Онлайн книга «Золотая пуля»
|
Совсем нет. Я выскочила на крыльцо в одной рубашке до пят, стояла голыми пятками на досках, обледенелых от воды, и смотрела на Дюка, как он жует. Дюк старый, у него плохие зубы. Он скоро умрет. Мерин жевал медленно и трудно, часто останавливался и вздыхал. В полутьме двора я видела, как светится седина на его темной шкуре. Когда он переступал с ноги на ногу, звук был резкий, точно щелканье тетивы. Если бы Дюк тогда стоял на месте, его бы убили. А мой отец, возможно, остался бы в живых. И сейчас, наверное, сидел бы в доме, за столом. Ел свой ужин, долго жевал бы и ворчал, что бобы жесткие, а говядина умерла от старости, попробуй тут прожуй. Мой отец. Мой. Проклятое «если бы». Позади закричала мама, чтобы я закрыла дверь и перестала выделываться. Холодно. Я хлопнула дверью и сбежала с крыльца. Земля была замерзшая и ледяная, пятки обожгло, но я плевать хотела. Я побежала к Дюку – через весь двор, вперед, туда, где он ворчит в темноте, останавливается и снова жует. Холодный воздух бил в лицо. Прибежала, обхватила за шею – крепко-крепко, как если бы это был отец. Шея была теплой и родной. Я вжалась в нее лицом. И тут вой из меня вылился – весь, без остатка. Я рыдала и выла, плакала и плакала, а слезы катились в его шерсть и пропадали. Дюк даже жевать перестал, а потом опять начал. Он старенький, ему надо долго жевать. А человек-девочка пусть плачет. Так мы и стояли, пока ноги у меня совсем не закоченели. Стали как дерево. Я в последний раз обняла Дюка и побежала обратно в дом, на этих негнущихся жестких копытах. Сопли ручьем, лицо холодило от слез, ресницы слиплись. Но мне стало немного легче. Четверг закончился. * * * – Куда вы направляетесь? – спросила мама. Молчание. Я почему-то думала, что Мормон не ответит. Потому что он никогда не отвечал, когда его спрашивали. Но тут он заговорил: – Грейт Солт-Лейк-Сити, – сказал Мормон. Город Великого Соленого озера. – И что там? Мормон пожал плечами. – Я бы хотел купить эту винтовку, мэм. Сколько вы за нее хотите? Винтовка у отца была отличная, это точно. Барабанный карабин «кольт». Они начали торговаться, а я вышла во двор. А потом я узнала, что мама предложила Мормону остаться у нас на ферме. До тепла. Меня-то никто не спросил. То есть Мормон спас мне жизнь, но я все равно его недолюбливала. Видеть его не могла. – Это же мормон, – сказал Джек. – У мормонов много жен. Они безбожники. Он женится на твоей матери и на тебе. И на твоей сестре тоже. Послушать Джека, так весь мир полон проклятых безбожников, хотя такого безбожника, как он, еще поискать. На самом деле он просто треплется. – А потом будет тыкать в тебя своей огромной штукой. О боже. – Э! За что? – Он отскочил и возмутился. Я потерла кулак. – За надо. С чего ты вообще решил, что он мормон? Я спросила, хотя и сама думала, это мормон. Просто он был такой… мормонистый, что ли? Вылитый святоша с револьвером. – Он говорил со своей шляпой, – сообщил Джек вечером. – Я сам видел. – И что? – Так делают мормоны. В газете писали. – Ты не умеешь читать, – уличила его я. – Ну да, не читал. Слышал в городе, там один старик читал газету. Вслух, для всех. Плуто. – Плуто? – Ну тот, из чехов, с дальних ферм. Помнишь? У него еще… – Платон, – сказала я. – Что? – Платон, а не Плуто. Старик говорит, его назвали в честь какого-то древнего умника. – Да какая разница. Он мормон, я тебе говорю! Я тщательно обдумала слова. – У него револьвер. Мормоны не носят оружия. – В наших краях все носят оружие. Иногда Джек оказывался правым. Это раздражало. Я передернула плечами. – Это точно. – Эй, парень. – Я Джек, – сказал Джек и протянул руку, как взрослый. Мормон молчал. Мне на мгновение показалось, что он смешался. – Сэр? – Привет, Джек. – Он аккуратно сжал ладонь Джека своей. Словно боялся обжечься. А я все ходила и думала про Содом и эту… как ее… Гоморру, Коморру. Почему там не оказалось даже десяти праведников? В целом городе? Куда они делись? И я поделилась своими сомнениями с Джеком. Мы спорили до хрипоты, пока не устали. – Думаю, их просто убили, – сказал Мормон. Мы с Джеком переглянулись. Странный этот Мормон. То он молчит целыми днями, то сразу начинает толковать Библию. – Кто убил?! – спросила я. – Остальные жители. Вот так Мормон сказал, и мне почему-то вдруг стало страшно. Потому что я не хотела, но поверила. «Убить тех, кто честнее и добрее». Это так похоже на людей. Я охнула и села. «Убить тех, кто тебе помогал». Получается, жители Содома сами уничтожили тех, кто мог их спасти? От этой мысли у меня волосы на затылке зашевелились. Рядом со мной засопел Джек. – Чего это сразу убили? – возмутился он. И я поняла, что он тоже поверил. И теперь злится на Мормона, потому что хочет опровергнуть его слова – и не может. В словах Мормона была какая-то совершенно ледяная правда. Жуткая, как стена из камня. – Никто не убивал! – упрямо возразил Джек. Мормон пожал плечами. – Может, и так, – сказал он. Спорить он точно не собирался. – Не убивал! Мормон молчал. В глазах Джека блеснули слезы. Он был красный и злой. – Не может такого быть! Не может! Никто никого не убивал! – закричал он вдруг. Мормон поднялся и вышел из конюшни. Мы с Джеком остались. – Стой! Не убивал! – закричал Джек вслед Мормону. А я вдруг поняла, что Мормон в двух словах объяснил – мир жестокое место. Людям в нем неуютно. Я призываю Содом на головы ваши. Я призываю Огненный Столп. Я призываю золотую пулю. – Как твое имя? – спросил Мормон. – Джим? – Нет, сэр. Джек, сэр. – Джек. – Мормон помедлил. Задумчиво: – Хочешь заработать пять центов, Джек? В общем, Джеку надо было смотреть вокруг фермы. И сообщать Мормону, если увидишь незнакомых людей. Любых. Но особенно – Мормон повторил это два раза – однорукого. Мы с Джеком переглянулись. |