Онлайн книга «Золотарь, или Просите, и дано будет…»
|
Это для Натэллы — слегка. — Доктор, родненький! Мне справку! — Какую? — Для бассейна! Вы же видите: я совсем-совсем здоровая! В самое темечко. Здоровенная! Переигрывает красавица. Ей бы за Ритой приглядывать, а она по коридорам шурует. Или ей на самом деле справка требуется? Браток ахает от душевного потрясения: «Мой любимый цвет, мой любимый размер!..» Сорок восьмой, растоптанный. Пока он млеет, Натэлла успевает заглянуть ему за спину — в кабинет. — Увы, — страдая, выдыхает браток. — Я справок не даю. — Ой, жалко! — Вам в одиннадцатый… А что вы делаете сегодня вечером? — В бассейн иду, доктор! И Натэлла уносится прочь. — Тогда вы заходите, — грустит браток. — Если уж так… Захожу. — Верочка! Сделайте замеры и подготовьте шлем! А вы присаживайтесь. Вот-те на! А я-то его в медбратья… Из-за ширмы выпархивает фея в пеньюаре. Пока я, сопя, восхищаюсь, фея сноровисто обмеряет мою голову. Был бы поэтом, сказал: бабочка кружит вокруг цветка! Был бы документалистом, уточнил: вокруг чертополоха. — Вам энцефалограмму делали? — Нет. — Ознакомьтесь. Давайте вашу карточку. Я пока журнал заполню. «Согласие пациента на снятие электроэнцефалограммы». Вот даже как? А если не соглашусь? Врач… ФИО… браток, значит, Вениамин Борисович? «Ты помнишь, Веня, какое было время? Ты помнишь, Веня, Революция была? Сначала сдуру перебили всех евреев, потом из пушки жахнули в царя!..» Технические средства… Оборудование фирмы EGI… Электроды… Программное обеспечение… Гарантируется отсутствие побочных эффектов… Подпись тестируемого… Проверено, мин нет. — Разрешите ручку? — Да, пожалуйста. Верочка, что там у вас? Оказывается, Верочка уже давно летает за ширмой. Полет феи сопровождался звяканьем и щелчками. — Все готово, Вениамин Борисович! — Прошу вас. Нет, это не кресло. Это противоперегрузочное ложе для космонавтов. — Располагайтесь. Садитесь глубже. На подголовник не откидывайтесь. Держите голову прямо. Верочка нанесет гель для лучшего контакта. Потом сможете вымыть голову — у нас есть ванная комната. Верочка, приступайте. А я проверю настройки… Окна задернуты черными шторами. На стенах — звукопоглощающие панели. На потолке — бестеневые лампы, как в операционной. Включенные в четверть накала, они дают мягкий, рассеянный свет. Если не глазеть на потолок — кажется, свет идет отовсюду. Даже воздух флюоресцирует. Кабинет доктора Калигари? Рядом с креслом — монитор компьютера. Сейчас его перекрыл широченной спиной Вениамин Борисович, колдуя над программой. Верочка изображала парикмахершу: разбирала мне волосы на пряди, смазывала гелем с ароматом лаванды… Потом взялась за электродики. Два — за ушками. Два — к уголкам глаз. И еще сладкая парочка — к правому глазику, сверху и снизу. Чтоб я так знал, почему к правому — два, а к левому — ни одного… В финале добрая фея украсила мою голову короной — сеткой с целым ворохом электродов. От них за ширму тянулись пучки разноцветных проводов. Довольно мурлыча, Верочка взяла деревянную палочку — и опять стала копаться у меня в волосах. Будто вшей искала. — Вы левша или правша? — Правша. — А ближайшие члены вашей семьи? — Правши. Кроме дедушки Сени. Это важно? — Да. Откиньтесь на подголовник. Вот так, аккуратненько… Прогоним тестовую серию — и приступим. Смотрите на экран. На нем будут быстро мелькать фрагменты предложений. Старайтесь их прочесть и запомнить. Когда возникнет вопрос — отвечайте «да» или «нет». На основании того, что успели запомнить. Под правой рукой у вас — кнопка «да». Под левой — «нет». Все понятно? — Вроде, все… — Внимание на монитор. Начинаем! Навалилась сонная расслабленность. На экране мельтешили огрызки фраз. Вопросы типа: «Подарил ли любящий брат верной жене самовар?» Я от фонаря нажимал то «да», то «нет». Я. Аз есмь. Такой себе мелкий аз. Прыщ эволюции. Много воды, как в тексте графомана. Кучка химии. Горсть нейронов в черепной коробке. Шебуршат, совокупляются. Выделяют мыслительную слизь. Типа Верочкиного геля. Слизь лезет через поры наружу. Волосы жирные, лоснящиеся. Как от бриолина. Не волосы — провода. Красный — злость. Синий — страх. Черный — гнев. Сиреневый — восторг. Серый — апатия. Желтый — удивление. Голубой — равнодушие. Коричневый — усталость. Пурпур — ужас. Текут провода, гудят провода, уходят за ширму. «Обнаружено новое устройство!» Ага, это я. Черный шум — я. Красный шум — я. Серый, желтый, синий — я. Шумим, братцы, шумим. Бегут кривые по экрану. Углы, синусоиды. Мы-то думали — там, в заэкранье, вырастут дворцы. Мечтали — станем Роландами, Ланселотами, Аполлонами. А стали чукчей № 36 и Нанохреном. И вышло, что тут — плоско. Серо. Скучно. Синусоиды да углы. Чем площе, серей и скучней здесь, тем больше, тем страстнее хочется, чтобы там — ого-го… За что ненавидишь брата своего, Каин? За то, что живу, как он, Господи. Доктор Калигари посылал сомнамбулу убивать своих врагов. Бездумного, покорного исполнителя. Пока в ящике лежала кукла, изображающая сомнамбулу, оригинал крался по ночным улицам. Проникал в спальни. Заносил нож. Не зная, что делает; не помня, что сделал. Черт возьми, доктор Калигари хотя бы заботился о своей сомнамбуле. Равнодушие Заразы к судьбе исполнителей, выполнивших миссию, ужасает больше, чем забота доктора-маньяка… Да? Нет? Нет красок. Нет звуков. Черно-белый, немой фильм: «Кабинет доктора Калигари». Снятый без малого сто лет тому назад. Перевертыш, утверждающий в финале: вы все — душевнобольные. Убийцы и убитые, живые и мертвые; разоблачители и жертвы. Ваш мир — психиатрическая клиника. Где директором — очкастый доктор Калигари. — …Ну, вот и все. — Уже? — Понравилось? — Да. — Хотите повторить? — Нет. — Кнопки можете больше не нажимать. Давайте в ванную — и на выход. Карточку не забудьте. 4 — Боже мой! Волосистая лихорадка Зоммера! Истеричный вопль ударил в спину. — Стопроцентный летальный исход! В карантин, немедленно! Вы обречены! Но я не дам вам заразить других! Сердце ёкнуло. Что за чушь?! Золотарь обернулся, но горлопан был начеку — и снова юркнул ему за спину. |