Онлайн книга «Падшие боги»
|
Помочившись, Глеб завязал веревку, стягивающую замшевые штаны, и снова прислушался к лесу. – Заблудился? – услышал Глеб у себя за спиной негромкий голос Громола. – Просто решил размять ноги, – ответил Глеб. – Зря. Без оружия по лесу ходить не след. А ну как на медведя наткнешься. – А ты убивал когда-нибудь медведя? – поинтересовался Глеб. – Приходилось. – А нелюдь из Гиблого леса? – Приходилось и нелюдь, – ответил Громол. – Страшно было? Громол усмехнулся: – Это смотря какая нелюдь. Иных тварей боишься. А иных жалеешь. – Жалеешь? Как можно жалеть нелюдь? – Жалеешь, – повторил Громол. – Потому как нелюдь нелюдю рознь. Когда-нибудь сам увидишь. Недолго уж осталось. Глеб поежился. – А как оборотни охотятся в лесу? – спросил он. – В стае или поодиночке? – Оборотни, как люди, – ответил охотник. – Могут поодиночке. А могут в стаю сбиться. Вот как мы сейчас. Уж очень они разные, оборотни-то. Их и от человека отличить бывает трудно. – Гм… – Глеб потер пальцами подбородок. – Но есть, наверное, какой-то способ их вычислить? – Есть, – кивнул охотник. – Оборотню нужно в рот смотреть. Ежели десны обычные, значит, человек. А ежели лиловые – оборотень. – Я это запомню. Громол внимательно посмотрел на Глеба и вдруг спросил: – Ты ведь не веришь, что с небес пал бог? – Что? – не понял Глеб. – Ты думаешь, что с небес упала громадная железная барка. И ты не веришь в незримых духов. Ты думаешь, что кишенских жителей сгубила ран-ди-ат-сия. Лицо Глеба вытянулось от изумления. – Значит, ты… – Он осекся. – Значит, ты знаешь, что такое радиация? И знаешь про космические корабли? Громол кивнул: – Да. Орлов вытер рукою потный лоб. – С каждым днем все радостнее жить, – пробормотал он. – Но откуда, черт подери, тебе обо всем этом известно? – Не пужайся, – успокоил его Громол. – Ты сказывал про то во сне. А я слушал. – Зачем? – растерялся Глеб. – Ты молвишь много чудных речей, чужеземец. А мне по сердцу чудные люди. От них завсегда можно узнать что-нибудь новое. Глеб помолчал, собираясь с мыслями, затем неуверенно проговорил: – Громол, можно тебя кое о чем попросить? Охотник кивнул: – Проси. – Если мы выживем… и если мне суждено прожить жизнь в вашей стране, научи меня всему, что умеешь сам. Громол кивнул и ответил очень серьезным голосом: – Добро. Но мы вряд ли выживем. Если нас не слопают оборотни, то сгубят стрелами газары. А не сгубят, так сожгут на жертвенном костре. Громол нахмурился и добавил, вглядываясь в сумрачный лес: – Не открывай никому свои тайны, чужеземец. И не выказывай так явно свое удивление. Ты пугаешь людей, а они должны тебе доверять. Пока тебя почитают за чужака, твоя жизнь здесь ничего не стоит. А теперь идем к лошадям. Нам пора выдвигаться. У костра, подбрасывая в огонь мелкие сучья, уже сидели Васька Ольха и Путята. Когда Громол и Глеб подошли к стойбищу, начали поднимать с земли взлохмаченные головы и хлопать сонными глазами ратники. – Путята, пора, что ли? – спросил один из них. – Пора, – ответил от костра Путята. – Приводите себя в порядок. – Покосился на охотника и с усмешкой добавил: – Воевода Громол велел собираться в дорогу. 6 Невзор Беркут был высоким статным мужчиной. Волосы темные, с серебристым не по годам отливом. Стригся он коротко, да и бороду подстригал, так что веником она у него не торчала. Лицо у Беркута было загорелое и обветренное. Левую щеку изуродовал давнишний шрам от удара плетью с железным охвостком. Отряд Невзора Беркута (сам он предпочитал называть своих людишек ватагой) насчитывал пятнадцать человек. Народец был тертый, ушлый, прошедший через огонь и воду. Пятеро – душегубцы, спасенные Бавой Прибытком от плахи. Еще четверо – люди разбойные, кровью меченные. Остальные – ворье, набранное Беркутом близ кружала, тоже люди бывалые, не боящиеся ни богов, ни духов лесных. Невзор ехал впереди ватаги на крепкой гнедой лошадке. Вооружен он, как и прочие ватажники, был до зубов. Сам Беркут не видал колдуна чужеземного, но по граду княжьему о нем уже ползли слухи. Дескать, явился незнамо откуда, охмурил княжну. А потом наслал на нее порчу, и слегла княжна в предсмертной горячке. О том, что было потом, народ разное говорил. В кружале сказывали, что советник Егра отнял у колдуна чары, и тот поехал за чарами в Гиблое место. Про само Гиблое место Невзор Беркут тоже мало что знал. Года четыре тому в его родное село Завидово повадились по ночам шастать волколаки. Задрали половину собак, порезали трех коров. Споймали у колодца пьяненького старосту и оторвали ему башку. Когда терпеть набеги волколаков не осталось сил, сельчане объявили им войну. Наняли вскладчину десять ратников, трех охотников-промысловиков и одного охоронца-калику, прославившегося хитростью непомерной. Те пошли к Черному бору, наставили ловушек, силков и капканов. За неделю охоты убили трех волколаков, а еще двух споймали в силки и в Завидово привезли. Один волколак сразу издох на солнечном свету. А второго волколака, точнее, волколачиху, у охотников дядька Радей выкупил. Специально для этого двух телушек продал. Говаривали, что дядька Радей волколачиху, как бабу человеческую, пользовал. И даже подарки ей дарил. Срамота, конечно, но, с другой стороны, кому какое дело? Да и волколачиха на морду была зело хороша. Что твоя княжна! Размышления Беркута прервал один из ватажцев, дернувший лошадь влево так, что лошадка Невзора нервно храпнула. – Авдей! – рявкнул на ватажца Беркут. – Куды прешь? Сдай взад! – А чего я? – огрызнулся тот. – Это Моргач меня прижал! – Поговори ишшо! – пригрозил Невзор. – Оба у меня пешим ходом пошкандыбаете! Авдей был знатным душегубцем, резал пьяных мужиков у кружала при свете дня, как баранов, но Невзора Беркута боялся. Невзора боялись все. Одни за лютость, другие за хитрость, третьи за непредсказуемость. К тому же, в отличие от бывших полонцев, был Невзор чист пред князем. Ни разу не уличили его в дурном деле, хотя все вокруг знали, чем Невзор промышляет. А все потому, что не таскал Беркут из полымя угли своими руками. Других посылал. За страх и за деньги служили разбойнички исправно. А кто на Невзора хвост подымал, того находили ночью в овраге с перерезанным горлом. |