Онлайн книга «Цифровой, или Brevis est»
– Ну запусти свою утилиту. Если хочешь. Арсен заколебался. Включить сейчас программу, распознающую ложь, включить по просьбе Максима, показалось ему неэтичным. – Так кто она такая? Максим склонил голову к плечу: – Не запустил? Обращаю внимание: ты поддался манипулированию, совершил действие – вернее, отказался от действия – не в своих интересах, а в моих. У Арсена загорелись уши. Захотелось грохнуть кулаком о стенку, закричать: «Я так не играю!» – и уйти. – Как твои чиксы? – Максим моментально переменил тему. – Получилось? – Хорошо, – Арсен превозмог себя и выровнял дыхание. – Не злись на меня, – сказал Максим. – Дело в том, что разработки нашей фирмы некоторое время назад ушли гулять в результате промышленного шпионажа. Кое-что досталось конкурентам. «Шуба», например. Хотя за «шубой» нет будущего, это побочный продукт, технический кадавр… Так вот: в последние месяцы контроль над «Королевским балом» захватила группировка, владеющая частью наших маленьких славных фишек. Квинни, вернее, одна из тех, кто за нее играет, входит в эту группировку или сотрудничает с ней. Она продвинутый пользователь, как ты. А таких, как я, Арсен, здесь больше нет. Я один такой. Максим улыбнулся. Арсен снова почувствовал холод в волосах. Будто сквозняком потянуло. – Ты… компьютерный… кто? – Супермозг из Интернета? – Максим улыбнулся очень тепло. – Кстати: если ответы формулировать в форме вопросов, твой «Пиноккио» не сможет их тестировать. Арсен наконец поставил на пол сумку. У него немного дрожали руки. Максим снял с колен ноутбук, вытащил откуда-то пакет со свежей булкой и смачно откусил кусок. – Так как прошел твой опыт с девочками и прочие удовольствия? Расскажи, мне ведь интересно. – А больше тебе ничего не интересно? – нагрубил Арсен. Максим не обиделся: – Денежками хоть успел попользоваться? – Мороженое. Сок. – И это все?! – Пока да. Или… зачем мне деньги, если я не знаю, на что их тратить? Максим хлопнул себя по колену: – Ты мудрый. Многие люди, куда постарше, до такой простой мысли так и не могут дойти всю жизнь. И зачем тебе девочки, если ты их не любишь, а только трахаешь? – Я не трахаю, я… – Арсен чувствовал себя круглым дураком. – Кто будет засекать, люблю я или нет? У кого с собой любвемер? – Да не оправдывайся. – Максим откусил кусок булки, слизнул крошку с верхней губы. – Ты думаешь, почему богачи и звезды так часто страдают депрессиями? Когда есть все, нечего желать. Пресно. Пусто. – Мне не пресно и не пусто, – сказал Арсен. – Я просто все время думаю… вот не было бы у меня этой программы, этих «Чикс». Они бы на меня смотрели? Получается, они клюют не на меня, а на программу? – Ты все-таки очень неопытный, – Максим жевал. – Подсчитай, сколько девчонок клюют на машины, кошельки, славу, родословную, квартиру, смазливую рожицу… – Мне так неинтересно. – Золотые твои слова. – Максим заглотнул последний кусочек булки. – Интересно – работать, Арсен. Единственная нормальная радость у человека – кроме секса, конечно, – это работа. Любимая работа. Согласен? – Ну… – Тогда давай займемся делом. А то ты в самом деле решишь, что я тебе не работодатель, а благодетель или соблазнитель. – Ну я… – Отлично. Будем считать, что ты освоил «Прилипалу», но после экстремального опыта с Квинни сетевые игры лучше пока отставить. Тем более что у меня для тебя есть серия однотипных заданий, довольно простых, но вместе с тем сложных… Вытаскивай мышку. Твой экран крайний слева, вот этот, видишь? По включенному экрану шли серые полосы. – Внимательно следи за руками… Шучу. В прошлый раз мы научились делать за человека выбор. Теперь мы чуть усложним задачу: сперва поставим его перед необходимостью выбора, а уж потом выберем за него. Максим шевельнул мышкой. На экране появилась проходная завода: вертушка, стеклянная будка охраны, косой крестик-паучок, горящий красным: проход запрещен. – Сейчас сюда придут люди, – сказал Максим. – Видишь этого дядьку в будке? За мутным стеклом сидел охранник в ведомственной форме, по виду – пьянчуга лет пятидесяти. – Пусть встанет и сядет. Арсен взялся за мышку. Сосредоточился. Дядька был тяжелый, килограммов девяносто, у него ныли суставы… Слегка болела голова… – Ну, будем считать, что справился, хотя он у тебя только зад приподнял. Типичная ошибка новичка: ты начинаешь вникать в его проблемы, вместо того чтобы только делать вид. – Делать что? – Делать вид, что ты ему сочувствуешь. Если бы врач рыдал над каждым своим больным, он никого бы, на фиг, не вылечил. Не влезай в душу дядьки! Близко не подходи! Тебе надо для его же блага, чтобы он встал и сел! Арсен повторил упражнение. – Лучше. Теперь внимание: я покажу тебе один раз, что и как ты должен будешь делать. И потом ты станешь повторять это и повторять в разных обстоятельствах, с разными людьми, сам, без меня. Справишься? * * * Марьяна позвонила ему на другой день. И на следующий. Голос ее был полон напускного равнодушия. Потом она перестала звонить. Арсен знал наверняка, что она думает о нем, сидит над телефоном, может быть, плачет. – Прости, я очень занят, – говорил он, и это была чистая правда. Каждое утро в половине девятого за ним приходила машина. Уже знакомый водитель привозил его в офис к Максиму. Работа, которую Арсену приходилось теперь делать, оказалась достаточно тяжелой, но он замечал это только к вечеру, когда перед глазами плавала дымка, а правая рука, весь день лежавшая на мыши, подергивалась сама по себе, как лапа убитой лягушки. На мониторе один за другим появлялись офисы, коридоры, проходные. Провинциальные. Облезлые. С еще советскими железными воротами, со стенами, до половины крашенными зеленой масляной краской, с разбитой плиткой на щербатом полу. Новенькие, отремонтированные, с блестящим паркетом, с вертушками. С охраной: стариками в телогрейках, мордатыми парнями в ведомственной форме, отставными военными, бандитского вида молодчиками. В задачу Арсена входило устроить так, чтобы охрана впустила в здание бригаду электромонтажников. Монтажники были тоже разные. Они являлись иногда в одиночку, чаще по двое, редко по трое. Они показывали на пропускном пункте документы, и Арсен, сжав мышку в потной ладони, кликал на пульте: пропустить. Охранники тупо смотрели в развернутые перед ними корочки. Иногда смотрели в списки, разложенные под стеклянным окошком. Потом кивали. Кивок получался у Арсена лучше всего. Щелк мышкой – и бритая голова, лохматая голова, седая, маленькая, круглая, – любая голова резко падала вперед, будто стряхивая сигаретный пепел с макушки. Кивок. |