Книга Плащаница колдуна, страница 36 – Антон Грановский

Лежащий на земле колдун вдруг затрясся и издал низкий горловой звук, а потом яростно забормотал какое-то заклинание.

– Аерат, вахадат, черный мир… – расслышал Бельмец, напрягши слух.

В воздухе быстро потемнело. Зашумели десятки крыльев. Бельмец вскинул голову и вскрикнул. Над ними кружилась огромная стая птиц.

Темный ходок тоже поднял голову. И в этот миг птицы ринулись вниз. Черное облако птиц накрыло Пугача. И тут началось нечто невообразимое. Шум крыльев, клекот, птичьи крики, перья, клубящиеся в воздухе, брызжущая во все стороны кровь.

Бельмец упал ничком на землю и зажал уши руками.

А потом все кончилось. В последний раз захлопали крылья, унося облако птиц в небо, и все стихло.

Бельмец выждал еще немного для верности, потом приподнял голову и взглянул на Темного ходока.

Тот стоял над колдуном, широко расставив ноги. Вся его одежда была залита черной и красной кровью вперемешку с птичьим дерьмом, а вся земля на две сажени вокруг была усыпана мертвыми, растерзанными птицами.

Темный ходок наклонился и несильно ударил Гильфана по лицу.

– Еще раз так сделаешь, убью, – пророкотал он.

Затем взглянул на Бельмеца и приказал:

– Опроси!

Бельмец облизнул губы и, стараясь не смотреть на кроваво-пернатое месиво на земле, уточнил:

– Ты хочешь, чтобы я опросил твоего пленника?

Темный ходок кивнул:

– Да.

– Про Первохода?

И снова ходок кивнул.

– Хорошо, – сказал Бельмец.

Он поднялся с лежанки, отряхнул одежду и подошел к колдуну. Тот смотрел на Бельмеца хмуро и так свирепо, что Бельмец даже поежился. Связываться с колдуном – себе дороже. Утешает одно: после разговора Темный ходок все равно его убьет.

Главное, чтобы колдун не успел наложить проклятие, перед тем как сдохнуть. Дурное дело – говорить с рассерженным колдуном. Но деваться некуда.

Бельмец вздохнул и задал первый вопрос:

– Зачем к тебе приезжал Первоход, колдун?

Колдун гордо поднял смуглявое лицо и холодно отчеканил:

– Не ведаю, о чем спрашиваешь.

Бельмец нахмурился.

– Отвечай на мои вопросы, колдун, – хмуро сказал он. – Иначе я попрошу своего спутника оторвать тебе руку, и он это сделает.

Колдун глянул на Темного ходока. Тот стоял в прежней позе – широко расставив ноги и слегка наклонив голову. Ни дать ни взять – деревянный идол, загаженный птицами.

– Я повторяю вопрос, – снова заговорил Бельмец. – Зачем к тебе приезжал Первоход?

Колдун вытер рукавом охотничьей, расшитой цветными нитями куртки окровавленный рот и презрительно произнес:

– Смерть уже совсем рядом, бродяга. Неужели ты не видишь ее тени?

И вдруг колдун вскинул руку и быстро проговорил:

– Ваерат, айхадат… Будьте вы прокляты!

И тогда Темный ходок сдвинулся с места. Он шагнул к колдуну, схватил его за руку и с хрустом переломил ему пальцы. Колдун вскрикнул от боли и торопливо пробормотал:

– Хорошо… Хорошо, я расскажу… Первоход… и те, кто с ним… идут в Гиблое место.

– Зачем? – спросил Бельмец.

– В самом сердце Гиблого места, в Погребальном шатре мертвого бога, павшего с небес на землю, живет старец. У него разум человека и бездушное тело упыря…

– И зачем им понадобился этот старец? – спросил Бельмец.

– То не просто старец. То могучий колдун! Несколько лет он вбирал силу из Гиблого места. Теперь у него есть власть над жизнью и смертью. Он может обращать время вспять и оживлять мертвецов!

– Если он такой могущественный, как же Глеб с ним справится? – усомнился Бельмец.

Гильфан поморщился и сообщил:

– Колдун еще не вошел в полную силу.

– А когда войдет?

– Через три дня. – Гильфан вытер с бровей и ресниц кровь, мешающую смотреть, взглянул на одноглазого барыжника прямым и холодным взглядом и презрительно добавил: – И когда это случится, бродяга, тебе и твоему миру придет конец.

– Еще что-нибудь знаешь? – спросил Бельмец.

Гильфан покачал головой:

– Нет.

Темный ходок шагнул вперед и оттолкнул Бельмеца:

– Отойди.

Бельмец знал, что сейчас произойдет, а потому без всяких возражений отошел подальше и зажал руками уши.

Колдун умер тихо.

8

Дорога пошла трудная, вся в буераках и рытвинах. Лошадки тянули подводу тяжело. Чтобы облегчить им труд, Глеб спешился и пошел рядом с телегой. А вскоре его примеру последовала и Диона.

Долго они шагали рядом, не разговаривая. Первой молчание прервала Диона.

– О чем задумался, Первоход? – спросила она.

Глеб глянул на нее искоса и ответил с усмешкой:

– Да вот думаю: такой ли я душка, каким себя считаю?

Диона улыбнулась.

– Ты хороший человек, Первоход. Но хочешь казаться плохим, чтобы тебя боялись.

Глеб прищурил карие глаза.

– Ты меня раскусила. С сегодняшнего дня назначаю тебя своим личным психотерапевтом.

Диона протянула руку к его лицу, чтобы убрать прилипшую к щеке соринку. Глеб машинально отдернулся. Рука Дионы – тонкая, изящная – замерла в воздухе, веки ее дрогнули.

– Ты все еще ненавидишь меня? – с горечью проговорила она.

– Ты не человек, – холодно ответил Глеб. – И не думай, что я забыл об этом.

Диона помолчала, потом спросила необычайно серьезным голосом:

– Такая ли уж большая между нами разница?

– Ты – порождение Гиблого места, – сухо ответил Глеб.

– А ты?

На скулах Глеба проступили желваки.

– Хватит болтать, – грубо сказал он. – Садись в телегу, лошади не надорвутся.

– Слушаюсь, мой повелитель.

Диона вернулась в телегу, а Глеб с легким удивлением посмотрел ей вслед. «Слушаюсь, мой повелитель». Это было похоже на иронию. Неужели у темных злыдней есть чувство юмора? Это было бы забавно. Глеб представил себе уродливых мутантов, рассказывающих друг другу анекдоты, и усмехнулся.

Еще с полчаса Глеб прошагал пешком, а затем остановился сам и остановил лошадей. Прямо перед ними возвышались две мощные каменные арки, влево и вправо от которых протянулась насыпь из земли и острых веток.

– Что это? – спросил удивленный Лагин.

– Межа, – ответил Глеб, – ворота в Гиблое место.