Онлайн книга «Капкан на волкодлака»
|
— Вы лжете, — с надрывом произнесла баронесса фон Хоффель, прижимая ладони к груди, в которой вяло трепыхалось сердце. — Зачем еще вы могли проникнуть сюда, негодник? Не Зозо… …Зозо любил делать сюрпризы, и однажды украл ее из гримерки, на руках вынес, пусть бы и тогда панна Акулина весила чуть больше, нежели положено весить красивой женщине. Но Зозо нравилась ее полнота… он говорил, что настоящая женщина и должна быть такой: мягкой да округлой. Ночной гость не спешил набрасываться на трепещущее тело Акулины. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, и лишь алые трусы его призывно пламенели, указывая на скрытую страсть… — За волкодлаком, — выдавил он, отступая зачем-то к окну. Забавный… Зозо тоже выдумщиком был… говорил, что на родине его в лесах волкодлаки во множестве водятся, и люди благородные первейшею забавой полагают вовсе не охоту на лис, а нечисти истребление. Лжец. Акулина поднялась. Гавриил следил за тем, как медленно встает она, как колышется плоть, и трещит батист, и вот уже крохотная ступня, почти кукольная, касается пола. — Ты следил за мной, негодяй… — Н — нет! Женщина ступала почти беззвучно. Грудь ее колыхалась, и живот колыхался, и вся она, розовая, пахнущая теми самыми резкими духами, колыхалась. — Выслеживал, как дикий тигр трепетную лань… Гавриил отчаянно замотал головой и попятился. — И теперь явился, чтобы воплотить в жизнь свои непристойные фантазии… — она не глядя взяла с туалетного столика флакон с мятным настоем и осушила его одним глотком. — И я беззащитна пред тобой… Она схватила Гавриила за руку. Толстые пальчики пробежались по предплечью, ущипнули плечо. Гавриил уперся в грудь дамы в тщетной попытке ее оттолкнуть, но панна Акулина лишь испустила томный вздох. — Ах, я чувствую, как в тебе кипят дикие страсти… — У… уйдите… Гавриил пожалел, что не дочитал книгу. Наверняка мудрейший пан Зусек знал, как надлежит вести себя мужчине в подобной ситуации… Женщина наступала, тесня от окна, норовя загнать к кровати, которая ныне казалась Гавриилу предметом в высшей степени зловещим. — Вы… вы неверно все поняли! Я на волкодлака охочусь! — Я невинная жертва твоей похоти… Она покачнулась, оседая на Гавриила всем своим немалым весом. — И молю не чинить вреда… я сделаю все… — пообещала она, дыхнув в лицо мятой. …крик о помощи, донесшийся из покоев панны Акулины, встревожил всех обитателей пансиона «Милый друг». Залаяли шпицы панны Гуровой, отозвался на их голос ленивая дворняга, прикормленная кухаркой из жалости. Захлопали двери, и в коридор выглянул пан Зусек, вооруженный преогромной устрашающего вида секирой. — Откройте, полиция! — раздалось следом. И пан Зусек секиру опустил, бросив: — Не волнуйся, дорогая. Полиция уже здесь. Его супруга, обычно молчаливая, на редкость не любопытная, в коридор не выглянула. Сам же пан не спешил возвращаться. Он был босоног и нелеп в длинной ночной рубахе, с секирой в одной руке и ночным колпаком в другой. И панна Гурова, обладавшая воистину удивительной способностью знать все и обо всех, заметила: — А где это вы сегодня гуляли? — Нигде! — нервозно ответил пан Зусек. — Я слышала, как ваша дверь отворялась, — панна Гурова запахнула цианьский халатик с золотыми драконами на спине. — А мне представлялось, что вы давече на слух жаловались. — Не настолько. Ваша дверь отвратительно скрипит! Появление полицейских заставило панну Гурову замолчать. Пятерка померанских шпицев, как на взгляд пана Зусека обладавших на редкость скверным норовом, под стать хозяйскому, прижались к ее ногам. Глаза — бусины следили за каждым движением пана Зусека, и тому вдруг подумалось, что секира — вовсе не то оружие, которое поможет, если… — Откройте, полиция! — городовой бухнул кулаком в дверь. — Господа, господа… прошу вас… произошло недоразумение… — пан Вильчевский, хозяин пансиона, появился со свечами и метлой, которую отчего-то держал под мышкой, и когда кланялся — а кланялся он часто, суетливо — прутяной хвост метлы подымался. — Верно, панне Акулине пригрезилось… — О да, ей часто грезится в последнее время, — бросила панна Гурова и скрылась в своих покоях. Пан Зусек последовал ее примеру. Дверь он прикрыл, оставив узенькую щелочку. Не то, чтобы пан Зусек любил подсматривать, нет, он лишь предпочитал быть в курсе происходящего. Особенно, ежели все происходило в непосредственной близости от его особы. Он и разглядел, что полицейских, от которых в коридоре стало тесно, что тощего мужичка в красных трусах. Его вели, скрутивши руки за спину, а он порывался что-то объяснить… но тычки под ребра заставляли его замолчать. — Что там, дорогой? — спросила Каролина, позевывая. — Видать, вор пробрался… — пан Зусек повесил секиру на крючки, которые самолично вбил в стену и тем немало гордился: в отличие от многих, он — человек хозяйственный. — Вор… какой ужас… — Не бойся, дорогая. Я тебя защитю! — пообещал пан Зусек, погладивши секиру. Затем надел сползший было колпак, поправил сеточку для волос — при его профессии выглядеть надлежало должным образом, и пятку поскреб. — Я знаю, любимый, — Каролина села в постели. — Но быть может, пусть полиция разберется? Полиция ушла. Лишь из соседнего нумера, если прислушаться — очень — очень хорошо прислушаться — доносились сдавленные рыдания панны Акулины. — Я сразу поняла, что он не просто так здесь появился, — панна Акулина рыдала профессионально, самозабвенно и почти искренне. — Он был так… огромен… силен… что могла я, слабая женщина, противопоставить его силе? — Может… того… медикуса? — полицейский, широкую грудь которого баронесса фон Хоффман соизволила орошать слезами, пребывал в растерянности. С одное стороны было велено запротоколировать показания, а с другой… женщину было жаль. Вон как изволновалась вся. — Нет… медикус не поможет… — панна Акулина всхлипнула и, оторвавшись от груди, заглянула в серые полицейские очи. — Я чувствую себя потерянной… — Так это… может, того… выпить? — Кларету? — Кларету нет… самогон имеется. Панна Акулина, упав в кресло, махнула рукой. Она не имела ничего против самогона, и фляжку приняла с благодарностью. — Вы представить себе не можете, что я испытала… — она занюхала самогон рукавом халатика. — Оказаться наедине с этим… с этим… |