Онлайн книга «Дикая энергия. Лана»
Она смотрит на меня и улыбается: — Нехорошо после энергочаса бегать с озабоченным видом. Что случилось? Я уже открываю рот, чтобы объяснить ей. Еще секунда — и я скажу… Она все улыбается. И я вдруг понимаю, что говорить ни в коем случае нельзя. Она донесет. — Ничего не случилось, — говорю вежливо. — Отвали! Бегу через перекресток. Размышляю: она права. В толпе людей, которые только что получили свои пакеты, бегущий человек вроде меня бросается в глаза… Спотыкаюсь об автомат с энерджи-дринком и чуть не падаю. Рассыпаются картонные банки. Свистит полицейский на перекрестке. Вот елки-палки! Ныряю в темную подворотню. Говорят, полицейским выдают премию за каждого оштрафованного нарушителя. Есть в этой подворотне второй выход или нет?! Есть. Выбегаю на торговую улицу. Прямо передо мной витрина, в ней плавают, фосфоресцируя, рыбы, каждая величиной с круглый стол. В воде струится синеватый холодный свет. Я, не долго думая, заскакиваю в магазин. Продавец — парень моих приблизительно лет. Улыбается: — Что, попала? Сквозь витрину наблюдаю за подворотней. Полицейского нет. Поленился за мной бежать. А может, пожалел — все-таки у него тоже был энергетический час, ему хорошо и весело, как и всем. Почти всем. — Ты что, стянула что-то? Или морду бой-френду набила? Чуть поворачиваю голову. Окидываю парня взглядом с головы до ног. Он перестает улыбаться: — Но-но… ты чего такая… дикая? Парень тощий и очень хитрый. Шрам на щеке. Черные глаза блестят, как у птицы. — Мне нужна подзарядка, — говорю ни с того, ни с сего. — Чего?! — Что слышал. Мне нужна подзарядка, срочно. Ты знаешь, как найти?.. — Вали отсюда, — говорит он нервно. Я поворачиваюсь и иду к двери. Светящиеся рыбы пялят на меня огромные глазищи. Я берусь за дверную ручку… — Подожди, — говорит парень. — Ева! Ева, вставай скорее! Я нашла для тебя… — я невольно понижаю голос, — …подзарядку! Пошли! Пошли! Я трясу ее и уговариваю до тех пор, пока она не открывает глаза. Совершенно равнодушные. Ей уже все равно, жива она или нет. — Ева, пожалуйста. Я знаю, куда идти. Вставай! Игнат приносит из общей кухни воды в ковше — вообще-то водопровод работает только час в сутки и только до пятого этажа, но у нас, к счастью, четвертый. Холодная вода смывает с Евы остатки косметики и немножко приводит в чувство. — Пойдем, — уговариваю я. Она прерывисто, со всхлипом, вздыхает. — Ты человек или тряпка? — говорю зло. — Ты собираешься сложить лапки и сдохнуть? Учти тогда, что я с тряпками не дружу, я о них ноги вытираю! Она мигает. Закусывает губу. Кивает. Честно пытается встать. Я хватаю ее холодные руки и тяну, тяну, будто вытаскиваю из болота. Она встает. — Игнат, ты поможешь… ты идешь с нами? Он смотрит на меня круглыми глазами. Целую минуту, наверное. Наконец мотает головой. — Я не могу. — Трус паршивый! — Послушай, у меня мать есть и отец. Если меня привлекут за операции с энергией… Больше я не трачу на него времени. Совсем. Ева выпивает банку газировки, потом я помогаю ей добраться до туалета. Помогаю спуститься по лестнице и выйти из дома. Ее рука лежит у меня на плече. А кому какое дело? Гуляем мы! Подруги — не разлей вода. — Нам далеко идти? — спрашивает Ева шепотом. — Не очень. Возьмем рикшу. В нашем районе не очень-то много рикш — большинству они не по карману. Но одна стоянка есть — на перекрестке в двух кварталах от дома. Людей на улице уже меньше. Нагулялись, расходятся по домам. Хорошо нам, пикселям, мы можем дрыхнуть до обеда. А если кому-то с утра на смену? Ева с трудом переставляет ноги. — Девочки, у вас проблемы? — кричит постовой, не переставая вертеть педали. Ему скучно. — Нет! — кричу в ответ. — Подружка напилась пьяная, ей можно, у нее сегодня день рождения! — А-а! — Постовой сильнее налегает на педали, лампа у него над головой вспыхивает ярче. — Ну, поздравь ее от меня! Остается пройти еще один квартал. — Ева, — говорю я шепотом. — Ты можешь идти быстрее? Она мотает головой. Я смотрю на небо: до рассвета остается несколько часов. Евина рука соскальзывает с моего плеча. Ева медленно и плавно опускается на асфальт. Я оглядываюсь на постового: его лампа горит слишком ярко. Мы посреди улицы, как на ладони. Бумажка, свернутая трубочкой, жжет мне карман. Подкатывает уличный разносчик. Я беру у него банку с энерджи-дринком, раскрываю, выливаю Еве на голову. — Зачем? — шепчет она. — Чтобы ты двигалась, дура! — Нет… Зачем жить? Едва удерживаюсь, чтобы не отвесить оплеуху. — Затем… что… мы с тобой вместе уйдем на Завод! Говорю первое, что приходит в голову, но Ева вдруг оживает: — Правда? — Ну конечно! Я вздергиваю ее на ноги — а ведь она тяжелее меня раза в полтора. — Мы уйдем вместе, — говорю монотонно. — Выберемся из города… Пройдем через горы… И однажды утром поднимемся на вершину и увидим Завод. Там полно энергии, Ева. Просто залейся. Там с утра и до ночи энергетический час. Там никто не прыгает с крыши, никто не вешается на колготках, там всем хочется жить, и все живут. Понимаешь? Он прекрасный. И огромный. Выше неба. Теперь быстрее. Я почти несу Еву на себе. — А это не сказка? — Она слабо улыбается. — Нет, — говорю как можно увереннее. — Если столько людей это повторяет, как это может быть сказкой? Вот и конец квартала. Длинную страшную секунду мне кажется, что рикш на стоянке нет; ох, есть один. Пустой. Медленно разворачивается, собирается уезжать… — Стой! — Я сгружаю Еву на тротуар и бегу следом. — Стой! — У меня смена закончилась. — Очень надо! Заплачу, сколько спросишь! Ну пожалуйста! Рикша пожилой уже, ему лет сорок — окидывает меня взглядом. — Куда ехать? Называю адрес. Он колеблется целую минуту. — Ну ладно. Садитесь. Мы катим по опустевшим улицам. В темноте бесшумно вертятся ветряки. У рикши единственная фара на руле, она вспыхивает ярче, когда он нажимает на педали, и почти гаснет, когда притормаживает на поворотах. |