Онлайн книга «Ловец бабочек»
|
- Вот скажи, чего ты от меня хочешь? – его лицо налилось краснотой. Харольд набычился. Он уперся руками в столешницу, будто желая подняться, но не имея на то сил – тело его казалось слишком тяжелым, окаменевшим, чтобы и крупные руки могли выдержать его вес. – Чего ты добиваешься! - Хальвар не убивал! - А ты знаешь, убивал или нет! Он протокол подписал! Протокол! – крик Харольда оглушал. И надо полагать, этот крик разнесся далеко за пределы начальственного кабинета. - Дело в суд передано! А ты что хочешь, чтобы мы на полпути остановились? Извините, граждане судейские, - передразнил он тоненьким голоском. – Тут у одной дуры возражения имеются! Дурой Катарина себя и ощущала. Полною, причем. - Ты вообще соображаешь, что творишь? – Харольд все же выбрался из-за стола. Пнул кресло, которое, впрочем, устояло, привычное к начальственному гневу. – Или нет, не соображаешь… где тебе… в голове одни кучеряшки… Он подошел к Катарине. Навис. И пусть сама она была неприлично высокой для женщины – тетушка все пеняла, что с этаким ростом Катарина в жизни себе мужа не найдет – но как-то вышло, что Харольд оказался выше. Шире. Страшней. - Пудрой мозги забила! И помадой – уши… - Я не… - Молчать, когда с тобой старший по званию говорит! – от этого рева зазвенели стекла в окнах, и фикус печально шевельнул листьями. – Если сказано, что забила, значит, забила, а если бы не забила, то дошло бы до твоей тупой головы… Он постучал пальцем по лбу Катарины. - …куда можно лезть, а куда нельзя… - Его же казнят. - И за дело… или думаешь, он такой весь из себя безвинный? Между прочем, пять эпизодов подписал… - Не зная, что подписывает, - не удержалась Катарина. …и хорошо, если только пять. Списали бы и больше, но побоялись, наверное, что выглядеть это будет совсем уж подозрительно. А так… пара нераскрытых краж, одно ограбление и два убийства, из тех, что поновей. И вот уже статистика по участку исправляется. Да и сам участок в передовые выходит. - Ты что же, - голос Харольда перешел в шипение. – Хочешь сказать, что мы факты подтасовываем… Говорить Катарине уже ничего не хотелось. - Или что в суде, будь оно так, не разберутся… - прямой взгляд. Злой. Ненавидящий даже. И это не понятно. Что она, Катарина, сделала, чтобы ее ненавидеть? Но у нее хватило сил выдержать. И улыбнуться даже. - Конечно, - совершенно спокойным тоном ответила она. – В суде разберутся… …если захотят разбираться. …ведь у них тоже конец квартала и отчетность, которую испортит незакрытое дело… - Но, - Катарина сделала последнюю попытку. – Вы ведь понимаете, что он снова убьет. - Кто? Хальвар? – Харольд оскалился. – Не убьет, девочка, не убьет… И ладонь тяжелая легла на плечо Катарины. Раскрылась. Обняла горло. И показалось, что вот сейчас Харольд сожмет пальцы и… - Иди, - Харольд резко убрал руку. – Иди и забудь всю ту ересь, которую ты тут несла. А то уволю по статье и… И он обессиленно махнул рукой. Катарина вышла. И выбежала. И спускалась бегом, держась за шею, на которой, чудилось, остался след от этого прикосновения. И она задыхалась, что от бега, что от слез, на которые не имела права. И уже внизу, в пролете между первым и вторым этажами, обессиленная, прижалась к стене. Сползла по стене. Забилась в угол и там сидела, не плача, лишь прикусив кулак до крови… боль отрезвляла. Помогала собраться… и думать… думать… …если не хочет полиция, то… - Я написала доклад, - Катарина говорила, глядя в глаза князя. Ровный голос. Факты и только факты. Эмоции мешают мыслить здраво. - Изложила свою теорию… и по этому делу тоже… не особо надеялась на что-то, но… просто сидеть не могла. Отправила. В тот же вечер хальвар повесился в камере. …ее вызвали. …отстранили приказом, но все равно вызвали. И Харольд, который самолично спустился вниз, указал на дверь. - Что это есть, как не признание вины? В коридоре свет яркий, а вот в камере лампочка тусклая, мигает ко всему. И Катарина как-то слишком долго не может приспособиться к этому желтому нервному свету. Она щурится. И подмечает мелочи. Расшитые бисером ботинки. Не ботинки даже, хальвары шили обувь из шкур, мехом внутрь, и получалась та мягкой, какой-то неряшливой с виду. А может, эта неряшливость происходила от старости? Стоптанная пара. Чиненная не единожды. И краски поблекли. И бисер осыпался. Но все равно ботинки или как там их правильно называть, пережили своего хозяина. …плащ, аккуратно свернутый, положенный на край нар. И пояс, перекинутый через старый крюк. И неуместная мысль, что крюк этот давно следовало бы спилить, и наверняка, если поискать, в архивах найдется пара-другая распоряжений, только… …кому это надо? - Хальвары не уходят из жизни сами, - Катарина вынырнула из тех воспоминаний, от которых и сейчас становилось жутко. – Что бы ни случилось. Они верят, будто жизнь им воздает по заслугам, и если послала болезнь, то или наказанием, или испытанием. Они умирают, чтобы перерождаться вновь и вновь. Князь слушал, больше не отвлекаясь на буфетчицу, которую подобное равнодушие, кажется, несколько огорчило. Во всяком случае, она устроилась за прилавком, полуприлегла, обративши в сторону князя не только напудренное аккуратное личико, но и декольте… …разве можно вести себя так? …и раньше Катарину это веселило. Хелег тоже нравился женщинам и буфетчицам, и симпатичным продавщицам, которые еще не утратили охотничьего азарта, и другим, встречавшимся во множестве на пути его. Катарину веселили, что улыбки, что многозначительные взгляды, что вот такие вполне однозначные намеки. А теперь ей хотелось сделать что-то… в высшей степени неразумное. - Вы хорошо их знаете? - У нас в городе жила женщина. Хальварка… тетушка моя ее не любила очень. А так получилось, что… тот человек, который меня всему научил, к хальварке переехал. На квартиру. Сначала на квартиру, а потом… не важно. Главное, она мне много рассказывала о своем племени. Она ушла, и ее не стали останавливать. Они считают, что каждый человек свободен в своем выборе. А еще, что жизнь священна… и даже животных убивают специально выбранные люди. Этим людям нельзя молиться вместе со всеми. И садиться за один стол с другими… и редко кто согласиться отдать в такую семью дочь, и сына не возьмут… она потому и ушла, что родилась среди неприкасаемых. Она решила, что не желает повторять судьбу матери… ей повезло. Она встретила хорошего человека. Вышла замуж. |