Онлайн книга «Алая река»
|
Я медленно опустила пистолет. – То же самое я думала про тебя, Кейси. – А я… я это… расписание перепутала. П-п-познакомься: мой друг… Луи. Тот смущенно поднял руку. Предполагалось, что знакомство с Луи должно меня смягчить. Не смягчило. Вмиг я все поняла. По замедленной речи сестры, по характерному румянцу на скулах, по другим признакам стало ясно: Кейси взялась за старое. Я ничего не сказала. Прошла к комоду, стала выдвигать ящики. Ну конечно, вот оно: шприцы, жгуты, кислота. Миниатюрные прозрачные пакетики с немыслимой маркировкой. Медленно я задвинула ящик. Когда обернулась, «друга Луи» уже не было в спальне. Мы с Кейси остались одни. Сейчас Пола всё еще хохочет. Кажется, у нее истерика. Вон как голова мотается… – Кто он, Пола? Назови имя! – Да тот самый легавый, который заставляет ему отсасывать, не то в участок заберет. Отдышавшись от хохота, она добавляет: – А теперь, Мик, валяй, скажи, что именно этого легавого вы там у себя и подозреваете. Именно этого гребаного копа. Скажи, что давно его ведете. Это будет супер. Открываю рот прежде, чем обдумываю ответ. В голове мутно, на душе тошно. – Мы обязательно всё проверим, Пола. Виновный будет наказан. Пола меняется в лице. – За дуру меня держишь? – цедит она чуть слышно. – Так вот: я не дура. И уходит, прихрамывая. – Как он выглядит? – кричу ей вслед. Пола замедляет шаг. Стоит ко мне спиной, но ее слова слышны отчетливо: – Меня только впутывать не надо. На ходу она резко поворачивает голову. Глаза сверкают яростно, угрожающе. – Пола! Пола, напиши заявление! Она усмехается. – Ага, разбежалась… Дальнейшее доносится уже от угла: – Мне только заявы и не хватало. Чтоб у каждого легавого в черном списке очутиться. Пола исчезает за углом. Впервые за все годы, что я в профессии (которой всегда гордилась), меня начинает подташнивать от догадки: имеет место некое противостояние, очень важное, а я… я воюю на стороне неправой армии. * * * По дороге в участок звоню Трумену. Надо с ним посоветоваться. Может, он прольет свет на обвинение, выдвинутое Полой. На пятом звонке, когда я уже готова услышать металлический голос автоответчика, Трумен берет трубку. Ни «алло», «ни привет». Сразу: – Ты в порядке, Мик? – Я тебя от чего-то отвлекла? – Нет-нет. Что стряслось? – Ты ни у кого из… из наших… не видел случайно фуфайки с надписью «Уайлдвуд»? Трумен отвечает не сразу. – Вроде нет. А с какого боку тут фуфайка? На заднем плане женский голос спрашивает: – Трумен, кто это? Кто звонит? Сразу тушуюсь. – Я попозже перезвоню, если ты занят. – Я не занят. – Такую фуфайку, – говорю медленно, тщательно подбирая слова, – носит один… полицейский… который требует… особых услуг от женщин с улиц Кенсингтона. Иначе грозит забрать их в участок. Ты о нем не слыхал? Трумен молчит. Долго и напряженно. – Слыхал, – признается он с неохотой. – Да об этом типе все знают. «Кроме меня», – думаю я. Но молчу. – Трумен! – кричит неизвестная женщина. – Не отключайся, Мик, – говорит Трумен. Следует его монолог, приглушенный ладонью. Наконец он снова обращается ко мне: – Я перезвоню, о’кей? Мое «конечно» напарывается на короткие гудки. * * * Вернувшись в участок, сразу бегу к сержанту Эйхерну. В кабинете его нет. Нет и другого начальства. Но должна же я кому-нибудь изложить важную информацию. Наконец меня замечает капрал Шах. – Не знаете, где сержант Эйхерн? – Выехал на место преступления, – отвечает Шах, сглатывая слюну, – за щекой у него вечная жвачка. Чуть ли не в одиннадцатый раз он пытается бросить курить. Уже целую неделю продержался. – Передать ему, что вы его искали? – Спасибо, не надо. Я сама позвоню. Возьмите только мой планшет. * * * Переодевшись, уже в своей машине, звоню Эйхерну. Отвечает автоответчик. – Сержант Эйхерн, это Микаэла Фитцпатрик. Мне нужно с вами поговорить. Об одном событии, которое случилось во время моего дежурства. Это очень важно. Оставляю свой номер, хотя, конечно, у Эйхерна он имеется. Еду домой. * * * Свернув на подъездную дорожку, сразу замечаю миссис Мейхон. Стоит, руки в боки, смотрит на небо. В машине у меня полный бардак, сплошное нагромождение вещей. Открыв дверцу, приветственно машу миссис Мейхон. Тащу с заднего сиденья покупки. Хоть бы хозяйка ушла. Охота ей мерзнуть. Сегодня на миссис Мейхон фуфайка с объемным принтом в виде гирлянд. Не иначе, трехмерность принта призвана ободрить всякого, кто вздумает завести с миссис Мейхон беседу. Нагрузившись пакетами, свертками и парой ботинок, иду к своей лестнице. – Слыхали про снегопад, Мики? Резко разворачиваюсь. – Нет. – По прогнозу, нынче в ночь выпадет снега на целый фут, – сообщает миссис Мейхон. – Это же катаклизм. Можно подумать, на нас цунами надвигается – так зловеще звучит ее голос. Возможно, она думает, что я не знаю слова «катаклизм». – Спасибо, миссис Мейхон. Сейчас включу новости, – произношу я самым своим серьезным тоном. Меня разбирает смех. С тех пор как мы переехали, миссис Мейхон раз десять, не меньше, предрекала «катаклизмы». Даже заставила меня окна заклеить крест-накрест скотчем – передали, что выпадет град величиной с мяч для гольфа. (Никакого града, конечно, не было.) Миссис Мейхон из тех персонажей, которые, насмотревшись новостей, бегут в супермаркет и покупают хлеба и молока гораздо больше, чем им требуется; они также наполняют ванну водой – чтобы через двое суток тоскливо провожать взглядом эту воду, спускаемую в сливное отверстие. – Доброй ночи, миссис Мейхон, – говорю я. * * * Дом кажется пустым. По крайней мере, в гостиной свет не горит и телевизор выключен. – Эй, кто-нибудь! – зову я. Ответа нет. Почти бегу в детскую. Из ванной выходит Томас в своей любимой бейсболке с логотипом «Филлиз» (отцовский подарок годичной давности) и прижимает пальчик к губам. |