Онлайн книга «Серьга Артемиды»
Он угадал. Конечно, пройдет! – Все в производстве, – продолжал Эдуард, – лето впереди, самое хлебное время! Говорят, Филиппов тоже запустился! А я в простоях погрязну. – Филиппов виски трескает, как чай, – сказал Герман и поморщился от воспоминания. – И орет на всю телекомпанию!.. – Из-за Светы? – спросил режиссер Эдуард. – Жалко девчонку, хорошая девчонка Светка! – Вы не знаете ее родственников? – спросила Тонечка быстро. – Дольчиковой? – Нет, откуда! Василия жену – эту знаю. Деловая баба, слов нет! Он за ней как за каменной стеной жил. Она то ли юрист, то ли адвокатша, и красивая! А Васька вечно у нее под носом со всеми подряд крутит! – Он женат? – удивилась Тонечка, и Эдик засмеялся. – А как же! В Москве все женатые, только в экспедициях разведенные! – А как зовут жену? – Зоя, – ответил почему-то Герман. – Какая вам разница, Тонечка. Как это какая, подумала Тонечка стремительно. Выходит, пьяный Филиппов убивался по своей молодой возлюбленной, а собирался звонить жене, чтобы она «все уладила»? Как хотите, а это странно. И спросила вслух: – Эдик, вы не знаете, у Василия есть недоброжелатели? Только такие, настоящие? Чтоб с угрозами звонить, например? – Да у нас тут все друг другу недоброжелатели, особенно когда один в производстве, а второй лапу сосет, вы не в курсе? Вы ж наша! А Васька что? Как все. Может, конечно, бабы ему и грозят карой небесной, когда он их бросает, этого сказать не могу, а так… – Он прямо герой-любовник, да? – уточнила Тонечка, вспоминая пьяненького Василия, его слезы, сопли, вопли. – Орел-мужчина? – Орел, – сказал Герман. – Давайте в павильон вернемся, у нас все же работа. Гори она огнем, от души добавила про себя сценаристка. Провались все пропадом, подумал режиссер. Получится хороший фильм, решил продюсер. * * * – У нас что-то случилось, – выпалила Тонечка. – У нас все в порядке. – Господи, что могло случиться? С мамой?! Герман сбоку посмотрел на нее. Она вдруг дернула ручку автомобильной двери и чуть не вывалилась на ходу. Он надавил на тормоз. – Тонечка, черт вас побери! Машина встала. Тонечка выскочила и помчалась со всех ног, изо всех сил. Герман приткнулся позади черной представительской «Ауди», перегородившей ворота и хлипкую калитку, посидел, подумал и зашел на участок. Дом с высоким крылечком и пристроенной терраской был как из старого кино, герои которого то и дело восклицали: «А теперь на дачу! Поедем на дачу!» Отмытые после зимы окна сияли на закатном солнце, дикий виноград, обвивший сосну и крышу терраски, еще не взялся зеленеть, но чувствовалось, что вот-вот. Рамы старинные, с частым переплетом, ухоженные, недавно выкрашенные, да и вообще дом, как Тонечка, производил впечатление… веселья и жизнерадостности. Видно было, что его любят и ухаживают за ним. На крыльце, на особой циновке стояли чистые резиновые сапоги, на перилах в детской лейке с желтым цветком на боку – первые нарциссы, целая охапка. Герман постучал в переплет двери и заглянул: – Можно? Ему показалось, что в комнате уйма людей, и все одновременно и очень громко говорят. Девчонка с хвостом на голове оглянулась, скользнула по нему взглядом и опять заговорила, громко и сердито. Герман помялся в дверях и зашел. – Ну и что?! – запальчиво говорила девчонка – С кем не бывает! Она что, виновата?! А Даня нас провожал!.. – Я провожал, – соглашался высоченный, худой, очень симпатичный парень. – Пап, я же тебе позвонил!.. – Да мало ли что ты позвонил, – рокотал седовласый дядька, очень похожий на парня. – Почему я должен гоняться за тобой по всей области?! – Мама, что тут происходит?! – это Тонечкин возглас. Ухоженная моложавая дама махнула рукой: – Приехала Настя, с ней мальчик и девочка. А девочка-то куда теперь подевалась, господи? – Я здесь! – из-за этажерки выглянул еще один персонаж, с растрепанными волосами и грязной мордахой. – У меня все украли, все-о-о! Ничего не осталось, ничего-о-о!.. И персонаж заревел, размазывая грязь по лицу. Человек в синем костюме, единственный, кто не орал и не совался в дискуссионный круг, поправил в ухе витой провод, внимательно взглянул на Германа и подошел к седовласому. – Андрей Данилович, поедем?.. Дядька не обратил на него никакого внимания. – Данила, объясни нам толком, что происходит! – Да! – это вновь Тонечка воскликнула. – Объясни!.. – Так я же объяснил! – удивился парень. – Вот что, – решительно вмешалась старшая дама. – Объявляю перерыв! Как хозяйка дома. Всем замолчать. Странное дело, но все и вправду замолчали и уставились на нее. Дама скомандовала: – Настя, отведи подружку умыться, немедленно. Она чумазая. Мальчик, присядь вот сюда. Вы кто?.. – Я?! – удивился дядька, и лицо у него неожиданно повеселело. – Я папа мальчика, а что? – Присядьте рядом. А вы?.. – Это моя охрана. Вадим, вернись в машину. Человек в костюме тут же и без всяких возражений прошел на крыльцо и плотно прикрыл за собой дверь. – Господи, еще кто-то, – удивилась дама, заметив Александра Наумовича. – А вы откуда? – С «Мосфильма», – почему-то стушевался Герман. Тут его заметила Тонечка и округлила и без того круглые глаза. – Вы не уехали?! Он пожал плечами: – Как видите. – Мама, это Александр Герман, продюсер, мы… вместе работаем. А это моя мама, Марина Тимофеевна. Дама слегка кивнула, словно разрешая ему к ним присоединиться. К такому обхождению Герман не привык, ему было странно. – У вас на лице написан вопрос «как я сюда попал?», – заметила Тонечка. – Как я сюда попал?.. – Кто будет чай, а кто кофе? – продолжала командовать парадом Марина Тимофеевна. – Я думаю, детям нужно подать обед. – Детям нужно по задницам, – неожиданно вмешался дядька, – а не обед. – Пап, я же тебе позвонил!.. – И что толку?! И когда он сказал про толк, Герман его узнал. Ну, конечно. Генерал, большой начальник, правовые вопросы или что-то подобное. В программе «Время» иногда разъясняет суть того или сего. Во всех репортажах стоит по правую руку от самого. |