Онлайн книга «Золотарь, или Просите, и дано будет…»
|
Nanohren: Агащазблин! :) улеглось! объявитца сцыкун Чукча, будут ему петухи. он же сцуко тока звиздеть в инете горазд.. Korefan: Ему мама по жопе надавала и комп отобрала! :))) Eskimos117: Петросяны, нах. хохмачи. чукча вас уроет вреале. тода поздняк метатца будит! — Поднимаемся в атаку! Набирайте: «Помороженный…» — С одним «н». — Спасибо, Карлсончик. — Никогда бы не подумала, что придется учиться писать с ошибками… — Ха-ха три раза! Я еще недавно редактором работал. Знаете, как коробит? — Представляю… Przhevallo: Памороженый явилсо? чукчин дружбан? тебя пингвин в жопу клюнул? Сиди в чуме, жди рассвета! Tsarillo: Эскимос — в жопе альбатрос! Rebe Abramovich: И зачем ви таки тгавите нагодности Севега? Ви рассисты, да? Nanohren: Мы антисемиты! :) жопе слова не давали. Кыш в Освенцим! Eskimos117: Вы кроме жопы слов не знаете! вот вам вжопы Чукча гарпын и забьет. Dr_Frankenstein: Вы бы, хохлы, со своими нациками лучше разобрались. Школы русские позакрывали, протоукры? Фильмы дублируете? Вот и не удивляйтесь теперь… Nanohren: о, пидаробот объявился! ща хохлосрач начнецца.. Przhevallo: не начнецца. У нас чукчесрач, он веселее. J — Достаточно. Дальше они сами. — Какая все-таки гадость этот инет! — Инет ни при чем, Рита Евгеньевна. Это мы его запакостили. Люди. — Почему? — Вопрос не по адресу. Откуда мы знаем, почему? Нам скажут — «инет», мы пишем — «минет». И хохочем. Смешно ведь, животики надорвешь… Шизу тянет пофилософствовать. Умат вяло гоняет «мышь» по коврику. С потолка сваливается Чистильщик — третий раз за сегодня. — Как дела? — Как сажа бела, Вадим Петрович. — Чукче надо прогул записать! Свяжитесь с его начальством. Карлсон угрюмо сопит. Тянется к пуговице-«кнопке», но в последний момент передумывает. Нет настроения для любимого спектакля. Хуже нет — ждать, изнывая от безделья. — Я себе кофе сделаю. Кому-то еще? — интересуется Чистильщик в пространство. — Мне, — подает Шиза голос. — И мне. Грех отставать от подопечной. — И мне тоже. Чистильщик убредает на кухню. «Кобылка» раскрывает сумочку, извлекает косметику. Тушь, помада, пудра… Зеркальце. Все это добро по-хозяйски раскладывается на моем столе. Где и место нашла? У меня обычно такие завалы… Эй! Куда они делись?! Диски сложены аккуратными стопками. Половина бумаг исчезла. Остальные переместились в две толстые папки. Ручки — те, что еще пишут — в стаканчике. Пустые — в мусорной корзине. Ножи? На месте. Да что она себе позволяет?! И, главное, когда успела? Я и отлучался-то всего дважды, в туалет… С трудом сдерживаюсь, чтобы не высказать «кобылке» все, что думаю по этому поводу. Кстати, а что я думаю? Нет, вслух такое — нельзя. С нашей работой в мыслях — сплошной мат. По любому поводу. Надо исправляться. Стихи на ночь почитать? Вместо валерьянки? Скоро на людей кидаться стану. Собственно, почему — скоро? Уже. — Знаете, коллеги… иду я вчера домой… Все уши локаторами разворачиваются в мой скромный адрес. Рита Евгеньевна перестает изучать себя в зеркальце. Или это она подглядывала — что я у нее за спиной делаю? — …а в подворотне четверо юных дарований бомжа метелят. Как с цепи сорвались. Ну, я, дурак, и вступился. — Дали в глаз? — сочувствует Карлсон. — Они? Мне? — Ты им дал? Во все восемь глаз? Сказочник. Голос Шизы язвит хуже крапивы. — Никому я ничего не дал. Толкнул, и все. Потом орал, как сумасшедший. Пара минут, и все испарились на третьей космической. Включая бомжа. — Орал? Что? — Из репертуара сетевых помоек? — Не помню! Ни хрена, пардон май фрэнч, не помню! Затмение нашло. Как расталкивал их — помню. Как в стенку меня впечатали — ясней ясного. А потом — провал. Пришел в чувство — никого. И на мне ни царапины. В комнате повисает тишина. Сонными ульями гудят компьютеры. — Клин, значит, — констатирует Умат. На меня он не смотрит. — Провалы в памяти. — Какие провалы в памяти? Старая шутка сейчас кажется совсем не смешной. — Надо Чистильщику сказать, — авторитетно заявляет Шиза. — Зачем? — И правда, зачем? Я все слышал. Ваш кофе, леди энд джентльмены. Красавец Чистильщик с подносом на ладони смахивает на дворецкого из «Собаки Баскервилей». Только ростом вдвое выше. И без бороды. — Спасибо, Вадим Петрович. — Не за что. А насчет вашего «затмения», Александр Игоревич — наплюйте и забудьте. Целы остались — и слава богу. Оно бывает, когда адреналин горлом хлещет. Работа вредная, с каждым срывы случаются. Пройдете медосмотр — и всех дел. Я давлюсь кофе. — Медосмотр? У психиатра, надо понимать? — А что, желаете к психиатру? Могу порекомендовать. Не волнуйтесь — обычный медосмотр, профилактический. За счет фирмы. Кардиограмма, флюорография. Давление, коленный рефлекс, анализы. Принесете мочи в баночке — литра два-три. Думаю, хватит. Карлсон булькает. Веселится. — Порядок у нас такой. Если что, к врачам. Перестраховщики… Шеф виновато разводит руками. В одной — поднос. Выглядит комично, и Чистильщик, подлец, это знает. 2 — …Оба-на! А Заразу-то вычислили! — В смысле? — В прямом. Дошло до народа. Народ долго запрягает, но быстро безмолвствует. — Шиза! Убью! Говори толком… — Да тут толку — с гулькин хвост. Нарыли какие-то орлы часть информации, сопоставили. Теперь обсуждают. Было двенадцать разбойников, был Кудеяр-атаман… — Шиза! Убью, етить-колотить! Кинь ссылку. — И мне! — …много разбойники пролили крови честных христиан… — Шиза, блин! Вот точно что шиза! — Что у вас там? Рита Евгеньевна непонимающе перевела взгляд с Умата на Карлсона. Шиза пряталась в своем закутке, и разглядеть ее сквозь шкаф было затруднительно. А выворачивать голову, как на виселице, чтобы увидеть Золотаря, жертва-доброволица не желала. |