Книга Ноктэ, страница 49 – Кортни Коул

— Но я твой сторож, — огрызаюсь я в ответ. — И ты вчера ушёл один. Что, чёрт возьми, ты делаешь?

— Мне нужно было какое-то время побыть одному, — тихо отвечает он, всё ещё глядя в окно. — После кладбища.

Это заставляет меня замолкнуть, что и входило в его намерения.

— Прости, — глухо говорю я, всё ещё сжимая руками простыню. — Я должна была быть там с тобой. Но отпустила тебя одного. Мне очень жаль, Финн.

Он пожимает тощими плечами, его руки выглядят бледными в утреннем свете.

— Всё хорошо, Калла. Ты ещё не готова. Я понимаю.

— Но мне всё же следовало пойти ради тебя, — возражаю я. — Прости. Хочешь сегодня снова туда вернуться? Я пойду. Если тебе нужно ещё раз сходить, я пойду.

Финн печально смотрит на меня.

— Тебе нужно пойти ради себя, Кэл. Но ты ещё не готова. Всё произойдёт постепенно… по порядку. Обещаю.

Он несёт чушь, и меня это беспокоит.

— Ты же принимаешь свои лекарства, да? — с тревогой спрашиваю я.

Он кивает.

— Пожалуйста, перестань беспокоиться обо мне, Кэл. Я в порядке.

— Это не так. — Я не могу не заметить его мятую одежду, бледную кожу, тёмные круги под глазами. — Ты снова не спишь. У тебя трясутся руки. Мы должны помочь тебе. Я поговорю с папой.

Финн хватает меня за руку быстрее, чем я успеваю моргнуть.

— Не надо, — быстро говорит он. — Пожалуйста. Мы сами с этим справимся, Калла. Ты и я, как и всегда.

И мне хочется сказать ему, что это не честно по отношению ко мне, что этот груз слишком тяжёлый, что это слишком большая ответственность, но, конечно же, я не говорю. Ибо мы Калла-и-Финн, так это было и будет всегда.

В конце концов я просто киваю.

— Хорошо. Я не стану ему рассказывать.

Я снова оглядываю его и вспоминаю, что на нём нет медальона святого Михаила.

— Ты снял свой кулон, — говорю я, стараясь подавить обвинительные нотки в голосе. Он отводит взгляд и пожимает плечами.

— Я решил, что он мне больше не нужен. Можешь забрать его, если хочешь.

Я таращусь на него с открытым ртом.

— Ты не снимал его с тех самых пор, как получил, потому что маме нравилась мысль, что ты защищён, пока он на тебе.

Его взгляд льдисто-голубых глаз пронзает меня насквозь.

— Мамы здесь больше нет, Калла.

Я сглатываю, и это причиняет боль.

— Знаю, — хрипло отвечаю я.

Он кивает.

— Хорошо. Так что можешь оставить его себе, если хочешь.

Он устало поднимается на ноги, и моё сердце разбивается на мелкие осколки.

— Мне нужно принять душ, — тихо говорит он и уходит, не сказав больше ни слова.

Я молчу, глядя в окно на океан. Вдалеке на горизонте скользят лодки, и мне отчаянно хочется оказаться на одной из них и плыть далеко-далеко отсюда.

Но если бы это было так, то я бы уплывала от Деэра. А я не могу этого сделать. Не сейчас.

Я принимаю душ и чищу зубы, затем запираю дверь спальни, прежде чем достать дневник Финна. Свернувшись калачиком у окна, заставляю себя прочитать слова, потому что до сих пор откладывала, а тянуть больше нельзя. Рассеяно вертя в пальцах таинственную карту Таро, я разглядываю другие странные символы Финна и читаю слова.

Смерть — это начало.

Mors solum initium est.

Начало начало начало начало

Мне нужно начать

Я вздрагиваю, читая нацарапанные слова, чернила вдавились в бумагу, словно Финн использовал все свои силы. Что ему нужно начать?

Новое начало?

Или смерть?

Сердце колотится в груди, когда я отмечаю страницу картой Таро, а затем втискиваю дневник обратно между матрацами, прежде чем с грохотом спуститься по ступенькам.

— Ты не видел Финна? — спрашиваю я отца, когда встречаю его на лестнице.

— Нет, — отвечает он. — Ты в порядке?

— Да, — вздыхаю я, поскольку меня уже тошнит от его вопросов. — Мне просто нужно найти Финна.

Я нахожу его там, где и всегда в последнее время — у дровяного сарая за рубкой дров. Ещё больше дров, хотя у нас уже и так пятнадцать поленниц.

— Почему ты продолжаешь этим заниматься? — нерешительно спрашиваю его. Я медленно подхожу к нему, чтобы не испугать, поскольку, в конце концов, у него в руках топор.

Финн смотрит на меня, и в его бледно-голубых глазах вспыхивает огонёк.

— Физический труд снимает стресс.

— Ладно, — отвечаю я. — Финн, ты ведь скажешь мне, если почувствуешь себя плохо? Например, если захочешь совершить какую-нибудь глупость?

Он хмурит лоб и облокачивается на рукоять топора.

— Какую глупость, Кэл? О чём ты говоришь?

Я вздыхаю, потому что он знает, о чём я говорю, и просто пытается заставить меня произнести это вслух.

— Ты ведь не станешь причинять себе боль, правда?

У этих слов ненавистный и ужасный привкус, но я всё равно их произношу.

Финн серьёзно смотрит на меня.

— Калла, если бы я захотел причинить себе боль, то не стал бы пытаться. Я бы просто сделал это. — Но когда я начинаю громко протестовать, он торопливо продолжает: — Но нет. Я не хочу причинять себе боль.

Я пристально смотрю на него, отчаянно желая поверить, но абсолютно уверенная, что он лжёт.

— Думаю, тебе следует посетить сегодня группу, — медленно говорю ему я, оценивая его реакцию.

Он пожимает плечами.

— Ладно. Я в любом случае собирался.

— Да? — Я приподнимаю бровь.

— Да, — твёрдо отвечает он. — Только сперва закончу здесь и приму душ.

Он разрубает ещё одно полено и бросает его в новую кучу. Я качаю головой и иду к дому. Папе хватит дров, чтобы продержаться пять зим.

Я останавливаюсь на крыльце, раздумывая, не пойти ли поговорить с Деэром, но, пока стою и пытаюсь решить, вижу, как он расхаживает взад-вперёд позади коттеджа, оживлённо разговаривая по мобильному телефону. Он проходит вперёд, размахивая руками, его лицо в этот момент словно высечено из камня, а затем отходит назад, проделывая то же самое.

Деэр поднимает взгляд и видит меня, и его тёмные глаза на мгновение задерживаются на моих — чёрные, чёрные, чёрные, как ночь, а затем он поворачивается спиной и шагает прочь.

С кем он так напряжённо разговаривает?

Вопросы вихрем кружатся в голове, когда я возвращаюсь в свою комнату, чтобы сложить простыню Деэра и позже отнести ему. Так с кем же он разговаривает? Если уж на то пошло, и я начала вдруг задаваться вопросами, то кого здесь навещает Деэр? Он сказал, что навещал кого-то в больнице. Но не сказал кого именно, и ни разу не упоминал, почему захотел снять здесь жильё, когда сам живёт в Англии. Я так сильно была погружена в свои собственные проблемы и свою увлечённость Деэром, что ни разу не спросила его об этом.