Онлайн книга «Bella Германия»
|
– Не ради меня. Сделай это ради самой себя. – Мне это не нужно, – улыбнулась я. – Тогда ради Джульетты. Будь она жива, не желала бы ничего другого. Мне редко приходилось встречать людей настолько целеустремленных. Примириться с Винченцо – вот все, что ему было нужно. Казалось, за саму жизнь он цеплялся меньше, чем за эту идею. – У меня почти не осталось времени. – Винсент попытался улыбнуться. – Все хорошо, папа, – вмешалась Клара. – Мы уже уходим. Она умоляюще посмотрела на меня, а потом на письмо на ночном столике. Даже не знаю, что меня заставило. Возможно, напористость Клары или сочувствие к Винсенту. Или меня вела незримо присутствующая среди нас Джульетта? А может, моя гордость, растоптанная так называемым отцом? Мне вдруг остро захотелось его увидеть, встать перед ним и объявить прямо в лицо: «Вот я. Знаю, что ты того не хочешь, но я существую». – Я приведу его к тебе, обещаю, – сказала я Винсенту и взяла письмо с ночного столика. – Но и ты пообещай, что дождешься нас. Винсент кивнул. Я никогда не забуду его благодарную улыбку. Розария открыла мне в переднике, обтягивающем пышное тело, и с прижатым к уху мобильником. Увидев меня, она просияла от радости и тотчас дала отбой. – Джулия! Заходи. Джованни в магазине. Есть хочешь? – Мне нужен адрес, – сказала я вместо ответа. Розария немножко подумала и предложила: – Дождись Джованни. Может, он поедет с тобой. Я покачала головой: – У меня нет времени ждать. Вечером я отправилась на Центральный вокзал с небольшой дорожной сумкой и письмом Винсента в кармане. Ночной поезд до Неаполя, одиннадцатый путь, – та самая платформа, на которой Джованни раздавал землякам салями. Сейчас здесь проходу не было от немецких туристов с рюкзаками и молодых итальянцев, ничего не подозревающих о бункере под их ногами, через который когда-то прошли миллионы гастарбайтеров. Перед открытыми дверями поезда обнимались мужчина и женщина. Я представила себе Джульетту посреди этой толчеи. Вот она стоит в сшитом собственными руками платье и держит за руку тринадцатилетнего мальчика, который однажды станет моим отцом. Возможно, и сейчас Джульетта заглядывала мне через плечо. Во всяком случае, я чувствовала ее взгляд. Похоже, я даже заставила ее улыбнуться. Не успела я войти в вагон, как за спиной послышался характерный треск. Я оглянулась: по перрону неслась «веспа». Марко. Сзади сидел Джованни с двумя пакетами в руке. Марко притормозил и с виноватой улыбкой пожал плечами: мол, против Джованни у него не было ни малейшего шанса. Джованни спрыгнул – на удивление проворно, с учетом возраста и комплекции. – О-о-о… – протянул он, но, опомнившись, спросил быстро: – Куда собралась? – В Тимбукту, – буркнула я. – Какое совпадение, мне туда же. Дела зовут. Ciao, Марко… Джованни решительно шагнул в вагон и подал мне руку: – Синьорита Маркони? Часть вторая
Глава 23
У Джованни не было билета, зато в избытке имелось провизии в дорогу. Он ввалился в купе, бухнул пакеты на сиденье и указал мне на противоположное. После чего достал салями, столовый нож и принялся кромсать колбасу. – Черт, я даже поужинать толком не успел. – Он протянул мне кусок салями: – Ешь, это из знаменитой черной свиньи Неброди [76]. Сопротивляться было бессмысленно. Еще до того, как поезд тронулся, Джованни разложил свои деликатесы на столике, точно на витрине. Купе тут же пропиталось запахами колбасы, овечьего сыра и маринованных оливок. А Джованни выглядел так, будто находится дома, словно любой поезд, отходящий от одиннадцатого пути, для него родной. За окном ухмылялся Марко, пока проводник не прогнал его с перрона вместе с его «веспой». Поезд тронулся в ночь. – Похоже, я сошла с ума. Я посмотрела на часы. Отступать было поздно, разве что сойти на ближайшей станции. Через восемь минут я должна показывать Робину эскизы для завтрашней встречи с итальянцами. Джованни открыл бутылку красного вина и понюхал пробку. – Почему это ты сошла с ума? – Потому что сейчас я должна спасать свою фирму. – Иногда безумные поступки самые правильные. Джованни налил вина в мой стакан. Разумеется, в стеклянный, никаких бумажных стаканчиков. – Красное с Салины. «Неро д’Авола» и «Нерелло Маскальезе», в дорогу лучшее… Так что там с фирмой? – Речь об инвесторе. Он наклонился ко мне через столик: – Я видел тебя в интернете, Марко показывал. Мадонна, что у тебя за жизнь… Лондон, Париж, Милан, Нью-Йорк… И собственная фирма! Вот бы Джульетте хотя бы половину твоего счастья… – Джованни, все мое счастье висит на волоске. У нас нет денег. Мы либо продаемся концерну из Пармы, либо вылетаем в трубу. Он посмотрел на меня с недоумением. – Это как если бы твой магазин деликатесов купил «Макдоналдс», – пояснила я. – «Не стоит волноваться, все остается по-старому. Можете делать что хотите…» Но давай-ка подсчитаем. Что, если вместо твоей пармской ветчины добавить в панино готового фарша? Так оно будет быстрей и гораздо прибыльнее. – Преступники! – Джованни понял меня сразу. – Международная мафия, они уничтожают мелких производителей. Скоро ничего не останется, кроме их сетей. Наши дети… что они едят… они не знают, что такое настоящий шоколад… настоящий, не этот фабричный. Я еще помню, как старики делали капонату, а вот дети… А политики? Все они жулики. Нам нужна революция. Дитя фастфуда, я в жизни не пробовала ни капонаты, ни настоящего шоколада. Но то, о чем говорил Джованни, с легкостью распространялось и на мир моды. Исчезновение мелких предприятий, гибель ремесленничества, глобализация, диктат массового вкуса… – Что думаешь делать? – спросил он. – Пока не знаю. – Иногда нужно просто выждать, решение придет само собой. Знать бы еще какое… – Винсент не обещал тебе денег? – Нет. – Сколько тебе нужно? Я дам. Великодушным жестом Джованни отмел все недоразумения и недомолвки. Я не очень-то поверила ему, хотя была тронута. – Спасибо, Джованни, но нет. Это очень большие деньги. |