Книга Где живет моя любовь, страница 40 – Чарльз Мартин

Подойдя поближе, он сел на стул рядом со мной, плотнее прижал к губам маску и глубоко вдохнул. Закашлявшись, Эймос помотал головой, снова вдохнул, но ничего не сказал. Аманда взяла у сиделки пузырь со льдом и осторожно прижала к его выбритой голове. Он ощупью нашел ее пальцы и слегка пожал, но ни она, ни Эймос так и не произнесли ни слова. Я заметил, что глаза у моего друга покраснели, а брови и ресницы отсутствуют.

Эймос глотнул еще кислорода и глухо сказал:

– Я пришел, как только услышал…

Я ненадолго задумался. В комнате было очень тихо; если кто и заговаривал, то чуть слышно. Казалось, медперсонал даже передвигаться старается на цыпочках, чтобы не производить шума.

Я посмотрел на Эймоса, на Мэгги, на Аманду.

– Услышал что?..

По щеке Эймоса покатилась слеза, и он слегка качнул головой.

– Что Мэгги… что Мэгги потеряла ребенка.

Опустившись на колени рядом с каталкой, я заправил волосы Мэгги ей за ухо. Лекарство, которое ей дали, наконец-то подействовало, и она уснула. Рентген показал, что у нее сломаны три ребра, и врачи решили, что будет лучше, если она проспит часов восемь-десять. Мэгги была очень бледной, а на ее распухшем лице все еще виднелись следы засохшей крови. Я повернулся к Аманде и открыл рот, но просить мне не пришлось. Поняв меня без слов, она принесла марлевые тампоны, какой-то раствор, и я стал очищать лицо и плечи Мэгги. Аманда занималась ее руками и ногами. Выглядела она усталой и обеспокоенной, и я спросил:

– Как там пастор?

Она кивнула и с благодарностью пожала мне руку.

– Все в порядке. Его, правда, оставили на ночь в больнице, но это просто на всякий случай. Мама сейчас с ним.

Когда мы закончили, я вытер Мэгги лицо салфеткой, накрыл чистым халатом и несколькими одеялами, а потом снова приподнял, пока Аманда подсовывала под нее очередную впитывающую прокладку. Старая прокладка была покрыта пятнами темной крови, и к ней прилипли какие-то черноватые сгустки. Что это было, я рассмотреть не успел – Аманда свернула прокладку чистой стороной наружу, сунула в пакет и посмотрела на меня. В ее глазах снова заблестели слезы, а выпяченная нижняя губа дрожала. Эймос поднялся и отвернулся к окну, хотя за стеклом не было видно ничего интересного.

В палате снова появился доктор Палмер. Он был в джинсах, кроссовках и футболке с эмблемой какого-то спортивного клуба, и я подумал, что это, наверное, детский бейсбольный клуб его сына. Поверх футболки он набросил белый халат, на шее болтался стетоскоп. Отозвав меня в сторону, Палмер сказал:

– У Мэгги много серьезных повреждений, но она выкарабкается. Тот, кто сотворил с ней это, был очень силен, но ваша жена тоже не из слабых… – Он улыбнулся, явно через силу. – Она уже это доказала. Что касается беременности, то… – Палмер озабоченно нахмурился. – Так вот, насчет беременности… – Он показал на Аманду, которая снова подкладывала под бедра Мэгги чистую прокладку. – Кровотечение будет продолжаться еще час, может быть, дольше. Разные женщины по-разному реагируют на… на подобное. В данном случае нам остается только ждать. – Он вздохнул с таким видом, словно то, что́ он собирался сказать, лежало на его плечах тяжким грузом. Усадив меня на стул, Палмер положил на колени свою планшетку и еще раз вздохнул. – Есть еще одна вещь, Дилан…

Я старался слушать внимательно, но его голос доносился до меня словно со дна железной бочки. Гулкое эхо звенело в ушах, смысл слов расплывался и ускользал, да я и не хотел особенно в него вникать. Единственное, чего мне сейчас хотелось, это прижать Мэгги к себе и сказать ей, что все будет хорошо. У нас все будет хорошо… Главное, чтобы она снова не впала в кому, с остальным мы обязательно справимся.

Доктор Палмер крутил в пальцах карандаш.

– …У нее была температура? В последние дни?..

Я покачал головой.

– Нет, насколько я знаю. – Я посмотрел на Мэгги. На ее лбу и на висках проступили крошечные бисеринки пота, но лицо оставалось болезненно бледным. – Не думаю. А что?..

– Сейчас у нее около ста ^[17]. Это не много, но если судить по анализам крови, эта температура держится у нее около недели.

– И что это значит?

Палмер покачал головой.

– Я не думаю, что тот, кто напал на Мэгги… – Он жестом показал на каталку. – …Что он спровоцировал вот это. – Еще одно движение руки в направлении бедер Мэгги. – Иными словами, мне кажется, что одно не связано с другим. Конечно, такая возможность не исключена, и нападение как-то ускорило, но… Я думаю, механизм был уже запущен, и рано или поздно это все равно случилось бы. Чтобы сказать наверняка, я должен провести кое-какие тесты, сделать дополнительные анализы… – Палмер положил мне руку на плечо. – …Но только не сегодня. На сегодня с нее, пожалуй, хватит. Мэгги сейчас на антибиотиках, думаю, она спокойно проспит до утра, а завтра… Насчет завтра будем беспокоиться завтра.

Я молчал. Аманда подставила Эймосу плечо и повела к выходу. Они были уже в дверях, когда я сказал негромко:

– Эй, Гуталин…

Эймос обернулся.

– Твой дом…

Он кивнул, и они вышли, а санитарки повезли Мэгги в палату. Там ее уложили на койку, подключили к специальной аппаратуре и оставили нас одних. Я сидел рядом с Мэгги, смотрел на всю эту сложную технику, которая контролировала каждый вздох, каждое движение и каждый удар ее сердца, и испытывал сильнейшее желание схватить жену в охапку и убежать с ней куда-нибудь подальше. В этих стенах, в этих палатах и коридорах я однажды уже прожил целую жизнь, и мне не хотелось, чтобы это повторилось.

Наклонившись к Мэгги, я взял ее за руку и снова застыл неподвижно.

Примерно час спустя я переменил положение и потрогал ее ноги. Ноги были холодными, и я обыскал палату, надеясь найти хотя бы бумажные носки. В одном из шкафчиков мне попалась целая упаковка впитывающих подстилок, и я заменил ту, которая снова успела промокнуть кровью, а заодно обмыл Мэгги ягодицы и задние поверхности бедер. Опустив подол халата, я накрыл ей ноги вторым одеялом и нажал кнопку вызова дежурной сестры.

Почти сразу ожил динамик переговорного устройства.

– Что-нибудь случилось? – спросил женский голос.

– Вы, случайно, не знаете, где здесь можно достать носки для пациентки?

Последовала небольшая пауза, во время которой на линии что-то шуршало, потом тот же голос сказал:

– Гм-м, попробую вам помочь. Подождите немного, о’кей?..

Минут через десять в коридоре послышались грузные шаги, дверь беззвучно отворилась, и в палату заглянула какая-то женщина, лицо которой показалось мне знакомым.

– Можно?..

Прошло почти полтора года с тех пор, как я видел ее в последний раз. Тогда она дежурила на сестринском посту в отделении, где лежала Мэгги. С тех пор она потеряла несколько фунтов, стала короче стричь волосы и начала пользоваться косметикой, но это, несомненно, была все та же Элли. Или, точнее, Эллис Мей Ньюсом, старшая медсестра, стаж работы – тридцать восемь лет. Впрочем, теперь, наверное, уже сорок.