Онлайн книга «Грозный змей»
|
Снаружи загремел гром. Небесам не нравилось ее решение. Вспыхивали молнии. Она ни о чем не жалела. – Брат! – сказала она. – Я сделаю так, как будто ты никогда не… Шип материализовался рядом с сэром Хартмутом. Они стояли так близко под стенами Тикондаги, что капли, срывавшиеся с крыши замка, падали им на головы с высоты сотен футов. Хартмут вел вперед отряд шахтеров. Кажется, он никогда не уставал. Он вздрогнул – Шип впервые увидел, что он удивился, – и наполовину вытащил из ножен герметический артефакт, который именовал мечом. Искусство помогло Шипу узнать, что это не столько меч, сколько врата. – Ты меня удивил, – пророкотал сэр Хартмут. Кевин Орли поднял забрало. Шип и не взглянул на него. – Пора. Готовьтесь к штурму. – Прямо сейчас? В темноте, под дождем? – Хартмут не боялся Шипа и только пожал плечами. – После восьми дней пустых обещаний и крови… – Дождь нас не остановит, – сказал Шип. – Солдаты любят воевать в тепле и сытыми, – возразил Хартмут, – это простое соображение помогло выиграть сотни битв. А отказ от него – проиграть еще больше. – Сейчас, – велел Шип и отвернулся. Сэр Хартмут выругался. А потом побежал, в тяжелых доспехах, с открытого места, к которому пришлось красться, к лагерю. Несмотря на дождь, там мерцали костры. Габриэль смотрел, как Амиция успокаивает королеву. Лицо у той исказилось от боли. С началом схваток сдержанность и достоинство куда-то делись. Бланш улыбнулась ему: – Вы бы ушли, милорд. Мужчины для такого не приспособлены. Слабый пол. Габриэль улыбнулся в ответ, потому что ей хватало сил шутить, а он сейчас в этом очень нуждался. – И узнайте заодно, куда ваш оруженосец дел все тряпки, – добавила она. Лорд Корси лично грел воду в очаге. Габриэль не успел даже сделать вид, что может принести пользу, – Тоби вошел с охапкой льняных простыней и рубах. Нелл следовала за ним с двумя красивыми атласными подушками, женским платьем из коричневого бархата и медным чайником. – Сэр Кристофер говорит, – объяснила она, – что у него случайно оказалось это платье и подушки… – Только Фольяк ходит на войну с платьем для своих трофеев, – добавил Гэвин от двери. Бланш уперла руки в бока: – Мужики – вон отсюда. Сэр Майкл вошел с очередной кучей рубашек. – Прости, девочка, но рожает не одна из кумушек твоей мамаши. Это законная королева Альбы. Если бы я мог, я бы привел сюда всех лордов королевства. Габриэль кивнул Майклу. – Я совсем забыл, – признался он. – Кайтлин тоже скоро рожать, – пояснил Майкл, – наверное, я просто больше обо всем этом думаю. – Господь и все святые! – воскликнула Бланш. – Бедная королева! Раздраженная Амиция повернулась к ним. Габриэль подумал, что она кажется совсем старой. На лице у нее появились морщины, которых раньше не было, и даже свет факелов их не сглаживал. Впрочем, Габриэль предполагал, что сам выглядит не лучше – его дважды ранили в голову, и голова эта болела, а левая рука почти не действовала. – Помоги мне снять доспех, – велел он Тоби. – Вряд ли на нас нападут, пока королева рожает. А я сейчас свалюсь. Как будто услышав это, в дальнюю дверь рядом с осликами вошел Плохиш Том. В руке он держал меч. – Амбар в нашем распоряжении, – сказал он и кивнул лорду Корси. Нелл отогнала Корси от котла с водой, и он встал, заведя руку за спину. – Не вы ли собирались убить нас всех час назад? Том Лаклан рассмеялся: – Ничего личного, – заверил он, – просто так было лучше. Корси кивнул. Помещение было довольно большое, оно занимало треть амбара, и оруженосцы и пажи стали помогать рыцарям снимать доспехи. Падая на каменный пол, броня гремела. – Тихо! – крикнула Амиция. – Вы, джентльмены, дадите ли этой несчастной женщине возможность успокоиться? Оруженосцы стали двигаться тише, но звук, с которым металл скрипел о камень, теперь казался даже громче. Королева закричала. Гауз стояла в своей цитадели, среди темных деревьев и ярких цветочных клумб. Ее немыслимо сложное заклинание походило на великолепный куст с очень длинными корнями и одной-единственной желтой розой – огромной и пышной, какими никогда не бывают настоящие цветы. Роза не знала непогоды и не ведала, что такое пчелы, и от этого выглядела еще прекраснее. Гауз не молилась. Ей казалось странным молиться, если собираешься убивать. Но все же она обратилась к своей госпоже. – Ты обещала мне месть, – напомнила она. И подумала: «Надеюсь, Шип это видит. Надеюсь, он струсит». Она протянула вперед тонкую руку и сорвала розу. Мир содрогнулся в крике. Шип не мог торжествующе улыбаться, однако он торжествовал. – Я знал, что ей придется это сделать, – сказал он в дождь и тьму. Но Эш был где-то в другом месте. Шип… …раскинул собственную паутину из обманок, ложных улик и капканов. Такие же плетет сама природа. Он готовил ее не меньше, чем Гауз творила свое заклинание. В великолепном черном соборе ее проклятья он поселил новые чары – так в замке заводятся мыши и моль. – Прощай, Гауз, – сказал он. Когда королева закричала, Амиция вскочила. Габриэль вдруг понял, что дело не в родах. Бланш схватила королеву за руку. Габриэль вошел… …в свой Дворец воспоминаний. Пруденция стояла на своем постаменте. Она хмурилась. – Это твоя мать, – сказала она, – Габриэль… Габриэль толкнул дверь, ведущую в эфир. Он выпустил заклинания, которые держал наготове. Горький опыт научил его прежде всего ставить щит, а потом уже распускать сверкающий ковер чар. Он шептал имена, написанные на статуях и знаках, и комната вращалась вокруг него. В реальности его сердце ударило один раз. Сделав все, что сумел, он подошел к двери. Пруденция попыталась остановить его: – Хозяин! – крикнула она. – Смерть идет за королевой! Смерть послала твоя мать! – Я все давно решил, – кивнул Габриэль. – Я не люблю твою мать, мальчик. Она меня убила. Но это… ты отдашь жизнь, чтобы ее остановить? Габриэль сжал зубы – тех, кто его знал, это обычно пугало. |