Онлайн книга «Серьга Артемиды»
– Настя! – Она их убила, – держась за горло, прохрипела Настя. – И Свету Дольчикову, и Василия. Из-за Артемиды. – Из-за любви, – сказала Мила и села на пол. * * * …Ну вот опять!.. Начинается! Опять ее зовут, зачем-то она срочно понадобилась! Вот что может понадобиться от человека в такой важный и ответственный день?! – Настя! – Ну что, что?! – Спускайся, пора! …Хоть раз в жизни можно оставить ее в покое?! Ей нужно сосредоточиться и подумать. Напоследок. Не просто как-нибудь подумать, а всей душой. Ну, и умом, разумеется. Думают исключительно умом. Мозгом. Розгой, узкой, страшно тесно, пресно, очень интересно, веско, близко, новостройка, барахлит вовсю настройка, лезет в разум чепуха, недалече до греха… Господипомилуй, господипомилуй, господипомилуй. Какстрашно, какстрашно, какстрашно. Страшно как!!! – Настя! Сколько можно?! – Да иду я, иду!.. Времени действительно оставалось немного. Приготовленный с вечера костюм висел в шкафу с самого края – как бы отдельно от всех остальных вещей, как бы соблюдая дистанцию. Настя осторожно вытащила его, прицепила вешалку на дверь и посмотрела. Если только сегодня все сложится хорошо, вот если только сложится, это будет ее самый любимый костюм на веки вечные! Она станет носить его всю жизнь и всем рассказывать его историю. Она будет его беречь и хранить, как зеницу ока. Зеницу, орлицу, молодицу, волочится, пузырится… откупори шампанского бутылку иль перечти «Женитьбу Фигаро»… Господитыбожемой, господитыбожемой, господитыбожемой… Настя нарядилась в костюм и так и сяк посмотрела на себя в зеркало. Волосы, подвитые особым образом, были спрятаны под косынку специально – сняла, тряхнула головой, и локоны легли как надо. Она стянула косынку, тряхнула, локоны легли. Настя поняла, что в зеркале так ничего не увидела. – Это уже неважно, – сказала она себе и больше не стала смотреться. – Какая разница!.. Она спустилась вниз, и тут обнаружилось ужасное. Оказалось, что вся семья – вся! семья! разросшаяся до неприличных размеров! – в сборе. И все стоят вокруг лестницы. – Вы что? – спросила Настя, и голос у нее дрогнул. – С ума сошли? Вам делать нечего?! – Нам есть что делать, – сказал Липницкий-старший. – У нас полно дел. Но мы решили, так сказать, проводить. – Решающий экзамен, – подхватила бабушка. – Серьезное дело. – Ба, сколько раз тебе говорить, что не экзамен, а прослушивание! Про-слу-ши-ва-ни-е! – Это совсем другое дело, конечно, – сказала бабушка ехидно. – Мам, а вы зачем приперлись? Ты же говорила, у вас работы полно! Мать сразу струсила и заюлила. – Настюш, мы просто приехали пожелать тебе удачи. Мы почти что ехали мимо, честное слово. – Мы не знали, что нельзя, – сказал Александр Наумович, – мы думали, что можно. – Бабушка бы проводила, и все, – пробормотала Настя. – И так страшно, ужас, а тут еще вы все!.. С улицы вбежала Черри, подскочила к Насте, плюхнулась и протянула лапу. Настя подхватила лапу и пожала. – Привет, привет, – сказала она. – И ты желаешь мне удачи? – Настя, садись и поешь. Экзамен может затянуться. То есть прослушивание! – Ба, я не хочу. – Придется. На голодный желудок большие дела не делаются. Давай за стол. Настя прошла и села к столу. И обвела глазами родственников. – А вы? – спросила она. – Так и будете вокруг стоять и смотреть? Родственники кинулись и тоже расселись. – А я им говорил, между прочим, – сказал Даня, появляясь в дверях, – чтобы они к тебе не приставали. А они сказали, что тоже нервничают. – Да уж, – пробормотала Настя. – Мы будем тебя ждать, – сказала Тонечка, тараща на дочь круглые умоляющие глаза. – Мы будем тебя ждать изо всех сил с победой! – Или не с победой, – вмешался Герман. – Неважно с чем. Ты, главное, думай только о своем деле. Все остальное выброси из головы. – Да уж, – опять пробормотала Настя. – Как тут выбросишь-то… – Волевым усилием, – сказал генерал Липницкий твердо. – Рраз, и готово!.. – Ты прошла все туры, тебя пропустили на прослушивание, – продолжала Тонечка. – Ты все уже знаешь и понимаешь. Главное теперь не нервничать. – Если вы все будете говорить ей, чтоб она не нервничала, у нее истерика сделается, – сказал Даня. – Марина, можно мне пирог с мясом? – Ну, конечно! С мясом в желтой кастрюльке, в голубой с капустой. – Я тогда два возьму. Настя хлебала щи, а они сидели вокруг и смотрели, как она ест. – Что? – спросила она в конце концов. – Что вы на меня уставились? – Тебя отвезет моя машина, – сказал Липницкий. – Еще не хватает! – И не спорь, пожалуйста, – встряла бабушка. – Тебе нужно сосредоточиться, а не толкаться в электричке! Чтобы не получилось, как в прошлом году, когда тебя даже не стали слушать. – Ба, я не поеду в институт на этом… лимузине! Ты что, не понимаешь?! – Никакой это не лимузин! – возмутился Липницкий. – Настя, на машине сейчас правда удобней, – быстро проговорила мать. – Мне не удобней! Тем более, я договорилась с Джессикой у метро встретиться. – Водитель тебя высадит как раз у метро, – сказал сообразительный Герман. – И никто ничего не увидит. Точно тебе говорю! Настя посмотрела на них. Они все волновались за нее. Как один. Она доела щи и сказала: – Спасибо. И поднялась из-за стола. Вся семья – разросшаяся до неприличных размеров, – вскочила следом. – Вот что, – сказала Настя твердо. – Я поеду на машине. – И как только экзамен закончится, сразу домой, – перебила Марина. – И сообщи, если что-то станет известно. Сразу же! – Хорошо, – Настя опять обвела родственников глазами. – Я поеду на машине, и сразу же сообщу, и нигде не буду задерживаться. Я вам обещаю. Только вы тоже должны мне пообещать – все! – Что? – не понял Герман. – Вы все должны мне пообещать, что никому не будете звонить и за меня просить! Вообще никому! Мам, ты меня слышишь? |