Онлайн книга «Леди-плутовка»
|
Алоисиус женился совсем молодым, причем весьма удачно, и наполнил фамильное поместье в Кенте детскими голосами. Конечно, воспитывала детей леди Мартиндейл, зато сам маркиз взял на себя ответственность за их здоровье и образование. Только через год после смерти Эндрю он перестал выжидающе поглядывать на живот Изабел, словно гадая, как кто-то, в чьих жилах течет одна с ним кровь, мог так опозориться, не предприняв необходимых шагов, чтобы продолжить род. Замужество, дети, вдовство. Как легкомысленно со стороны Изабел пропустить вторую стадию! Он уселся на скамью рядом с ней, предварительно позаботившись о том, чтобы не помять фрак. – Изабел, я слышал, что ты собираешься купить собственный дом. Это ведь не так? Сплетни. Единственная вещь в мире, которая бежит быстрее лошади. – У меня уже есть собственный дом. И мое письмо вроде бы еще не могло дойти до тебя, поскольку я послала его только вчера. – Какое письмо? – Ты не получал моего письма? Откуда же знаешь о моих планах? – Я в Лондоне со вчерашнего дня, по делам отца. Остановился, разумеется, в Гринфилд-Хаусе, поэтому ты и не знала о моем приезде. Прошлой ночью встретил в клубе Ардмора, и он сказал, что послал тебя по следу агента по продаже домов. Она перебрала в памяти сказанное и нашла слова, оставившие неприятное чувство. – Если бы не это, ты бы не приехал ко мне? Хоть она и рассказывала Каллуму об их отчуждении в шутливой форме, осознание правды отозвалось болью. Мартин пожал плечами: – Я же сказал, что приехал по делам, а до этого был очень занят. Нужно отдать ему должное: в глаза ей он не смотрел. – Все, что сказал герцог, правда! – отрезала Изабел. – Это дом Морроу, а я хочу иметь собственный. – Для женщины это крайне необычное желание, – с сомнением протянул Алоисиус. – Но, полагаю, в этом нет ничего плохого, если район респектабельный. – Я вчера смотрела дом на Рассел-сквер. Мартин явно удовлетворился ответом: – Превосходный выбор. – Но я решила, что он мне не подходит, поэтому посмотрела квартиру над лавкой в Чипсайде. Мартин изумленно раскрыл рот: – Шутишь… Она ткнула брата в бок, наслаждаясь его непривычной растерянностью: – Конечно. Агент предложил поехать туда, но я отказалась: квартира подходит мне не больше особняка. – Счастлив это слышать. В его голосе действительно ощущалось облегчение, словно он только сейчас узнал, что сестре удалось спастись из пасти разъяренного льва. – Я избалована, – рассмеялась Изабел. – Хочу уютный дом, но не стоит бояться, что выберу что-то неподходящее. Алоисиус предпринял еще одну попытку: – Здесь некому о тебе позаботиться, вот я и волнуюсь. «Каллум Дженкс сказал, что позаботится обо мне». Эта мысль вызвала улыбку, и она поспешила спрятать ее. – Спасибо тебе, Мартин, и прости: у меня нет больше времени. Мы с Люси договорились о встрече с Селиной Годвин. Разве это не превосходная компания для твоей сестры? Брат заморгал, не зная, что ответить. – Распоряжайся слугами как тебе будет угодно, а если хочешь, пойдем с нами: лорд Нортбрук тоже идет, так что можете поговорить о своих мужских делах. – Он что, ухаживает за Люси? – заинтересовался сообщением сестры Мартин. Обычно он не одобрял Люси, не имевшей ни родословной, ни состояния, но интерес наследника герцога исправит эти недостатки. – Нет, Джордж пока не ищет жену, но надеюсь, что Бринли подружится с собаками его отца. – Изабел, ты стала такой странной: вдовство плохо на тебя действует. И что это на тебе надето? Она оглядела себя: – Платье для прогулок. – Я имею в виду твою ротонду. – Как уже было упомянуто, я собираюсь на прогулку. – Она голубая. – Совершенно верно. Цвет был приглушенный и скорее годился для вечера, но все же ротонда действительно была голубой. – Ты все-таки в трауре! Неужели ее обидело его нежелание навестить ее? Ха! Раздраженная, Изабел встала, вынудив Мартина вскочить, чтобы не показаться невежливым. – Брат, дорогой, Морроу умер больше полутора лет назад, а пока был жив, ты терпеть его не мог. С твоей стороны крайне нелюбезно теперь укорять меня за то, что я накинула голубую ротонду поверх серого платья. – Изабел! – прошептал Алоисиус потрясенно. – Мар-тин-дейл, – произнесла она, выделяя каждый слог ударом ладони по крышке фортепиано. – Запомни: больше я не намерена выслушивать фальшивые заявления о беспокойстве за меня. – Но я действительно беспокоюсь! Ты совершенно забыла о приличиях! Она вытерла гладкую поверхность крышки. – Я богатая вдова, так что соблюдать этикет для меня необязательно. – Ты дочь маркиза! Мне стыдно за тебя! – О, Мартин, не переживай так: у тебя наверняка есть чего стыдиться, кроме такой мелочи, как услышанная тобой правда. – Ты просто не в себе. Скорбь помутила тебе мозги. – Он оглядел ее одежду и нахмурился: – И ты должна не диктовать моду, а ей следовать, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. Братец, как всегда, был чопорен: ни дать ни взять старая дева! – Скорее наоборот – мой ум сейчас острее, чем когда бы то ни было. А что такое «ненужное внимание»? – Любое внимание. – Я так и думала, – покачала головой Изабел. – Мартин, я взрослая женщина, и больше не стану ничьей тенью. И все это из-за темно-голубой ротонды! Какое печальное маленькое восстание, притом совершенно ненамеренное. Но она надела ротонду не для того, чтобы вступить в перепалку с братом. Теперь он заставил ее задаться вопросом, какого рода внимание ей понравится и какой моде нужно следовать. Она так глубоко погрузилась в свои мысли, что лишь краем уха услышала его слова: – Наша мать никогда бы… Он осекся и сжал губы. – Что? – вырвалось у нее. Кажется, она была чересчур резка, поэтому спросила еще раз, уже мягче: – Чего бы никогда не сказала или не подумала наша мать? Не знаю, Мартин. Честно, не знаю. Услышав ее интонацию, он смягчился, как воск, размятый теплыми руками. – Бедная малышка. Ты никогда ее не знала, а я прожил с матерью двенадцать лет. «Бедная малышка»? Ну и ну! |