Книга Сальватор. Том 2, страница 39 – Александр Дюма

– Вьг, стало быть, как нельзя лучше чувствуете себя перед путешествием: в теле образовалась легкость…

– Да, удивительная легкость!

– Значит, мы можем приступить к обсуждению этого вопроса?

– Приступайте, дорогой господин, приступайте! О чем идет речь?

– Да дело-то чрезвычайно простое: нужно передать письмо.

Вот и все.

– Хм, хм! – с сомнением проговорил Жибасье, у него в душе снова зашевелились тысячи подозрений. – Посылать человека в Германию только затем, чтобы передать письмо, когда почтовая служба великолепно организована. Дьявольщина!

– Как вы сказали? – переспросил не спускавший с него глаз Сальватор.

– Я сказал, что если это чертово письмо такое же, как все остальные, – покачал головой Жибасье, – то почему бы вам не отправить его почтой? Я полагаю, это обошлось бы вам дешевле.

– Вы правы, – подтвердил Сальватор. – Это очень важное письмо.

– Связано с политикой, вероятно?

– Исключительно с политикой.

– Очень деликатная миссия?

– Чрезвычайно деликатная.

– И, стало быть, опасная?

– Опасная, если бы не были приняты все меры предосторожности.

– Что вы подразумеваете под предосторожностями?

– Это письмо будет представлять собой чистый лист бумаги.

– А адрес?

– Вам передадут его устно.

– Значит, письмо написано симпатическими чернилами?

– Изобретенными человеком, который пишет это письмо, и его изобретение бросает вызов даже господину Тенару и господину Орфила.

– В полиции умеют разгадывать химические секреты получше господина Тенара и господина Орфила.

– Эти чернила бросают вызов самой полиции, и я очень рад сообщить, что вы получите двойную цену за доставку, дорогой господин Жибасье, на тот случай, если вам вдруг захочется продать письмо господину Жакалю.

– Сударь! – вскочил Жибасье. – Неужели вы считаете меня способным?..

– Человек слаб, – заметил Сальватор.

– Вы правы, – вздохнул каторжник.

– Как видите, – продолжал Сальватор, – вы ничем не рискуете.

– Вы говорите это затем, чтобы я согласился исполнить это поручение за бесценок?

– Вы не угадали: поручение это будет оплачено с учетом его важности.

– А кто назначит цену?

– Вы сами.

– Я должен знать, куда именно я еду.

– В Гейдельберг.

– Отлично. Когда я должен отправляться?

– Как можно раньше.

– Завтра – не слишком рано?

– Лучше сегодня вечером.

– Сегодня я слишком устал, у меня была тяжелая ночь.

– Беспокойная?

– Очень.

– Хорошо, пусть будет завтра утром. Теперь, дорогой господин Жибасье, скажите, сколько вы хотите за свою работу?

– За поездку в Гейдельберг?

– Да.

– Я должен пробыть там какое-то время?

– Нет, получите ответ на письмо и – назад.

– Если я попрошу тысячу франков… Это не слишком много?

– Я поставлю вопрос иначе: достаточно ли этой суммы?

– Я бережлив. Экономя в пути, я доберусь до места.

– Итак, договорились: тысяча франков за доставку письма.

А чтобы вы привезли ответ?..

– …та же сумма.

– Значит, всего две тысячи – одна – туда, одна – обратно.

– Совершенно верно.

– Мы обсудили дорожные расходы. Теперь определим плату за само поручение.

– Разве она не включена в эти две тысячи франков?

– Вы отправляетесь в путешествие в интересах чрезвычайно богатого дома, дорогой господин Жибасье; тысячей больше, тысячей меньше…

– Не будет ли слишком большой смелостью с моей стороны просить две тысячи франков?

– Ваши запросы более чем разумны.

– Итак, две тысячи на дорожные расходы, две тысячи за выполненное поручение…

– Всего – четыре тысячи франков.

Произнося эти слова, Жибасье вздохнул.

– Не находите ли вы эту сумму слишком ничтожной? – спросил Сальватор.

– Нет, я думаю…

– О чем?

– Ни о чем.

Жибасье лгал. Он думал о том, какого труда ему стоит заработать четыре тысячи франков; а ведь всего несколько часов назад он с такой легкостью, не утруждая себя, заработал полмиллиона!

– Однако вздыхать присуще человеку с неудовлетворенными желаниями, – заметил Сальватор.

– Человеческая зависть неутолима, – проговорил Жибасье, отвечая изречением на пословицу.

– Наш великий знаток нравов Лафонтен написал на эту тему басню, – сказал Сальватор. – Впрочем, вернемся к нашему разговору.

Он пошарил в кармане.

– Письмо у вас при себе? – спросил Жибасье.

– Нет, оно должно быть написано только после того, как вы согласитесь исполнить это поручение.

– Я согласен.

– Хорошенько подумайте, прежде чем соглашаться.

– Я подумал.

– Вы едете?

– Завтра на рассвете.

Сальватор вынул из кармана бумажник, раскрыл его и показал Жибасье стопку банковских билетов.

– Ах! – вырвалось у Жибасье, словно при виде денег в сердце ему вошел острый нож.

Сальватор как будто ничего не заметил. Он отделил два билета от других и обратился к Жибасье с такими словами:

– Без задатка нет и сделки. Вот вам на дорожные расходы, а когда вернетесь и привезете ответ, получите еще две тысячи.

Жибасье медлил, и Сальватор положил билеты на стол.

Каторжник взял их в руки, внимательно осмотрел, ощупал большим и указательным пальцами, проверил на свет.

– Настоящие, – подтвердил Жибасье.

– А вы полагали, что я могу дать вам фальшивые?

– Нет, однако вас самого могли обмануть: с некоторых пор фальшивомонетчики достигли больших высот.

– Кому вы об этом рассказываете! – хмыкнул Сальватор.

– Когда я снова вас увижу?

– Нынче вечером. В котором часу вы будете дома?

– Я не собираюсь никуда выходить.

– Ах, ну да, вы устали…

– Вот именно.

– Хорошо, в девять вечера, если угодно.