Онлайн книга «Химеры картинной галереи»
|
– Неужели сам Мешакин вам не рассказывал? – Возможно, рассказывал, вот только я не помню. – Акчурин достал визитную карточку и протянул Надежде: – Адвокатское агентство «Акчурин и сын», к вашим услугам. – Я уже говорила вам, что у меня есть адвокат, – сказала Надежда, но все же взяла карточку. – Ах да! Тот самый молодой человек. Его фамилия, кажется, Фридманович. – Марк – ваш ровесник, – Надежда взглянула на карточку: – «Акчурин и сын»… Ваш сын тоже адвокат? – Сын – это я. У нас с женой, к сожалению, нет детей. – Значит, адвокат – ваш отец? Я поняла. – Надежда улыбнулась: – Могу предложить чай или кофе. – Спасибо. Я обо всем попрошу Викторию. – А я как раз иду в закройную, сейчас потороплю Анастаса Зеноновича. Она вышла из гостиной, с тем чтобы направиться в производственные помещения. Войдя в закройную, напомнила Тищенко: – Анастас Зенонович, вас ждет клиент. – Сейчас, сейчас, – он закончил выметывать подборт пиджака и, надев его на манекен, взял сантиметровую ленту. – Уже иду. Надежда положила на стол перед Соколовым эскизы: – Валентин Михайлович, с сегодняшнего дня мы начинаем работать над коллекцией. Соколов пересмотрел их один за другим и сказал: – Я бы попросил почетче прорисовать конструктивные членения деталей. – Сделаю. – Будем отшивать макеты? – Они необходимы, чтобы проверить посадку. – Лекала буду делать постепенно, вперемешку с заказами. – Как вам будет удобно, однако нужно успеть к сроку. – Я постараюсь. Вернувшись из закройной, Надежда сказала Виктории: – Как только Тищенко освободится, попросите его подняться ко мне. Минут через двадцатьТищенко пришел в ее кабинет: – Вызывали? – Присаживайтесь, – Надежда указала ему на диван и сама села рядом. – У меня к вам разговор. – Понимаю. Иначе бы не позвали. Я в чем-то провинился? – Нет-нет… Что вы… Речь пойдет совсем о другом. – Надеюсь, вы не станете примирять меня с Соколовым? – Мы с Ираидой Самсоновной приняли совсем другое решение. У вас будет своя закройная. – Прекрасно! Еще бы я попросил взять мне помощника для подрезки приклада. – Возьмем. – Ну, что же… – Тищенко встал с дивана. – Тогда я пойду. Мне нужно работать. – Постойте. Он нехотя сел: – Что-то еще? – Не буду лукавить и спрошу напрямую. В вечер смерти Шимаханского вы делали ему примерку? – Конечно. Но откуда взялся такой вопрос? – Я просматривала ваш график работ. Вторая примерка у Шимаханского была за день до той, последней. Вы бы не успели подготовить костюм к третьей примерке. Повторю вопрос: вы делали Шимаханскому примерку в день приема? Тищенко опустил голову и проронил: – Ответ – нет. – Тогда зачем вы с ним разыграли весь этот спектакль? – Я ничего не разыгрывал. – Не понимаю… – Антон Геннадьевич придумал этот предлог, чтобы поговорить со мной без свидетелей. Надежда недоуменно пожала плечами: – У вас была масса возможностей, в том числе поговорить по телефону. Что за глупая конспирация? – В гостиной и фойе были люди. Я предложил Шимаханскому пройти в закройную, но он отказался, сказав, что там в любой момент может появиться Соколов. Уйти для разговора в мужскую гостиную мы не могли, не предупредив об этом вас. – Да это просто триллер какой-то, – Надежда нахмурилась. – Вы немедленно должны мне все рассказать. – Простите, Надежда Алексеевна… – За что? – Я некоторым образом обманывал и использовал вас. – Как? – Шимаханский предложил профинансировать ателье по пошиву мужских костюмов и предложил мне партнерство. Речь шла не только о биспоуках. Он также хотел шить made to measure [11]. В тот вечер Антон Геннадьевич сообщил, что заключает контракт со шведской фирмой. Мы обсуждали специальные пункты контракта, в которых разбираюсь только я. Утром Шимаханский планировал подписать контракт со шведами. – Вы планировали уйти от меня? – Я не мог отказаться от такого выгодного предложения. Надежда помолчала, потом тихо сказала: – Отчасти я понимаю вас. Но зачем же было мне врать? Мы с Ираидой Самсоновной купили для вас помещение, потратились на ремонт. На мой взгляд, это непорядочно. – Простите. – Насколько я понимаю, смерть Шимаханского все изменила? – С его смертью я утратил эту возможность, – подтвердил Тищенко. – Какие теперь у вас планы? – Я хочу продолжить сотрудничать с вами, – немного помолчав, Анастас Зенонович обронил: – Если позволите… – Вы же понимаете, что мне не остается ничего другого. Деньги потрачены. – Спасибо. – Тищенко встал и виновато посмотрел на Надежду: – Я бы не хотел, чтобы о нашем разговоре знала Ираида Самсоновна. Она непременно поделится с Соколовым, и наши отношения окончательно испортятся. – Обещаю. Это в моих интересах, – сказала Надежда и тоже встала с дивана. – Вы приняли заказ у Акчурина? – Простите? – Я говорю про вашего постоянного клиента. – Тот, что был сегодня? Руслан? – Тищенко усмехнулся. – Но он никогда не был моим клиентом. Я познакомился с ним на приеме. – Простите… – Сегодня он пришел ко мне в первый раз. Пришлось снимать все без исключения мерки: оценивать наклон каждого плеча, угол положения свободно опущенных рук… – Я поняла, – Надежда безотчетно двинулась к двери. – Ступайте в закройную, мне нужно сходить к матери. Войдя в кабинет Ираиды Самсоновны, она громко спросила: – Где список приглашенных? Ираида Самсоновна оторвала взгляд от компьютера и удивленно уточнила: – Приглашенных на прием? – Где он?! Выдвинув один ящик, потом другой, Ираида Самсоновна достала листок и протянула Надежде: – Вот, возьми. Не понимаю, правда, зачем он тебе. Надежда схватила список и прошлась по перечню фамилий сверху вниз. Потом еще раз. Окончательно удостоверившись в чем-то, она взглянула на мать: |