Книга Наследство Лэндоверов, страница 100 – Виктория Холт

И если перечтешь ты мой сонет,

Ты о руке остывшей не жалей,

Я не хочу туманить нежный цвет

Очей любимых памятью своей [16] .

Твоя кузина Мэри».

Казалось от горя у меня на время помутился рассудок. Теоретически я была морально готова к тому, что кузина Мэри может умереть, но когда это случилось на самом деле, потрясение было огромное. В какой-то мере спасало лишь осознание новой ответственности и дела, которые помогали отвлечься.

Похоронный звон колоколов, под который кузину Мэри опускали в могилу, потом еще долго отзывался в моей душе гулким эхом, наполняя меня отчаянием. Я просто еще не понимала, как буду жить одна без нее. С кем теперь советоваться? С кем говорить по душам? До сих пор мысль о том, что я ее больше никогда не увижу, казалась мне невероятной. Я перебирала в уме все события своей жизни, начиная с того дня, когда приехала сюда из Лондона вместе с мисс Белл. Тогда, в первое время, я относилась к кузине Мэри с почти благоговейным трепетом и не сразу заметила ее добрые, ласковые руки, протянувшиеся ко мне, одинокому ребенку.

Я не плакала по кузине Мэри. Мне казалось, что моя скорбь глубже слез. Похороны переживала, как самый страшный кошмар в своей жизни: стук комьев земли о крышку гроба, сгрудившиеся вокруг ямы люди, возвращение домой, торжественное оглашение завещания и новое отношение ко мне окружающих…

Я стала хозяйкой Трессидора, но радости от этого не испытывала.

«Все придет позже», — раздался во мне строгий голос. Словно это кузина Мэри сказала…

Я стояла и без конца повторяла про себя шекспировские строчки из ее прощального письма. В них была выражена простая и искренняя просьба. И я подумала: «Я должна перестать мучиться. Необходимо обратить внимание на то, что происходит вокруг. Это ее жизнь, которую ока завещала мне».

Меня навестил Джим Берроуз и в очень трогательной форме предложил свои услуги. Он сказал, что будет работать на меня с полной отдачей, точно так же, как он работал на покойную кузину Мэри.

Я объехала все поместье, встретилась с людьми.

Поездка несколько укрепила мой дух. Многие — каждый по-своему, конечно, — приветствовали меня в качестве новой хозяйки Трессидора. Они опасались того, что в поместье появится чужак, который поломает устоявшиеся правила. Теперь они поняли, что все будет так же, как при прежней хозяйке.

Выслушивая их, я думала о тетушке Имоджин, одно имя которой способно было нагнать на обитателей поместья ужас, и впервые после смерти кузины Мэри улыбалась.

Я поняла, что в работе мое спасение. Решила отдавать поместью мои силы, а оно в свою очередь будет мне утешением. Я позабочусь о том, чтобы Трессидор процветал. Кузине Мэри, если она будет следить за мной с неба, не в чем будет упрекнуть меня.

Выразить свои соболезнования пришла и Гвенни.

— А знаешь, — сказала она, — немалый кусочек тебе отломился.

В глазах ее играл стяжательский блеск. Она, конечно, уже прикидывала в уме стоимость моего наследства.

Я вела себя с ней сдержанно, и она не стала задерживаться.

Реакция Поля была иной.

— Значит, это следует так понимать, — проговорил он, — что теперь ты уже не можешь уехать. Теперь ты останешься с нами. Навсегда…

«Да, — подумала я, — это следует понимать именно так».

Скорбь на какое-то время вытеснила из сознания все мысли о будущем. Поэтому я только сейчас задумалась, как мне теперь быть с Полем? Что нас ждет впереди? Годы, исполненные борьбы с соблазном? Что потом? Человек не из железа сделан. Он живет честно, но когда однажды его застают врасплох, все барьеры могут в мгновение рухнуть… И что же потом?

Кто знает?

Яго был печален. Я даже не ожидала от него такой глубины переживаний. Казалось, он понял мою скорбь, впрочем, не дал печали задержаться в своей душе.

Он сказал примерно то же, что и Поль:

— Здорово, что вы теперь останетесь у нас навсегда. Она правильно поступила, что оставила все вам. Вы это заслужили.

Я приложила максимум усилий к тому, чтобы убедить всех в том, что при мне ничего не изменится и все будет продолжаться так, как было при кузине Мэри. Я посетила всех фермеров, включая, конечно, и Джеми Макджилла в его сторожке.

Я сказала:

— Хочу, чтоб вы знали, Джеми: никаких перемен не будет. Я собираюсь все оставить, как было.

— Я знал, что вы так поступите, мисс Кэролайн. Думаю, что это лучшее, что могло произойти с нами со времени кончины мисс Трессидор. У нас появилась новая мисс Трессидор, которая будет такой же доброй хозяйкой, что и прежняя.

— Я рада, что ты так думаешь.

— С вами поступили по справедливости.

— Спасибо, Джеми.

— Я рассказал все пчелам. Они знают. Они знают о том, что в наши места заглянула смерть, и радуются тому, что вы получили наследство. — Я вымученно улыбнулась ему. — Но печаль не ушла. Она поселилась здесь, — про-

должал он. — Я вижу ее. И чувствую приближение новой смерти. Я знаю, что смерть опять к нам заглянет.

— Значит, ты способен предчувствовать эти вещи, Джеми?

— Иногда. Но я молчу, потому что иначе люди смеются и называют меня сумасшедшим. Может, я и сумасшедший. Но я вижу смерть так же ясно, как вас. Мисс Трессидор ушла от нас, а смерть осталась. Я ее до сих пор чувствую.

— Смерть — вечный наш спутник. Как и рождение. Люди появляются на свет и уходят из него. Такова жизнь, — проговорила я.

Он кивнул.

— Да, я знаю, как это происходит. Вот мисс Трессидор… Ока жила с нами, сегодня еще веселая, а завтра… лошадь спотыкается о дерево и сбрасывает ее с седла… И все. Конец.

— Так бывает. Это жизнь.

— Это смерть. У меня мороз бежит по коже, когда я думаю о смерти. Куда придется ее следующий удар? Кто знает?

Он мечтательно уставился в пустое пространство прямо перед собой, словно заглядывая в будущее.

Я поднялась и сказала, что мне пора.

Он проводил меня до двери. В нем произошла какая-то перемена. К лучшему.

Цветы в саду горели яркими красками, воздух был напоен их ароматом, слышалось жужжание пчел над лавандой.

От Оливии пришло письмо. Она была очень расстроена смертью кузины Мэри, так как знала, что мы с ней были очень близки. Сообщение же о том, что Трессидор достался мне в наследство, ее просто изумило.

«… Ты заслужила это, и я уверена, что под твоим началом поместье будет процветать. И все-таки какое большое наследство!.. Впрочем, ты не такая дурочка, как я, и сумеешь управлять Трессидором не хуже самой кузины Мэри. Тетушка Имоджин говорит, что это безумие, которому следует положить конец. Она была у адвокатов, но те не порекомендовали ей предпринимать какие-либо действия. Она понимает, что поделать ничего нельзя, и это ее бесит. Я вот я рада и считаю, что кузина Мэри правильно распорядилась своей собственностью. Прости мне этот восторг, ведь я знаю, как ты скорбишь по ней.