Онлайн книга «На берегу Тьмы»
Александр, умывшись, набросился на еду. В последние дни, после того как он получил от отца письмо со словами «женишься на крестьянской девке – прокляну» вперемешку с просьбами спасти его, Александр не находил себе места. Былая доверчивая нежность между ним и Катериной пропала. Оба это чувствовали. Катерина первой решилась заговорить: – Что-то ты сам не свой, Саша, в последнее время. – Послушай, я вот что хотел сказать тебе, Катя… Александр замолчал. – Скажи. – Вот что я хотел сказать тебе. Нынче на ярмарке я зря так с тем татарином. – И ты поэтому такой? – с облегчением выдохнула Катерина. – Какой такой? – Смурной какой-то. – Ну да, – неумело соврал Александр, проклиная себя за малодушие. Но что-то все же не давало ей покоя. «Нет, тут что-то еще»: – И все? – Конечно, – опять соврал Александр, мысленно упрекая себя: «Господи, что же я так обманываю ее? Дай мне сил побороть это малодушие!» – Может, ты письмо от отца получил? – Понимаешь… – Скажи уж как есть. Благословляет он нас? – все еще цеплялась за надежду Катерина, уже понимая, что все потеряно. – Катя. Александр резко встал, отвернулся от Катерины и заплакал, укрываясь руками: – Катя, я подвел тебя. – Саша, что? Что? – Не могу я на тебе жениться, Катя. Отца в тюрьму сажают – просит меня вызволить. – Как же ты его вызволишь? – Жениться мне придется на дочери купца. – На другой? Как? Ты любишь ее? – обомлела Катерина. – Что ты! Нет! – Так как же тогда? – Ты должна понять меня: отец старик, я всем ему обязан, это мой долг, как же я его подведу? Никто ему руки не подаст. Что же ему после этого, жизнь самовольно кончать? – Руки и губы Александра предательски дрожали, но голос его был решителен. Катерина почувствовала, что судьба ее предопределена: – Да, конечно, так правильно. Но ты же говорил, что любишь меня, уговаривал. А теперь оставляешь? Что люди-то скажут? – заплакала Катерина. – Как же я виноват перед тобой! Простишь ли ты меня? – Александр встал перед ней на колени. – Простить? Бог простит! Пойду я. – Катерина словно окаменела и на ватных ногах вышла из флигеля. Она хотела кричать от негодования, с трудом сдерживала себя. Александр рванулся за ней, побежал, крикнул вслед: – Катя! Что же я наделал? Как же мне быть? Вечером Николай решил заехать посмотреть на будущую больницу и поразмыслить немного в одиночестве. Ему не давал покоя последний разговор с Александром. Больницу пока не рубили – лес собирались вывезти только по установившемуся зимнику. Да и не до того было сейчас – страда. Здесь, на левом берегу Тьмы, было хорошо и спокойно. Вдалеке протяжно мычали коровы из деревенского стада, которое, покрикивая, разводили по домам пастушки. Солнце, небрежно осветив верхушки деревьев на правом берегу, протяжно садилось за горизонт. На берегу, возле мельницы, у самого омута Николай встретил Катерину. – Что ты здесь? – На закат посмотреть пришла… – Да, закаты здесь красивые, – согласился Николай. – Ты нездорова? – Он с тревогой стал всматриваться в лицо Катерины и заметил, что она плакала. – Здорова, барин, спасибо. – Бледна, плакала. Что случилось, Катерина? – Нет, ничего, барин. – Катерина начала всхлипывать. – Не выношу слез. Никогда не знаю, что делать в таких случаях, утешать или нет. Что случилось, объясни толком? – Не могу, – зашлась пуще прежнего Катерина. – Ладно, – согласился Николай. – Ты присядь. Они сели рядом на берегу прямо на траву, уже слегка прихваченную росой. Солнце все еще катилось по небосклону, завершая жаркий день. Низины уже заволокло белесым туманом. – Красиво здесь как – душа аж заходится. – Да, правда, нет мне милее этих мест. Много я их повидал, а лучше не нашел. – Барин, а про русалочку правду говорят? – тихо спросила Катерина. – Вы верите? – Про то, что здесь утопилась девушка и стала русалкой? Да вполне могло такое быть, что утопилась, много вас таких, чувствительных, чуть что – топиться, но чтоб русалкой? Чушь. – А мне кажется, правда. – Что за глупости? Уж не вздумала ли ты топиться? – насторожился Николай. Катерина молчала. Николай разозлился: – Не ожидал я от тебя! Думал, у тебя характер. – Нету у меня характера! – Нет, есть! Знаю, что есть! – воскликнул Николай, и тихо, ласково добавил: – Я тебя лучше тебя самой знаю, дура ты бестолковая! Ну, что случилось? Говори, наконец! – Александр сказал, что женится на другой. Да и кто я такая? Безграмотная крестьянка. А он купец, университет кончил. На что я надеялась? – И что же теперь, из-за каждого дурака топиться? Пусть женится на этой купчихе! – Так вы все знали? Знали? – Катерина вскочила. – И радовались моему горю! – Не радовался я, Катерина. – Теперь без него мне не жизнь! Николай тоже вскочил: – Да таких, как он, знаешь сколько у тебя будет? Только выбирай! – Не хочу никого другого! Он лучший на всем белом свете! – Ты не будешь с ним счастлива, поверь мне. Я старше, многое повидал. Она плакала: – Вы так говорите, чтобы обидеть. Он благородный. Все ради семьи. – Говорю так, чтобы спасти тебя. Александр не тот человек. Он не любит тебя, предает. Неужели не видишь этого? Зачем оправдываешь его? – Что же мне делать, коли я люблю его? – Если бы я мог – сегодня женился бы на тебе! Катерина молчала. Страсть к Николаю поселилась в ней с того самого вечера в кабинете, но, как и прежде, пугала ее. Хорошо ли жить страстью? Это плотское, грешное чувство. Совсем другое у нее было к Александру. Он был словно ангел, хороший, нежный. Так красиво говорил и мечтал, рассказывал, как хорошо они будут жить. С ним было хорошо и легко, она чувствовала себя лучше, чище. Только Николай знал, какая она: грешная. Именно такой она быть не хотела. – Я не люблю вас, – сказала наконец Катерина. Николай дрожащими руками достал портсигар, зачиркал непослушной спичкой. – Лучший, говоришь? Ну ладно. Домой иди, поняла? |