Онлайн книга «Химеры картинной галереи»
Тюленев скосил глаза: – Марины Исааковны Фридманович, начальника нашего отдела. Ираида Самсоновна многозначительно переглянулась с дочерью и спросила: – Это она направила вас сюда? – Подпись есть – никаких вопросов, – сказал Тюленев. – Куда пройдем для оформления акта? Ираида Самсоновна увела членов комиссии в свой кабинет, предоставив Надежде самой звонить Фридмановичу. – Марк? – спросила Надежда, услышав в трубке его голос. – Твоя жена натравила на меня комиссию из «Мосжилинспекции». Он сказал: – Она там работает начальником отдела. – Так вот, сегодня в ателье нагрянула проверка с предписанием, собственноручно подписанным твоей благоверной. – Я понял… – сказал Марк. – Вы не утвердили перепланировку? – Зачем она это делает?! – Это другой вопрос. Лучше скажи, почему ты не позаботилась об элементарных вещах? – Зачем она это сделала?! – Надежда повысила голос, и Фридманович крикнул в ответ: – Она знает, что я люблю тебя, дуру! – И поэтому так мелочно пакостит? – Ты бы на ее месте и не такое сделала. – Я бы послала тебя к черту! – проорала Надежда. – Вот и поговорили, – упавшим голосом сказал Фридманович. – Давай заканчивать, до свиданья… – Подожди! – Ну, что еще тебе надо? – тихо спросил Марк. – Я не заставляла тебя жениться на нелюбимой женщине. – Зачем ворошить прошлое? – Нам нужно поговорить. – Сегодня? – Да. – Как только освобожусь, сразу приеду. В кабинет заглянула Ираида Самсоновна: – Дозвонилась? Надежда устало спросила: – Они ушли? – Только что. Надо же так вляпаться… – Я знала, я чувствовала, что все не к добру… Не нужно было затевать всю эту историю. Шили дамские платья, и шили бы дальше. Так нет же! – Может, и так, – подозрительно легко согласилась Ираида Самсоновна. – Но если бы ты раз и навсегда разобралась в своих отношениях с Марком, такого бы не было. – У нас с Марком нет никаких отношений. – Похоже, так считаешь лишь ты. – Не нужно затевать этот разговор, – проговорила Надежда. – Еще немного, и мы поссоримся. После таких слов дочери Ираида Самсоновна вышла в коридор и в сердцах хлопнула дверью. Фридманович приехал к концу рабочего дня. Синяк на его лице сошел, и Марк выглядел вполне респектабельно. Выслушав Надежду и просмотрев документы, он заключил: – Без штрафа не обойтись, но можно поработать на его уменьшение. В остальном нам ничего не изменить. Нужно утверждать перепланировку. Удивляюсь я тебе, Надежда… В чем-то умная, а здесь проворонила. Надежда выхватила у него документы: – Умеешь ты поддержать! – При чем тут поддержка? – искренне удивился Марк. – Я твой юрист. – Ну и что скажешь, юрист? – Относительно чего? – Относительно убийства Шимаханского. – Пришло заключение по экспертизе содержимого желудка и крови. – Что в нем? – Амлодипин попал в организм Шимаханского в одиннадцать часов плюс-минус десять минут. Из чего следует, что отравили его в примерочной. – Это плохо, – проговорила Надежда. – Что будем делать? – Обороняться. Тянуть время. Искать выход. – Перспектива – врагу не пожелаешь. – Главное – не паниковать. Мало-помалу выгребем. На этой успокоительной фразе они расстались. Через пятнадцать минут после ухода Марка за Надеждой приехал Козырев. Он позвонил, она надела пальто и сбежала по лестнице. – Куда ты? – спросила Ираида Самсоновна. – Меня сегодня не будет. Ираида Самсоновна выглянула в окно и, увидев серый «Ауди» Козырева, осуждающе покачала головой. Ужинать Надежда и Козырев приехали в тенденциозный и дорогой ресторан в деревне Жуковка. Цена блюд была запредельной, рассчитанной скорее на нуворишей. Люди, умевшие зарабатывать и с пользой тратить деньги, сюда не ходили. Надежда сделала средний заказ, сбалансированный по килокалориям и по цене. В ожидании заказа они неспешно беседовали. – Меня вызывали к следователю, – сказал Сергей Аполлинарьевич. – Зачем? – спросила она. – Не догадываетесь? Надежда опустила глаза: – Я не могла не рассказать об этом… – А я не в претензии. Всего-то и делов – объясниться. Вы и вправду решили, что я планировал убийство Шимаханского? – Козырев тихо рассмеялся. – Вы говорили странные вещи. – Подобные слова я повторяю по сто раз на дню. – Так о чем тогда шел разговор? – О покупке объекта недвижимости. – Фраза: «он не переживет этого дня» из вашего делового лексикона? – не без иронии спросила Надежда. – Рядом с вами я чувствую себя цивилизованным человеком, – сказал Козырев. – Речь шла о человеке, который все потерял. Однако он остался в живых и скоро заработает свой очередной миллион долларов. – Вы объяснили это следователю? – Не только. – Что еще? – Представил аудиозапись всего разговора с подтверждением точного времени, когда он состоялся. – Как вам это удалось? – Телефон корпоративный. Все разговоры служба безопасности пишет на сервер. – Вот как, – Надежда виновато улыбнулась. – Простите. Я доставила вам немало хлопот. – Бог простит, – великодушно ответил Козырев и, откинувшись на спинку стула, сказал: – Знаете, Надежда Алексеевна, вы очень мне нравитесь. Я понял это сразу, как только увидел вас там, в примерочной комнате. – К чему вы это сказали? – Я – мужчина. Вы – женщина. Что еще нужно объяснять? – Наверное, я должна сказать, что мне очень приятно… Но я так не скажу. – Почему? – Потому что вы расцените эти слова как некое обещание. – Считаете, я дурак? – Вовсе нет. – В таком случае замечу: я хорошо разбираюсь в женщинах и понимаю, что такие, как вы, словами не бросаются. Не беспокойтесь. На ваш счет иллюзий не строю. Надежда сдержанно улыбнулась: |