Онлайн книга «Наши друзья Человеки»
|
– Я очень, ну просто очень и очень тронута тем, что выбрали именно меня. Я хочу поблагодарить продюсеров, которые остановили свой выбор на мне, а также зрителей, которые будут за меня голосовать. У меня было трудное детство, и мне не хотелось бы сейчас говорить о нем. В ранней юности я научилась танцевать и счастлива показать вам все, что я умею делать. Женщина опускает глаза и продолжает менять позы. Рауль пожимает плечами. – Я умею садиться на шпагат, – говорит женщина. Она садится на шпагат. – И еще вот так. Женщина выполняет несколько гимнастических упражнений, но не совсем довольна собой. – Если будет музыка, у меня получится намного лучше. – Вы смешны. – И еще я умею вот так. – Эта слава для супермаркета. Женщина делает сложную акробатическую фигуру, адресуя вымученную улыбку Раулю. – Эй, приятель, если тебе не нравится, не расхолаживай других. – Я должен был догадаться, едва только увидел ваш убогий тарзаний наряд. – Знаешь, куда послал бы тебя мой убогий тарзаний наряд? – шепчет она. – Слушай, у меня небольшая проблемка с левым профилем. Лучше бы меня так не показывать. Как думаешь, где камера? Обычно ведь горит маленькая красная лампочка, да? Молодая женщина, решив, что заметила что-то такое, поворачивается к воображаемой камере и затягивает модную песенку. Потом начинает танцевать, отбивая чечетку. Затем останавливается, разочарованная тем, что ничего не происходит. – Ну, все, вы закончили свое выступление? – спрашивает Рауль. – Ты завидуешь, потому что даже на это не способен. – Это уж точно. Да и не стал бы ни за что выделываться на публике. – А за что же тебя выбрали? – Сам себя спрашиваю. – (Женщина, самой себе.)Почему же ничего не происходит? Она перестает улыбаться и вдруг с сомнением в голосе: – А почему ничего не происходит? Немного поколебавшись, она поднимает голову к потолку, как будто предполагаемые продюсеры могли спрятаться там. – Скажите все-таки, вам интересно то, что я делаю? Вам нравится? Вы находите меня красивой? Хотите, я вам еще что-нибудь покажу? Я умею еще жонглировать, но мне для этого нужны мячи. Или обручи. Их можно даже поджечь, но тогда надо будет притушить свет, чтобы было лучше видно. Пауза. – Я бы хотела ознакомиться с правилами. Мы же имеем на это право, правда? (Раулю.) Я не хотела бы, чтобы они злоупотребляли моим правом на имидж. (В потолок.) Эй, если вы нас снимаете, надо бы о деньгах поговорить. И насчет рекламы в прессе я хочу с агентом договориться. А? (Раулю.) Так, у меня нет ни адвоката, ни агента. Она призывает Рауля в свидетели. – Это безобразие, это незаконно, что они не дали нам сначала прочесть правила. Рауль, у тебя агент есть? Мужчина погружен в раздумье. – Было около полудня. Я работал. Позади меня возник какой-то туман, я обернулся – и все, полная темнота. – Э-э... Со мной такая же история! Наверное, это новый способ отбора. Не ждут больше кастингов, а берут людей просто так, наугад, прямо из дому! Интересно, какой же приз можно выиграть. Может быть, замок или самолет, а может быть, даже коллекционный гоночный автомобиль. Я всегда мечтала ездить на «Феррари». Рауль мечется по помещению и простукивает стенки. – Ты зря не показываешь им, что умеешь делать. Тебя отсеют. (Принимается с энтузиазмом отбивать чечетку.) Чего терять-то? Принимает различные позы. Делает колесо, показывает гимнастические упражнения. – Я уважаю в себе homo sapiens. Она пожимает плечами и делает стойку на голове. – Ой-ой-ой! Как ты умеешь говорить! – Я говорю нормально. И я не виноват в том, что малограмотные, не обладающие даже минимальным словарным запасом люди вошли теперь в моду. – Подожди. Козе понятно, что ты, с твоей белой рубашечкой, прилизанной прической и очками, словно у крота, в моде ничего не понимаешь. – Хороша мода! Выставлять людей на потеху зевакам, чтобы те всласть позабавились... В этом и нового-то ничего нет. Древние римляне поступали так с гладиаторами. Хлеба и зрелищ. Вы видели «Бен Гура» [1] ? – Здравствуйте, цитаты пошли! Этим только старики занимаются! Да ты и выглядишь, по-моему, как старик. Ты даже в детстве уже был старым, уверена. – Если нужно смотреть передачи для дебилов, чтобы быть молодым, ладно, я согласен считаться стариком. Между прочим, в мое время в моде были научно-популярные телесериалы, такие, как «Star Treck» или «Пленник». В них диалоги, по крайней мере, смысл имели. Кстати, «Пленник» был первым телевизионным реалити-шоу. Люди под наблюдением камер жили на острове, вдали от всех. Как мы... – Вот чего я не понимаю, так это почему нас так мало. Обычно участников около десяти, и зрители потом постепенно отсеивают одного за другим. А здесь только ты и я, выберут быстро. – А если это тренинг по выживанию для ответственных работников? Я как-то был с коллегами на таком. Нас заперли в тюремной камере и наблюдали за нами. Хотели узнать, как мы поведем себя в смоделированной ситуации попытки побега. Мы потом смотрели на себя по видео. И получали оценки. – Я не ответственный работник. – Подождите, – сказал он с иронией, – дайте-ка я догадаюсь... Ведущая шоу, танцовщица в кабаре? Массовик-затейник в клубе для отдыхающих? Стриптизерша? У молодой женщины появляется улыбка, похожая на хищный оскал. – Жалкий тип. – Простите, я пытаюсь догадаться. В подобном костюме... Не знаю. Как вас зовут, кстати? – А тебе какое дело? – Ну, если вы таким тоном будете разговаривать... Хочу вам заметить, что если на нас смотрят, то публике вы вряд ли понравитесь. С таким поведением вылетите после первого же голосования. Она размышляет. – Но вам везет, я играю честно. И, если хотите, сделаем заново сцену знакомства. Они потом при монтаже подправят. (Говорит неестественным тоном.) О, здравствуйте, мадемуазель. Меня зовут Рауль Мельес, а вас? Он протягивает ей руку. Она смотрит на руку, еще немного колеблется, поворачивается к публике и вдруг принимает фальшиво-восторженный вид. – Саманта Бальдини. – А чем вы занимаетесь в жизни, мадемуазель Бальдини? Наверное, вы актриса? Саманта подыгрывает Раулю: |