Книга Змеиное гнездо, страница 20 – Виктория Холт

Зилла одолевала своими заботами отца, создавая впечатление, что очень заботится о его здоровье.

– Ты не должен переутомляться, дорогой мой. Поездка была изматывающей.

Отец пожимал плечами, но ему это сюсюканье нравилось. Она выдерживала роль инженю, хотя я была уверена, что под этой маской скрывается вполне зрелая женщина.

Однажды Джеми и я договорились о встрече на скамейке в парке. Увидев меня, Джеми, как обычно, поспешил мне навстречу, на лице его было написано удовольствие.

Он взял мои руки в свои.

– Я боялся, что ты не придешь… что тебе что-нибудь помешает.

– Я не могла не придти.

– Понимаешь, теперь я в этом не уверен. Я бы хотел, чтобы все было иначе. Я замечаю в тебе беспокойство. А какими волшебными были минувшие дни.

– Да, ты прав, – вздохнула я, и мы сели на скамейку.

– Я думаю, нам следует что-то предпринять, Девина, – серьезно сказал он.

– Что ты предлагаешь?

– У тебя в доме не знают, что ты встречаешься со мной?

– Слава богу, нет. Отец наверняка счел бы просто неприличным знакомство на улице.

– Так что же нам делать? Я хочу заходить за тобой. Мне не по нраву эти встречи украдкой.

– Мне тоже, и я согласна с тобой. Рано или поздно все откроется. До сих пор мы держали наши встречи в тайне, но нас может увидеть кто-нибудь из слуг… пойдут разговоры. Начнутся гадания, кто ты такой и почему не появляешься в доме.

– Девина, ты считаешь возможным влюбиться быстро?

– Пожалуй, да.

Он повернулся ко мне и взял мои руки. Мы смеялись, мы были счастливы.

– Я должен выдержать экзамены и закончить университет, прежде чем мы сможем пожениться, – сказал он.

– Конечно.

– Значит, ты согласишься…?

– Я думаю, это будет чудесно, – ответила я. – А ты достаточно хорошо меня знаешь?

– Я знаю все, что хочу о тебе знать. Разве за несколько недель нашего знакомства мы не сказали столько, сколько другие говорят за годы?

– Да, ты прав.

– Неужели этого недостаточно?

– Достаточно – для меня, но я спрашивала о тебе. Тогда он поцеловал меня. В смущении я отпрянула. Так не полагалось себя вести на скамейке в общественном парке да еще утром.

– Мы шокируем прохожих! – воскликнула я.

– Ну и пусть.

– Ты прав, – беззаботно сказала я.

– Значит, мы можем считать себя помолвленными.

И тут раздался женский голос:

– Девина!

К нам приближалась Зилла. И вот она уже стояла перед нами: зеленые глаза лучатся, под черной шляпкой мягко переливаются волосы чуть красноватого цвета. Она была очень элегантна в черной накидке и зеленом шарфе вокруг шеи.

Она улыбалась Джеми.

– Познакомь нас, пожалуйста.

– Джеймс Норт… моя мачеха.

Она склонилась к нему и прошептала: – Но обычно мы об этом не упоминаем. Я достаточно тщеславна и потому полагаю, что не смотрюсь в такой роли.

– Ну, что вы… – пробормотал Джеми, – я понимаю вас.

– Могу я присесть?

– Прошу вас, – сказал Джеми. Она села между нами.

– Вы кажетесь добрыми друзьями.

– Мы познакомились, когда вы были в отъезде, – сказала я. – Я осматривала старый город и заплутала в лабиринте тамошних улиц. Мистер Норт выручил меня и показал дорогу домой.

– Как интересно! И вы стали друзьями?

– Нас обоих увлекает изучение Эдинбурга, – сказал Джеми.

– Меня это не удивляет. Он очарователен… такая история и многое другое.

Я была поражена. Город ее вообще не трогал. Я вспомнила, как она пела «Разве не жаль королевы Марии…»

– Итак, вы хорошие друзья… по-видимому, – продолжала она. – Это прекрасно. – Она подарила Джеми обольстительную улыбку.

– Осмелюсь предположить, что моя приемная дочь все рассказала вам обо мне.

– Все? – удивился он.

– Я полагаю, она сообщила вам, что я недавно в этой семье.

– Она не говорила об этом, – отвечал Джеми. – Я знаю только, что недавно вы провели медовый месяц в Венеции и Париже.

– Венеция! Восхитительный город. Эти очаровательные каналы. Мост Риальто. Город, полный волшебных сокровищ. Париж тоже не уступит… Лувр и всякие древности… Девина, почему ты не пригласишь мистера Норта домой?

– Я не думала… не знала…

– Ох, глупышка! Очень жаль, мистер Норт, что я не познакомилась с вами раньше. Девина прятала вас для себя одной. Вы должны познакомиться с моим супругом. Устроит ли вас завтрашний вечер? Приходите к обеду. Вы свободны? О… прекрасно. Компания будет небольшая. Только четыре человека. Пообещайте, что придете.

– С радостью, – сказал Джеми.

– Чудесно!

Она откинулась на спинку, и я поняла, что она будет сидеть, пока я не встану и не отправлюсь домой. Она много и с воодушевлением говорила и много смеялась. Джеми не отставал от нее. Я же мечтала спросить, что же он о ней думает.

К тому же я была обескуражена тем, что моя тайна открылась таким образом, и чувствовала легкое раздражение. Она вторглась в нашу с Джеми беседу в тот миг, когда нам так нужно было поговорить о нас самих.

Обед прошел в тягостной атмосфере. Джеми был явно подавлен принятыми у нас формальностями. Я подумала, что и еда в нашем доме не похожа на пасторскую. Внушительная внешность отца и его природная холодность тоже угнетали всех.

Отец был сама вежливость. Поблагодарил Джеми за мое спасение и задал множество вопросов о его изысканиях и его семье.

– Эдинбург, должно быть, очень отличается от вашей деревушки?

Джеми согласился и признал, что очарован городом.

– Мистер Норт пишет сочинение об Эдинбурге, – заметила я. – В нем он углубляется в далекое прошлое.

– Очень интересно, – откликнулся отец и продолжал: – А вы выросли в пасторском доме, и ваши родители до сих пор живут там?

Джеми ответил утвердительно. Обстановка была натянутой и чопорной. Зилла, конечно, вносила легкую нотку оживления, и я радовалась ее помощи.

Зилла рассказывала о Венеции и Париже, где ни Джеми, ни я не были. Она была так обходительна с Джеми и так старалась дать ему ощутить себя желанным гостем, что смягчала тот ритуал, к которому отец как будто хотел приобщить его.

Я чувствовала, что дело обстоит куда как серьезно и отец разочарован моим другом.

Он наверняка осуждал меня за промах – за то, что я разговорилась с незнакомцем на улице. Я же полагала, что для заблудившегося человека такие действия извинительны; однако если следовать церемониалу, то спаситель должен был проводить меня домой, а на другой день зайти и осведомиться, все ли у меня в порядке. И тогда моя семья должна была решить, заслуживает ли он приглашения в дом и продолжения знакомства со мной.