Онлайн книга «Кровавая гостиница»
|
Старший сын Агнессы Шассар возвращался между тем домой с видом человека, довольного удачно сложившимся днем. На ходу он размышлял: «Я провел этих слепцов! А они еще считаются большими знатоками сыскного дела! Да у них все было шито белыми нитками… Итак, я заручился расположением поручика и ввел в заблуждение судью. Я готов пари держать! Да они у меня как на ладони, я вижу их насквозь!.. А отличная идея была пойти и покараулить ночью у павильона… Вот и доверяйся после этого таким вот простушкам! Эта Дениза гордая и холодная, как льдышка… А я и не знал, что, избавляясь от эмигранта, я в то же время избавляюсь от соперника! Но от вдовы его я все-таки не откажусь. Она меня совершенно пленила. А что, если маркиз не удовлетворился тем, что написал завещание, которое Филипп имел глупость сжечь? Что, если он где-нибудь оставил или предъявил другое, законное и зарегистрированное? У маркиза дез Армуаза только и было с собой денег, что эти пятьдесят тысяч франков, оказавшиеся в руках матушки… Дениза получит остальное… а поскольку я стану ее мужем… да… она должна будет решиться… На одном из клочков бумажки, которые я поднял под ее окном, — когда красавица выкинула в него разорванное письмо, — я прочел это имя: Антим Жовар. А этот Жовар теперь лежит рядом с красавцем эмигрантом… Мальчик был поручен ему, и, если я хорошо понял то, что он говорил Марианне и Флоранс, — Жовар должен был доставить ребенка матери, которая отдала сына на воспитание другим людям… Дениза соврала брату… ее дитя не умерло: его выкрала из гостиницы Флоранс, но Дениза ничего не знает об этом происшествии, а потому…» – Эй ты, длинный! Ты еще долго будешь нас задерживать? Это была Марианна, встретившая брата, когда тот поднимался по лестнице родного дома. – Скажешь ты нам, где пропадал все утро после своего ночного бдения? – Я нанес визит одному нашему соседу… – Соседу?.. – Да, гражданину Тувенелю, здесь неподалеку. – Мировому судье? – Да, мировому судье. – А чего ты хотел от этой старой обезьяны? – О! Совершенный пустяк: только сообщить ему, что мы беспокоимся… – Мы?! О чем же? – О том, что маркиз дез Армуаз, от которого вот уже неделю мы не имеем известий… – Что?! Жозеф глазами указал на Флоранс, скромно сидевшую за столом и молча завтракавшую. – Я прибавил, что его исчезновение неестественно, что я справлялся и узнал, что пропавшего маркиза видели в Шарме и Мерикуре, откуда он отправился по дороге в Виттель… – Ты сказал это?! – Наконец, я намекнул, что небесполезно будет навести справки… Франциск взглянул на Себастьяна. – Я, может брежу, или мне это снится? — спросил он. – Я думаю, он просто сошел с ума, — ответил ему брат. – Как?! — в гневе вскрикнула Марианна. — Ты отправился к господину Тувенелю в восемь часов утра, чтобы все это ему выложить?! – Дитя! Красавица моя, если бы я не рассказал это в восемь часов утра, то Филипп Готье передал бы судье то же самое между девятью и десятью. – Филипп Готье?.. – Да, жандарм ворвался к судье и начал свой рассказ, когда я свой уже закончил. – Ты встретился с Филиппом Готье? – Да, встретился. Мы болтали вместе о предмете, который очень его интересует: о судьбе бедного маркиза Гастона дез Армуаза, которому, по-видимому, встретились на дороге волки… – А!.. – Красивый малый этот Филипп Готье! Правду сказать, мне будет очень жаль, когда его укокошат… чуть попозже. Впрочем, вы сами скоро его увидите. Флоранс подняла глаза на брата. – Брат Денизы придет сюда? — спросила она. – Он мне обещал, душа моя. Девушка проговорила: – Он придет сюда, и вы этого не боитесь?! – Чего?.. Не принять его?.. Да разве можно! Не беспокойся, мы примем его очень радушно и угостим на славу! – Опять лишние траты! — заметила старуха. — И без того много расходов на питание, а тут еще посторонних угощать!.. – Матушка, расходы, которые я посоветую сделать, не будут бесполезными. — И, подмигнув, Жозеф продолжал: — Это партия, которой не следует пренебрегать. Поручик в тридцать лет рискует вскоре оказаться в капитанском чине. Жалованье хорошее, почет на службе, протекция первого консула… но он не жаден. Я пари держу, что он возьмет жену и без приданого, если только девица ему понравится… И, поднявшись из-за стола, старший Арну добавил: – Дело улажено. Обе свадьбы будем праздновать вместе. XX
Таинственная записка В то время в селении Виттель насчитывалась одна тысяча сорок жителей. Если в путеводителях и встречалось название этого местечка, то только потому, что там забили ключи минеральных вод. В воскресенье, на другой день после того, как поручик Готье посетил мирового судью, в церкви селения звонили во все колокола. С тех пор как Конкордат [13] разрешил открыть церкви, в них хлынули прихожане, преисполненные искренней радости и благоговения. В тот день на службе присутствовало большинство участников этой драмы. В первом ряду сидели все члены муниципалитета с гражданином Тувенелем во главе, который предложил почетное место поручику Готье и его сестре. Любопытные зеваки, толпившиеся у паперти, с восторгом смотрели на девушку, входившую в церковь и опиравшуюся на руку брата. Она показалась всем очень красивой, хотя вовсе не отличалась пышностью форм или ярким румянцем, которые обычно пленяют деревенских жителей. Напротив, она была бледна, и ее траурная одежда и черные волосы только подчеркивали белизну ее лица. Покрасневшие веки девушки свидетельствовали о том, что она плакала, и плакала много. – Это, наверно, от радости — брат ведь приехал, — говорили в толпе. Филипп тоже не был обделен вниманием окружающих. В своем новом голубом мундире с красными отворотами и серебряными эполетами молодой человек выглядел очень привлекательным. Сколько нежных взглядов было обращено на него! Но он хранил невозмутимый и самодовольный вид. Время от времени на его лице отражались озабоченность и тревога. Во-первых, его беспокоило то удрученное состояние, в котором пребывала Дениза; во-вторых, его розыски ни к чему не привели. После Мерикура следы Гастона дез Армуаза терялись. Тщетно Филипп пытался что-нибудь выяснить у крестьян из окрестных деревень. Одни отвечали на его вопросы уклончиво, другие говорили, что ничего не видели, а третьи ссылались на грозу, из-за которой пришлось рано лечь спать и закрыть все окна и двери… |