Книга Деньги на ветер, страница 49 – Эдриан Маккинти

— Я не играю в гольф, Боб, — поморщился Джек.

Я пошла на кухню и не слышала продолжения разговора. Все, что можно было убрать на первом этаже, я убрала. Порывшись в рюкзачке, достала японский лед и положила в аптечку. Закрыв дверцу, стала рассматривать себя в зеркале. Я выглядела усталой и постаревшей. Недосып, стресс. Нахмурилась, глядя на свое отражение, и вдруг поняла, что чем-то расстроена. В чем дело, Меркадо?

Проанализировала свои ощущения и пришла к выводу, что меня беспокоит не то, как продвигается моя миссия, но Джек.

Джек?

Почему-то меня тревожило, что в его присутствии я выгляжу неважно, мне было досадно его равнодушие, а шутка в мой адрес показалась обидной.

— Бог ты мой, Меркадо, вот уж только этого тебе не хватало, — вполголоса произнесла я, обращаясь к своему отражению. — Только в кинозвезду осталось влюбиться. — Отражение покачало головой. Нет. Я не видела фильмов с его участием, он тщеславен, он на пять лет старше меня, ровесник моего гаванского сослуживца лейтенанта Диаса.

Нет. Дело в чем-то еще.

Я провела пальцами по отверстию крана и влажными пальцами пригладила брови. Достала из кармана помаду и подкрасила губы.

Вернувшись в гостиную, я кивнула Джеку.

— Adiós, señor Джек, — бодро попрощалась я.

— Пока, — рассеянно ответил он.

— Мария! Ты — Мария? Мария, ты что, уходишь? — прокричал сверху Пол.

— Si, señor, — ответила я.

— Ты не могла бы подняться на секунду, — попросил он.

— Я с тобой, — сказал Джек, вскакивая со стула.

Мы пошли вместе.

Пол все еще говорил по телефону. Он ухмыльнулся и показал Джеку большой палец.

— Черт! Ну что? — не мог скрыть нетерпения Джек.

Пол закрыл ладонью микрофон телефона и быстро проговорил:

— Жду на линии, но вести хорошие. Насколько я понимаю, это всего лишь мелкая нестыковка, не более. Отодвинули съемки на пару недель. Всем вдруг потребовался съемочный павильон в Ванкувере, а «Фокус» не хочет платить лишнее, так что мы просто ждем, когда немного упадет спрос. Уолтер говорит, ждать меньше месяца, у всех будет больше времени на репетиции, а ты успеешь накачать грудные мышцы.

— Не отменили? — спросил Джек дрожащим голосом.

— Да нет, твою мать! Не отменили. Слушай, старина, именно поэтому я и не советую тебе читать новости. Позволь нам со Стиви со всем разбираться. Тебе только-то и надо, что учить роль, оттачивать профессионализм и отращивать усы. Нечего шарить в Интернете! Раздуваешь все до кошмарных размеров.

— Так фильм будет?

— Да.

— Вашу мать! — выкрикнул Джек с ребяческим восторгом и ударил кулаком в воздух. Он был счастлив ровно две секунды, после чего его снова охватили сомнения. — Ты на сто процентов уверен? Скажи мне правду, — попросил он.

— Фильм снимать будут, старина. Ты на пути к списку «А», малыш.

Джек подал Полу руку, и они совершили замысловатое рукопожатие.

— Ох, старик, это здорово, вот уж здорово! — приговаривал Джек.

Пол ухмылялся.

— Слушай, Джек, мне с Марией поговорить надо. Ты иди пока вниз, — попросил Пол.

— Там Боб сидит, — прошептал Джек.

— Вот черт, опять про Пеббл-Бич и поля для гольфа заливал?

— Про Сент-Эндрюс. Но он упомянул «Хоббита».

— Срань господня! Иди сейчас же вниз и соглашайся со всем, что он скажет. Поговорите о том, как сейчас выглядит Питер Джексон, ведь со времен выхода его кинотрилогии «Властелин колец» он похудел почти на два килограмма.

— Иду.

— И, Джек, пожалуйста, не паникуй и не заводи с кем попало разговоры о своем фильме.

— Ни с кем не буду. — Джек комически изобразил, как застегивает рот на молнию.

— Я серьезно, Джек. Будь как судья Кларенс Томас на заседании Верховного суда…

— Не знаю, о чем ты, но вести себя буду примерно, — пообещал Джек, слегка стукнул Пола кулаком в плечо и стал спускаться по лестнице.

После его ухода Пол придвинулся ко мне и тихо сказал:

— Мария, Эстебан не говорил тебе… гм… оставить…

— Si, señor, я положила в обычном месте. Аптечка в ванной на первом этаже.

Пол улыбнулся:

— Отлично. Слушай, кстати о Ванкувере, мне понадобится конопля хорошего качества, ну, знаешь, Эстебан ведь может достать.

— Si, señor.

— Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Si, только сегодня доставили.

— Отлично! — Пол широким жестом достал из кармана тренировочных штанов бумажник и дал мне двадцатидолларовую купюру. Я положила ее в карман, и, едва повернулась к лестнице, он шлепнул меня по заду.

— Señor! — возмутилась я, обернувшись к нему.

Он осклабился и стал похож на янки, как их изображают в кубинских газетных комиксах.

— Эй, что ты все señor да señor. Брось, ты не дурнушка, Мария. Я ведь не даром. Хочешь, заходи днем, — пригласил он.

— Я не понимаю.

— Да все ты понимаешь! Эстебан говорит, мы можем получить от вас все, что захотим.

— Вы ошибаетесь. Я не такая, señor, — ответила я.

Он нахмурился и медленно кивнул:

— Понятно… Слушай, формальности нам ни к чему. Просто заходи, Эстебану говорить не надо, договоримся между собой, ты и я. Когда-нибудь пробовала этот гребаный японский лед? Крышу сносит.

— Нет, señor.

Было видно, что такой ответ ему приходилось слышать нечасто. След улыбки исчез с его лица, как последняя капля сгущенного молока в чашке кофе.

Он пригнулся ко мне, положил руку мне на шею и слегка сдавил.

— Не пожалеешь… — прошептал он на ухо.

— Señor, мне надо…

Он сдавил сильнее.

— …не только не пожалеешь, очень будешь благодарна, — договорил он.

Изгиб лестницы. Голос Джека. Дыхание Пола. Из трубки доносится музыка — все никак не освободится линия.

Легкость.

Тошнота.

Это я для Джека накрасила губы, не для тебя.

Кончики его пальцев влажные, как ягоды юкки, лицо все ближе к моему, чувствую кожей его дыхание.

Я не хотела его бить, просто хотелось раствориться, выскользнуть у него из рук, просочиться через ковер, через пол…

— Нет, серьезно, ты, я и лед-девять, секс будет незабываемый, у тебя такого никогда в жизни не было…