Онлайн книга «Мертвецы не катаются на лыжах. Призрак убийства»
|
– Я стараюсь, – пояснила Вайолет Мансайпл, – но без слуг, а сейчас тут собралась вся семья… Очень надеюсь, что вы нас простите, главный инспектор… Да, кстати! – Она остановилась в дверях гостиной и обернулась к Генри: – Вас так называть или же просто мистером Тиббетом? Боюсь, мне никогда раньше не приходилось принимать у себя полисмена. Вас не обидел мой вопрос? – Конечно же нет, – ответил Генри. – А называть меня можете, как вам захочется. – Так если вы не возражаете… – она улыбнулась как молодая девушка. – Пройдемте в гостиную и чего-нибудь выпьем. Гостиная тоже была жизнерадостная и захламленная, как холл, и так же полна сокровищ. В большом эркере сидел в кресле изможденный старик с белыми волосами, читая «Таймс». На нем были истасканные фланелевые брюки, теннисные туфли и крикетный пуловер. Довольно удивительным дополнением являлась фаевая манишка, украшенная накрахмаленным белым стоячим воротником. – Мистер Тиббет! – сказала хозяйка. – Позвольте представить вам моего деверя, епископа буголалендского. Эдвин, это мистер Генри Тиббет. – Очень приятно, – ответил епископ. – Не присядете ли? Чудесная погода сегодня. – Бокал шерри, мистер Тиббет? – Спасибо, миссис Мансайпл, с удовольствием. – Ну сядьте же, – снова вмешался епископ с едва заметным раздражением. Генри послушался, и старик вернулся в кресло. – Вообще, вы знаете про Буголаленд? – Боюсь, что нет, сэр. – Жуткая страна, – ответил епископ. – Я страшно по ней скучаю. Очаровательные люди и отвратительный климат. Обрела независимость, удачи ей. Жители бедны как церковные мыши. Я организую призывы о помощи, потому что больше ничего сделать не могу. В прошлом году ушел в отставку по приказу врачей. – Зато, наверное, у вас появилась возможность проще относиться к жизни, – сказал Генри. – Проще? Ха! – Епископ засмеялся искренне и без малейшего сарказма. Ему стало по-настоящему смешно. Потом он снова скрылся за газетой. В этот момент подошла с бокалом шерри миссис Мансайпл, поставила его рядом с локтем Генри. – Если позволите, мистер Тиббет, – сказала она, – мне нужно идти готовить ленч. Оставляю вас поболтать с Эдвином. После нескольких секунд молчания епископ опять сказал: «Ха!» На этот раз – с явным удовлетворением. Потом опустил газету и продолжил: – Зоологический лентяй, полисмен. Вам нужна помощь. – Действительно нужна, – удивленно согласился Генри. – Зоологический лентяй, – повторил епископ отчетливо. – Полисмен. – Мне очень жаль, сэр, что вы считаете нас недостаточно энергичными, – ответил инспектор. – Помощь нужна. Помощь. Ну подумайте! – Я пытаюсь. Как большинство людей, впервые вступающих в контакт с представителями семьи Мансайплов, Генри чувствовал, что пробивается сквозь вату. – Помощь! Помощь! – Какого рода помощь? – Вот об этом я вас и спрашиваю. Вопрос гениальный. Думайте. Тиббет сдался: – Боюсь, не понимаю, сэр, что именно вы… – Помощь, – сказал епископ. – Помощь. – Помощь Буголаленду, хотите сказать? – Помощь. Эй-ай-ди [39]. Начинаем с южноамериканского трехпалого ленивца… – Простите? – Надо было раньше вам сказать. Три буквы. – Мне показалось, вы сказали, три пальца. – Вот это и есть ленивец. Зоологический лентяй. Эй-ай [40]. – Как? – Эй-ай. Трехпалый ленивец, знаете такого? Название взято из подражания крику. Очень полезный персонаж, не знаю, что бы составители без него делали. Полисмен – коп. Коппер – медь. Медная монета – пенни. Обозначается буквой «Ди». Эй-ай-ди, то есть помощь. Ее и нужно было найти. Не правда ли, гениально? Старик сунул Генри под нос свою газету. Она была сложена кроссвордом наружу. – Более чем гениально, – согласился инспектор. – Ну, конечно, – сочувственно произнес епископ, – не у каждого мозги годятся для кроссвордов. Это особое умение. – Было видно, что он пытается найти наиболее милосердное объяснение глупости Генри. – Дома у меня мало возможностей ими заниматься. А тут, в гостях у Джорджа, времени достаточно. – Вы долго собираетесь гостить в Крегуэлле, сэр? – спросил Тиббет. – Сохрани меня небо! Нет, всего лишь несколько дней. – Старик снова засмеялся. – Бедный юноша, для вас это, должно быть, испытание. Но мы не так страшны, если нас получше узнать. Мы – это вся наша семья. Хотя Директор, такое прозвище имел наш отец, – совсем другое дело. Вы не были знакомы с моим отцом? – Боюсь, нет. – Примечательный старик. Вы бы сказали, что это личность. Между нами говоря, в последние годы он был несколько эксцентричен, хотя мозг у него сохранял здравомыслие до самого конца. Он умер в восемьдесят два… – Очень солидный возраст, – сказал Генри. – Солидный? – удивился епископ. – Дорогой мой, в нашей семье человек считается юнцом, пока ему не стукнет девяносто. Посмотрите на тетю Дору, сестру Директора. Да вы с минуты на минуту ее увидите. Девяносто три, а разум ясен, как начищенная пуговица. Нет-нет, Директор прожил бы еще лет двадцать как минимум, но природе было суждено идти своим путем. Я думал, вы знаете. – Знаю что? – Что он погиб в автокатастрофе. Конечно, не по своей вине – виноват был другой водитель. – Вы хотите сказать, что ваш был за рулем? В таком возрасте? – Разумеется. – Я всегда считал, что после семидесяти садиться за руль рискованно. – О небо, что за странная мысль? Директор научился водить в семьдесят пять. И был совершенно замечательным водителем. – Могу себе представить. Генри подумал о портрете в холле. – Если в его манере вождения и был недостаток, то это нежелание держаться левой стороны. Отец предпочитал середину дороги – там он чувствовал себя безопаснее. В конце концов, как он неоднократно указывал, дорога принадлежала ему как налогоплательщику. К сожалению, той же точки зрения придерживался его самый большой друг – старый Артур Прингл, юрист Директора. Тогда, видимо, их машины сближались с заметной скоростью, поскольку ехали навстречу друг другу. Ни один водитель не желал уступать, и закончилось это лобовым столкновением. Невероятная трагедия. Прингл погиб на месте, а отец умер в больнице через несколько часов. – Епископ вздохнул. – Ну, ладно, это было уже давно. Лет пятнадцать назад. |