Книга Когда ты был старше, страница 57 – Кэтрин Райан Хайд

Мобильник заголосил у меня в кармане. Я выудил его и узнал номер Герсонова рынка. И понял: не жди ничего хорошего. Но, говоря совершенно откровенно, я уже никаких добрых вестей и не ждал. Просто притаился, насколько сумел, и дожидался дурных вестей, которые, по моему мнению, ко мне выстроились в очередь.

Анат выжидательно глянула на меня. Думаю, заметила мою тревогу.

Мы были одни в кафетерии. Однако, хотя мы никогда этого и не обсуждали, все же оба тешились представлением, будто Назир следит за нами или установил за нами надзор. Мы вели себя хорошо. Преувеличенно напоказ. Отсюда и множество смертей.

— С Беном сложности? — спросил я, даже не поздоровавшись.

Звонил Маккаскилл:

— Думаю, так и есть. Его здесь нет. Он опаздывает на двадцать минут. И вы же знаете Бена, Бен никогда не опаздывает. Думаю, он, возможно, забыл выйти из автобуса.

— Не думаю. У него записка для водителя автобуса с просьбой напомнить, что надо выйти на Риджвуд.

— Возможно, он забыл показать ее водителю.

— Нет, этот водитель его знает. Я специально узнал, что именно этот водитель будет сегодня. Он теперь знает Бена. Он бы спросил. Должно быть, он вышел из автобуса и пошел не в ту сторону. Я нарисовал ему карту, только…

— Мне известно только, что его тут нет. Мы все слегка озабочены.

— Сожалею. Я поеду и поищу его. Прямо сейчас. И с этих пор я стану привозить его, а упражняться на автобусе мы будем по пути домой. Я знаю, как вам нужно, чтобы Бен приезжал вовремя.

— Не в том дело, — сказал Маккаскилл. — Нас не это волнует. Мы переживаем за Бена.

Пауза, во время которой меня будто просветило. Это толкало меня быстренько прервать разговор, пока он еще чего-нибудь не сказал. Пауза давала понять, что он собирается с силами, чтобы сказать еще больше. Только мои рефлексы меня подвели.

Маккаскилл сказал еще кое-что.

— Знаете, ваша мама пробовала это. И никогда не получалось.

— Это я знаю. Просто я думал, может, она отказалась слишком скоро.

— Она старалась ужасно долго.

Я глубоко вздохнул, отведя телефон в сторону, чтоб не было слышно. Посмотрел на Анат, поймав ее обеспокоенный взгляд. Прикрыл телефон рукой.

— Придется идти его искать. — Уже произнося это, понял, что не скажу ей ничего нового, о чем она еще не догадалась. Убрал ладонь от телефона и вернулся к разговору с Маккаскиллом.

— Дайте мне на это чуть побольше времени, — сказал я.

— Наверное, вам виднее. Наверное, вам известно лучше всех. Я просто хочу убедиться, чтоб вы знали… — я оборвал его. Я устал знать все без разбора. Всем хотелось, чтоб я знал всякую всячину. Все то, не зная чего, я был бы счастливее. — Я должен ехать искать Бена. Я еще позвоню. — И я отключил телефон.

Вздохнул. Посмотрел Анат прямо в глаза. И так, глаза в глаза — мы застыли, казалось, надолго.

Потом я произнес:

— Наверно, этот пончик в сахарной пудре я возьму с собой.

Я колесил до двадцати минут восьмого, роняя сахарную пудру себе на джинсы и на водительское сиденье. Я едва не въехал в знак остановки, стряхивая эту самую пудру с колен. Едва не протаранил припаркованный «Лексус», вытягивая шею, чтобы рассмотреть мужчину, оказавшегося не Беном.

Наконец просто повезло: я его увидел. На заднем сиденье какого-то универсала, когда тот ехал мимо в обратную сторону. Я крутанул опасный разворот и поехал за этой машиной. Неудивительно, что моя погоня привела меня на стоянку Герсонова рынка. Припарковавшись сразу за универсалом, я выскочил из машины, оставив двигатель работающим.

Бен только-только открывал дверцу. Распутывал свои бесконечные ноги.

Он поднял на меня взгляд. Сказал:

— Привет, дружище. Не злись.

— Бен, что случилось?

— Я не знаю.

Я глянул на водителя, уже вышедшего из универсала. Старик, лет, может, восьмидесяти. Лицо вроде было знакомым, но только так, как бывает в маленьких городках. Он явно не был новичком в этих окрестностях. Мы росли где-то поблизости от него. Жена его осталась сидеть в машине.

— Мы подобрали его на Рэндалл, — сообщил старик.

— Рэндалл?!

— Ну да. Он был в добрых полутора милях от работы. Сначала мы заметили его, но проехали мимо. Но потом мы объехали квартал. Моя жена сказала: «Бену уже пора быть на работе. Что это Бен болтается тут совсем один?» Тогда мы еще вернулись, остановились и спросили, куда он направляется. «На Герсонов рынок», — говорит. Но шел-то он как раз в противоположную сторону.

Я посмотрел на Бена, но было уже поздно. Только и успел увидеть его спину, скрывавшуюся за автоматическими дверями рынка.

— Что ж, признателен вам за помощь. Спасибо, что вы остановились ради него.

— Знаете, ваша мама пробовала научить его ездить на автобусе. Ничего не получилось.

Маленькие городки. Меня просто с головой захлестнула волна тоски по Нью-Йорку, где человек, предлагающий вам помощь, почти гарантированно не осведомлен о полной истории вашей семьи.

— Еще раз спасибо, — сказал я и поспешил вслед за Беном.

Он был уже на своем посту, укладывал товары в пакеты.

— Не злись на меня, дружище, — произнес он.

— Я на тебя не злюсь. Просто собирался посмотреть, нет ли на твоей работе кого-нибудь, кто смог бы проводить тебя к остановке.

— Я смогу проводить, — сказала кассирша. На вид ей было лет пятнадцать: скобки на зубах, прыщавая кожа. — У меня перерыв примерно в то время, когда ему уходить.

— Спасибо. Вы и вправду поможете. Бен, не забудь водителю показать записку.

— Хорошо. Только сейчас мне надо думать о работе. Я опоздал. А чтобы уложить бакалею, столько всего надо. Больше, чем ты думаешь.

Я на миг прирос к полу, застыл на месте. Потом глянул на кассиршу, застенчиво улыбавшуюся мне. Как будто та считала меня витающим в облаках.

— Пока, Расти, — сказала она.

Поправлять ее было пустой тратой времени. Я просто поехал обратно к маминому дому.

Из дома я вышел в половине четвертого и направился к автобусной остановке. Три автобуса проехали. Бена не было ни в одном из них.

Часов в шесть, после почти двухчасовых разъездов в поисках брата, я вернулся домой проверить автоответчик. На тот случай, если кто-то звонил, уведомить, что Бен у них или что его видели.

Заметил мигающий красный огонек: получено сообщение, — и взмолился, чтобы новость для разнообразия оказалась доброй.

Включил запись. Разобрать сообщение было трудно. Кто-то звонил из набитого народом помещения. Словно с вечеринки или из бара. Парень. Имя я не разобрал.