Онлайн книга «Казнь»
– Из меня вышел бы старший брат, – отозвался он серьезно. – Отец из меня такой же, как и мать. Никакой. – Ты безответственный? – осторожно спросила она через полчаса, когда они подходили к дверям именинника. – Наоборот, я чрезмерно ответственный. Будь я чуть более легкомысленным – и ты уже возилась бы с выводком мальчишек, похожих на меня… – Нет, – сказала Ирена в ужасе. И в тот день Анджей блестяще подтвердил ее правоту. Сначала вдохновенно руководил весельем. Потом выпил. Потом поспорил с именинником на бутылку коньяка, причем суть спора так и осталась для Ирены неясной. Анджей, однако, уединился – и спустя полчаса предстал перед гостями в облике высокой и плечистой, но вполне привлекательной проститутки (потом Ирена обнаружила разгром, учиненный среди ее косметики). Публика рукоплескала, а Ирена не знала куда себя девать – но развлечение на этом не закончилось. Анджей отправился на улицу и «снял» лысого толстяка на черной машине, и укатил с ним в неизвестном направлении. Долгий час его отсутствия стоил Ирене нескольких седых волос. Наиболее здравомыслящие из гостей уже спрашивали друг друга, не слишком ли далеко зашел господин Анджей в своей склонности к мистификациям – когда в дверь позвонили, и Анджей, все еще в платье, но уже без парика, в обнимку с пьяным толстяком явился требовать выигранную бутылку коньяка… У Ирены волосы вставали дыбом, когда она вспоминала этот вечер. И мысль о «выводке мальчишек, из который каждый был бы похож на отца», уже не казалась ей такой привлекательной… Это не мешало ей провожать взглядом соседских карапузов в ярких комбинезончиках. * * * Остаток дня она провела в постели. Привычным движением натянув одеяло до подбородка, сцепив пальцы на груди. Думала. Когда горы в окне окончательно померкли, протянула руку и включила светильник. По комнате запрыгали тени от электрической свечки на несуществующем ветру. Слишком много вопросов. И усталость. И мысли о смерти как о старой приятельнице, с которой, однажды познакомившись, приходится раскланиваться всю жизнь… Потом в дверь осторожно постучали, и, конвульсивно дернувшись, Ирена подскочила на кровати: – Кто там?! – Я, – сказал приглушенный голос Семироля. – Можно войти? Дверь не запиралась изнутри. А ножка стула, которую Ирена приспособила под ненадежный засов, вываливалась от малейшего движения двери… Стул с грохотом свалился на пол и, кажется, в его изящной конструкции что-то сломалось. Семироль постоял в проеме. Потом переступил через рухлядь и прикрыл за собой дверь. – Включить свет, Ирена? – Да… Она зажмурилась. Прикрыла глаза ладонью. – Вы подумали? – Да… – Я мог бы дать вам время до завтра – но, верите ли, мне самому не терпится услышать… что вы решили? Ирена отвела от лица ладонь. Семироль сидел на краю кровати. Очень гладкая кожа, очень блестящие волосы, очень чисто выбитые щеки. И он снова напомнил ей Анджея – тот тоже умел вот так смотреть, взглядом выматывать душу… – Вы ведь загнали меня в угол, – сказала она шепотом. – Не оставили… выхода. Если я скажу «нет», вы же меня прикончите… – Обязательно, – сказал он без улыбки. – Нормальные люди, – она усмехнулась, слишком уж нелепо прозвучало слово «нормальные». – Нормальные люди заводят себе семью… жену. И с женой плодят детей, сколько угодно и сколько получится… – Да? И какой же вы видите МОЮ жену? Семироль ловко сделал ударение на слове «мою». Ирена молчала. В свое время у нее на курсе половина девчонок мечтала выйти замуж за преуспевающего адвоката. Кое-кто из них, Ирена уверена, не побрезговал бы и упырем. – В роли моей жены, – Семироль кивнул, будто читая ее мысли, – я вижу либо дуру, либо циничную стерву… Но мы уклонились от темы. Ирена, что вы решили? Она поежилась, глубже уходя под одеяло. Опустила глаза: – Скажите мне… зачем вам нужен этот ребенок? Он усмехнулся впервые с начала беседы: – Я рад, что вы спросили. Нет, я действительно рад… – Зачем он вам? – Ответ повлияет на ваше решение? Ирена оторвала взгляд от складок на одеяле. Подняла глаза – это был очень трудный, очень мучительный для нее взгляд. Семироль выждал паузу. Хмыкнул, рассеянно погладил бумажный сверток, лежащий у него на коленях. Ирена отчего-то верила, что он не станет врать. И если ребенок нужен ему как донор, к примеру, для трансплантации… – Не смотрите так, Ирена. Когда вы так смотрите, ваши большие печальные глаза превращаются в зеркало. Ну и премерзкий, надо сказать, монстр в нем отражается… Неужели я такой?! Она потупилась. – Ребенок нужен мне, Ирена, чтобы быть ему отцом. Чтобы вырастить его и воспитать, а когда-нибудь оставить ему все это. – Семироль широким жестом обвел комнату, подразумевая, очевидно, всю ферму и даже горы за ее оградой. – И пусть меня разобьет паралич, если я солгал вам. Паралич на триста лет – представляете силу моей клятвы? Она невольно улыбнулась. Возможно, это Анджей когда-то вбил в нее этот стереотип – когда мужчина не врет, он должен ерничать… – Вы мне верите? – Да. – Еще вопросы? – Почему именно я? – Это сложнее, – он снова погладил сверток. – Но поставьте себя на мое место… Сам родить ребенка я по понятным причинам не могу. Эрзац-матери отпадают сразу – вы себе представляете, как надо деградировать, чтобы торговать своим телом, как инкубатором? За деньги? Ирена неуверенно пожала плечами. – Идем дальше… Подруга? Преданная домработница? Но тут ведь парадокс – либо женщина отрекается от ребенка с легкостью, и значит, она стерва и не годится в матери. Прошу прощения, я слишком серьезно к этому отношусь. Гены… Наследственная предрасположенность… Я столько литературы по этому поводу прочитал, что мог бы сдать на бакалавра генетики…. Не важно. Другой случай – женщина не отрекается от ребенка… Куда девать ее?.. Ирена, извините. Я перехожу к самой циничной части своего рассказа. Потому что на вас у меня есть инструмент давления – ваш смертный приговор… Этой угрозы достаточно, чтобы человек даже с нормально развитым материнским инстинктом сумел преодолеть его. Я прав? Ирена кивнула, так и не успев до конца осознать его слов. Обо всем этом она еще подумает – потом… – …И вот появляетесь вы. Я долго ждал… Потому что смертные приговоры выносятся часто, но женщин среди приговоренных не так уж много. И они сплошь и рядом больны, развратны, психически изуродованы… Я, честно говоря, испугался в какой-то момент, что и у вас… раздвоение личности, бред, а наша психиатрическая экспертиза на многие вещи смотрит сквозь пальцы… Короче говоря, ваш второй смоделированный мир, Ирена, ваш «юноша с белым лицом» едва не стоил вам жизни. |