Книга Пистолеты для двоих, страница 37 – Джорджетт Хейер

– Ужасная девушка! Искренне сочувствую леди Солтвуд!

– Знаю, я нарушила все приличия, – с раскаянием произнесла она. – А что еще мне оставалось делать? Но признайте, сэр, все вышло как нельзя лучше! Потому что я спасла Чарли и уверена, что вы никогда никому не расскажете, в какое неприятное положение я попала. Надеюсь, вы не взаправду считаете меня ужасной?

– Если бы я рассказал, какой вас считаю, то был бы ужасен я. Идемте! Я отвезу вас домой.

Ни один юный джентльмен, собирающийся на первую в своей жизни дуэль, не получал от своих секундантов меньше поддержки, чем лорд Солтвуд от сэра Фрэнсиса Апчерча и мистера Водворта. Сэр Фрэнсис лишь молча качал головой, зато мистер Водворт высказывал свое мнение о происходящем, не стесняясь в выражениях, потому что решил, будто знакомство с дуэлянтом с пеленок дает ему такое право.

– Ты выставил себя на посмешище! – заявил он.

– Хуже! – внес свою лепту сэр Фрэнсис.

– Гораздо хуже! – согласился мистер Водворт. – Что за ужасные манеры, Чарли! Ты был пьян, конечно же.

– Ничего подобного! Во всяком случае, несильно.

– Пьян в стельку. Не скажу, что было заметно, но чем еще это объяснить?

– Вот именно! – вставил сэр Фрэнсис.

– Во-первых, зачем ты уговорил Торриберна взять тебя в шикарный клуб? Ты еще не дорос до него, мой мальчик! Я тебе так и сказал, когда ты приставал с этим ко мне. И зачем ты остался там после того, как Ротерфильд тебя отчитал?

Лорд Солтвуд заскрипел зубами.

– Ему не следовало так со мной разговаривать!

– Наверное, не следовало. У него острый язык. Тем не менее ты не имел права обвинять его в том, что он играет утяжеленными костями.

Сэр Фрэнсис передернул плечами и со страдальческим видом закрыл глаза.

– Нужно было немедленно извиниться, – упорно продолжал мистер Водворт. – А ты вместо этого вступил с ним в перепалку!

– Если бы он не велел официанту – официанту! – выставить меня вон!..

– Ему следовало вызвать швейцара, – согласился сэр Фрэнсис, однако, заметив, что сия любезная ремарка еще больше разозлила вспыльчивого молодого друга, попросил прощения.

Затем его осенила превосходная мысль. Он посмотрел на мистера Водворта и неожиданно сказал:

– А знаешь, Берни, Ротерфильду не следовало принимать вызов! Ведь он прекрасно знал, что Чарли живет в городе меньше полугода.

– Дело в том, что он его все-таки принял, – заметил мистер Водворт. – Впрочем, еще не поздно. Чарли просто нужно принести извинения.

– Ни за что! – отрезал лорд Солтвуд.

– Ты был неправ, – настаивал мистер Водворт.

– Знаю, поэтому собираюсь выстрелить в воздух. Так я покажу, что признал свою ошибку, но не побоялся встретиться с Ротерфильдом.

От этого благородного заявления из рук сэра Фрэнсиса с грохотом упала трость, янтарный набалдашник которой он задумчиво поглаживал все это время. Мистер Водворт посмотрел же на дуэлянта так, будто испугался за его рассудок.

– Выстрелить в воздух? – ахнул он. – В поединке с Ротерфильдом? У тебя совсем съехала крыша! Тогда, приятель, тебе конец! А теперь послушай, Чарли, если не хочешь перед ним извиняться, то стреляй на поражение, как только упадет платок. Иначе я умываю руки.

– Ничего хорошего, если он убьет Ротерфильда, – возразил сэр Фрэнсис. – Придется уезжать из страны.

– Не убьет, – заверил мистер Водворт.

Больше он ничего не сказал, однако Солтвуд понял: секунданты находят мизерными его шансы попасть в противника с двадцати пяти ярдов. Чарли не считал себя никудышным стрелком, но подозревал, что гораздо проще попасть в крошечную мишень в тире, чем в человека в парке Паддингтон-Грин.

На рассвете мистер Водворт заехал за ним в тильбюри ^[8]. Бросать камешки в окно не пришлось, поскольку его светлость ночью почти не спал и уже оделся. Молодой человек прокрался вниз, вышел из дома и с достойной уважения выдержкой пожелал мистеру Водворту доброго утра. Тот кивнул и деловито осмотрел дуэлянта.

– На сюртуке нет ярких пуговиц? – осведомился он.

Этот вопрос усилил легкое чувство тошноты в животе Солтвуда, однако мистер Водворт на нем не остановился и напомнил дуэлянту поднять воротник и постараться стать боком к противнику, чтобы как можно сильнее усложнить тому задачу. Усаживаясь в карету, лорд Солтвуд ответил с притворным весельем:

– Если Ротерфильд действительно настолько меткий стрелок, то на наши уловки ему наплевать.

– Ну, излишний риск нам тоже ни к чему, – поморщился мистер Водворт.

По пути друзья большей частью молчали. К месту дуэли они прибыли первыми, однако вскоре к ним присоединились сэр Фрэнсис и человек в выцветшем пальто, который без умолку болтал о погоде. Наверное, этот бездушный тип – врач, подумал Солтвуд и стиснул зубы, надеясь, что Ротерфильд приедет вовремя. Молодому человеку казалось, что он попал в кошмарный сон. Ему было холодно, тошно и стыдно. Но, несмотря на всю избалованность и своенравие, отваги ему было не занимать: у него даже не мелькнуло мысли, что все еще можно избежать страшной дуэли – всего-навсего извинившись перед Ротерфильдом за недостойное поведение.

Когда церковные часы пробили назначенный час, прибыл лорд Ротерфильд. Он лично управлял элегантной коляской, один из его секундантов сидел рядом с ним, а второй ехал следом в высоком фаэтоне. Внешне Ротерфильд выглядел совершенно спокойным. Оделся он с обычной тщательностью: кончики воротника сорочки неподвижно стояли над мудреным узлом шейного платка, темные волосы были аккуратно уложены, на сияющих черных ботфортах – ни пятнышка. Он спрыгнул на землю, снял пальто и бросил на сиденье. Секунданты, посовещавшись, развели противников по местам и вручили им длинноствольные дуэльные пистолеты, заряженные и со взведенными курками.

С расстояния, казавшегося необозримым, Солтвуд смотрел на Ротерфильда. Невозмутимое красивое лицо было словно высечено из камня; в беспощадных глазах сквозила насмешка.

Врач отвернулся. Солтвуд сделал глубокий вдох и крепко сжал пистолет. Один из секундантов Ротерфильда поднял вверх платок. Едва платок упал, Солтвуд вскинул руку и выстрелил.

Чарли был настолько уверен в меткости Ротерфильда, что ему показалось, будто на самом деле попали в него самого. Раньше он слышал, что от пули тело немеет, и инстинктивно оглядел себя. Крови не было, он твердо стоял на ногах.

Раздался чей-то возглас:

– Боже правый! Ротерфильд!

Солтвуд в изумлении уставился на противника. Рядом с Ротерфильдом, поддерживая его рукой, стоял мистер Мэйфилд. К ним торопливо семенил врач.