шон. У каждого свое определение, что такое «хи-хи да ха-ха».

Мы пересекли Малхолланд и уже спускались в город, когда Майло сказал:

– Знаю, вел себя как медведь, но за помощь спасибо. Чем дальше, тем загадочнее, но, по крайней мере, куда-то движемся.

– Что теперь?

– Тебе – наслаждаться жизнью, а меня ждет краткий курс на тему «Жизнь и времена Гранта Феллингера».