Онлайн книга «Счастье для начинающих»
|
Мы еще немного об этом поговорили, стоя посреди коридора, перебирая ту немногую информацию, какая у меня была. Он удивлялся, что Джи-Джи не рассказала мне больше подробностей, а я объясняла, что они мне не нужны. – Иногда, – сказала я, – и общей картины достаточно. В конечном итоге он спросил, нельзя ли ему пойти со мной, когда я буду встречаться с мамой, а я ответила, что буду крайне благодарна за компанию. – Прости, что вывалила все на тебя, когда ты только вошел, – закончила я. Он сунул руки в карманы. – Странно, но мне почему-то лучше. Я кивнула. Я сама такое испытывала. – И хуже тоже. – Ага, – согласился он. – Намного хуже. Поскольку тема как будто была исчерпана, наши взгляды скользнули к переносному холодильнику. Наконец я не выдержала: – Что там? Джи-Джи обмолвилась, мол, мне не надо лезть на стенку. – Мне очень надо тебе сказать. Но сначала мне надо в туалет. И взять содовой из холодильника. Я пожала плечами: – Ладно. – Так странно, когда хочется пить и помочиться одновременно, – сказал он, скрываясь за дверью. – По идее желания должны бы друг друга нивелировать. – Наверное. – Я задумалась. Тут он снова открыл дверь. – Обещай, что не заглянешь в сумку. – Там что-то для меня? – В некотором роде. Я пообещала не заглядывать. – Отлично, – сказал Дункан. Потом вернулся и поставил для верности на холодильник дорожную сумку – как барьер на всякий случай. – Иди уже в туалет! – Я усмехнулась. Пока его не было, я ждала в коридоре. Что могла иметь в виду Джи-Джи? Что Дункан привез мне в переносном холодильнике? Холодное пиво – но какой-нибудь жуткой марки? Ужин из морепродуктов из моего любимого ресторана в Норт-энд, который уже небезопасно есть? Банку моего любимого мороженого, которое растаяло? Это ведь скорее всего какое-то блюдо, с которым что-то не так, верно? Я постаралась воздать брату должное. Он же гораздо лучше, чем я о нем думала. Дункан вернулся, на ходу причмокивая кока-колой. – Дункан, я очень тронута, что ты пытался привезти мне… Но он поднял руку, меня останавливая. Потом вдруг у него вырвалась отрыжка, по громкости сравнимая с сиреной в тумане. – Прости, – сказал он. – Пузырьки. Мне не хотелось больше быть сварливой старшей сестрой, но руки сами собой скрестились у меня на груди. – Послушай, – сказал Дункан. – По поводу сумки… – Да. Я хочу поблагодарить тебя… Он шагнул к переносному холодильнику. – Ну у нас тут такая ситуация, когда принято говорить, мол, есть хорошая новость и плохая. Вот только… Я посмотрела на сумку-холодильник. – Вот только? – Вот только нет хороших новостей. – О. – Я собирался сразу тебе сказать. Но ты меня огорошила историей про маму. – Не тяни. От ожидания лучше не станет. – А, ладно… – И все равно ничего не сказал. Он сделал глубокий вдох, но никаких слов не последовало. Я глянула на часы. – На самом деле мне уже надо ехать, поэтому… – Пикл! – вырвалось у него. У меня глаза на лоб вылезли. – Моя собака Пикл? Он сделал еще один глубокий вдох, поднял взгляд и наконец сказал: – Она мертва! Она умерла. Я недоуменно уставилась на него. – Она сильно заболела, – продолжал он, словно репетировал эту речь. – А потом умерла. У меня голова шла кругом. – Как собака может умереть у ветеринара? – У нее была такая штука… Она называется заворот кишок, – продолжал он. – Это такое желудочное заболевание, когда от газов желудок у собак растягивается и одновременно скручивается. В результате газы не проходят и практически разрывают желудок. Такое часто случается у крупных собак с широкой грудью. Я покачала головой: – Но Пикл – маленькая собака с узкой грудью! Дункан кивнул. – А еще это генетическое заболевание у такс. Я никак не могла сложить воедино детали головоломки. – Неужели в ветцентре ничего не могли сделать? Дункан покачал головой. – Это смертельно, если не начать лечение в течение часа. – Но почему они не успели? – Голос у меня сорвался на визг. Тут я увидела выражение на лице Дункана. Он не шутил. Это был уже не мой рыгающий кока-колой брат, который только что вошел. Его лицо было искажено тревогой. – Вот сейчас ты начнешь меня ненавидеть. – При этих словах по щекам у него потекли слезы. – Она была не у ветеринара. – Да нет же, она была в ветеринарном центре, – не унималась я. – Я сама ее туда отвезла. – Да. – Дункан кивнул и очень тихо добавил: – А я потом забрал. Глаза у меня снова вылезли на лоб. – Ты ее забрал? – Я не хотел, чтобы она месяц провела в клетке! Я хотел забрать ее домой, учить всяким трюкам и заботиться о ней, как ты меня попросила. Я собирался тебя удивить. Я хотел хотя бы раз сделать все, как надо! И нам было так весело! Я купил ей кулончик для ошейника со стразами! Она сжевала мою книгу «Над пропастью во ржи»! И я научил ее трюку! Я научил ее дрожать! – Дрожать она и без тебя умела, – сказала я. Это несколько выбило его из колеи. – Говорю тебе, мы подружились! Она со мной была счастлива. А потом однажды я пришел домой, а у нее одышка. – Откуда пришел? – С работы! Я нашел работу. – И где же? Он поскреб себе шею. – Забавно, но я получил работу в ветцентре. – В каком ветцентре? – В ветцентре Пикл! Когда я ее забирал, у них на доске висело объявление, что им нужен техник. Я подал резюме, и меня наняли, и я с тех самых пор там работаю. У меня получается. – Ты был в ветеринарном центре Пикл, а она в это время умирала у тебя в квартире? Дункан закрыл глаза, по щекам у него снова полились слезы, но он продолжил: – Когда я ее нашел, то не мог отвезти на машине, потому что моя стояла на штрафстоянке после недоразумения на парковке, поэтому я, держа ее на руках, сел на велосипед и поехал двадцать два квартала до работы. Нас едва не сбил автобус. И все время я говорил с ней. Рассказывал, мол, надо только добраться до доктора Сэпсона. Мол, он тебя вылечит, все будет хорошо. Но к тому времени, когда я туда добрался, было слишком поздно. Она умерла у меня на руках. |