Онлайн книга «Аркадий и Борис Стругацкие. Собрание сочинений. Том 1. 1955-1959»
|
– В чем дело? – спросил Ермаков. Быков молча открыл перед ним смотровой люк. Ермаков помолчал минуту, вглядываясь, затем сказал: – Черная буря. Я уже видел это. – Что там такое? – встревоженно спросил Дауге. Спицын проворчал, глядя через плечо Быкова: – Карнавал трубочистов. – Что это, Анатолий Борисович? – Черная буря. Еще одно свидетельство того, что мы недалеко от Голконды. Выключайте двигатель, Алексей Петрович. Водитель повиновался, но «Мальчик» продолжал дрожать мелкой неприятной дрожью, от которой тряслось все тело и постукивали зубы. Дробно позвякивал какой-то неплотно закрепленный металлический предмет. – Голконда близко, – повторил Ермаков. – Выйдем? – предложил Юрковский. – Зачем? Пыль радиоактивна, разве вы не видите? Потом придется тратить много времени на дезактивацию. – Хорошо бы взять пробу этой пакости… – Можно взять манипуляторами, – предложил Быков. – Разрешите, Анатолий Борисович? – Он повернулся к Дауге. – Выбрасывай контейнер. Юрковский и Дауге скрылись в кессонной камере, ведущей к верхнему люку, и через минуту в черную пыль перед «Мальчиком» скатился свинцовый цилиндр с винтовой крышкой. Быков положил ладони на рычаги манипуляторов. Длинные коленчатые «руки» выдвинулись из-под днища транспортера, медленно, словно с опаской пошарили в воздухе и опустились на цилиндр. Быков нелепо задрал правое плечо, резко дернул локтями. Клешни манипуляторов вцепились в контейнер. – Ну-ка! – сказал весело Спицын. – Не говори под руку, – процедил сквозь зубы Быков. Цепкие клешни отвинтили крышку, подержали открытый контейнер под черным снегопадом, снова закрыли крышку и точным движением отправили контейнер в верхний люк. – Есть! – крикнул из кессона Дауге. Быков втянул манипуляторы в гнезда и вытер пот со лба. Ермаков сказал тихо: – Мне приходилось два раза наблюдать черный буран. Каждый раз перед этим были сильные подземные толчки. – Но ведь сейчас, по-моему, никаких толчков не было, – заметил Быков. – На ходу мы могли не заметить. – А земля дрожит все сильнее… – Спицын прислушался. – В устье ущелья тряска была едва заметна, а теперь… – Ближе к Голконде… Юрковский и Дауге вернулись из кессона, оживленно обмениваясь впечатлениями, и Ермаков приказал двигаться дальше. Быков включил инфракрасный проектор. Снова поплыли, покачиваясь, стены расселины. Через полчаса «черный снегопад» прекратился, и полоса неба приобрела прежнюю оранжево-красную окраску. Напряженно манипулируя клавишами управления, Быков краем уха прислушивался к разнобою голосов у себя за спиной. – …вулканический пепел, ясно даже и ежу… – Расскажи своей бабушке! Радиоактивный вулканический пепел! Ты долго думал? Геолог!.. – Хорошо, а твое мнение? – Ясно одно, что эта дрянь ничем не отличается от той, что у нас под ногами… под гусеницами. – Вполне определенное мнение, ничего не скажешь. – Заметь, между прочим… – Она нагрета до двухсот градусов. – Вероятно… – А вы как думаете, Анатолий Борисович? – Тахмасиб считал, что появление черной бури связано с деятельностью Голконды. Но ничего определенного, конечно, сказать нельзя. – Скорее бы добраться… Анатолий Борисович, чашку какао? – Да, там будет где развернуться… – Прежде всего – разведка… Погоди, куда ты через край… – Изумительная все-таки загадка – эта Голконда! – Богдан, передай бутерброд… – Алеха, держи… Быков замедлил ход, наскоро проглотил два куска ветчины с хлебом и выпил целый термос шоколада. – Спасибо. – Давай-ка запишем… эх, трясет очень. – Потом запишешь… – Иоганыч! Ты что это? Заместитель Мишки по продовольственной части? – А что такое? Второй бутерброд… – Положим, четвертый!.. После трапезы Ермаков, Дауге и Юрковский сняли показания экспресс-лаборатории. С удалением от болота влажность атмосферы резко понизилась, упала почти до нуля. Увеличилось содержание в атмосфере радиоактивных изотопов инертных газов, окиси углерода и кислорода, температура колебалась в пределах семидесяти пяти – ста градусов. Ко всеобщему изумлению и к восторгу Юрковского, экспресс-лаборатория показала в атмосфере заметные следы живой протоплазмы – какие-то микроорганизмы, бактерии или вирусы, жили даже в этом сухом, раскаленном воздухе. Непосредственным результатом открытия явился приказ Ермакова удвоить осторожность при выходах из транспортера и обещание при первом удобном случае сделать всему экипажу инъекции комплекса мощных антибиотиков. Дауге повздыхал немного и объявил, что надеется дожить до того времени, когда Венеру превратят в цветущий сад и в этом саду можно будет гулять без спецкостюмов и без опасения подцепить какую-нибудь пакостную болезнь. – Вообще назначение человека, – добавил он, подумав, – превращать любое место, куда ступит его нога, в цветущий сад. И если мы не доживем до садов на Венере, то уж наши дети доживут обязательно. Затем последовал его долгий спор с Юрковским относительно возможностей преобразования природы – и в первую очередь атмосферы и климата – в масштабах целой планеты. И Дауге, и Юрковский соглашались, что в принципе ничего невозможного в этом нет, но относительно практических методов разошлись весьма далеко и чуть было не поссорились. Ущелье окончилось внезапно. Скалы-стены вдруг опали и расступились, свет фар померк в красноватом сиянии открытого неба. Быков увеличил скорость. «Мальчик» накренился, нырнул в последнюю рытвину, прогрохотал гусеницами по камням, и бескрайняя черная равнина, ровная и гладкая, открылась глазам межпланетников. – Пустыня! – обрадованно сообщил Быков. – Останови, Алексей! – дрожащим от волнения голосом попросил Дауге. «Мальчик» остановился. Торопливо пристегивая шлемы, межпланетники бросились к люкам. Быков вышел последним. Да, горы кончились. Гряда зубчатых черных скал, уходящая за горизонт, осталась позади. Позади остался и узкий, поразительно ровный проход. Но то, что вначале показалось пустыней, снова было неожиданностью. Во всяком случае, для Спицына, никогда не видевшего пустынь. Он не мог себе представить пустыню без рыжих и черных песков, барханов. Перед «Мальчиком» расстилалась ровная как стол черная поверхность, по которой стремительно неслись туманные струи мельчайшей черной пыли. Далеко у горизонта, затянутого красноватой дымкой, медленно передвигались тонкие, грациозно изгибающиеся тени, словно исполинские змеи, вставшие на хвосты. И над всем этим – оранжево-красный купол неба, покрытый беспорядочной массой темно-багровых туч, с бешеной скоростью скользящих навстречу «Мальчику». |