— Корнел, ты понимаешь, что так нельзя?
Тот виновато опустил морду и водил копытом по земле.
Конюх увел дрожащего Барина в стойло. Досталось ему не сильно, но хватило, чтобы обходить Корнела пятой дорогой.
— Ты будешь обижать других коней?
Ворн поднял морду и посмотрел на меня с надеждой.
— Не строй мне наглые глазки! Будешь или нет, говорю?
Фыркнул, и нехотя помотал мордой.
— Горе ты мое луковое, — потрепала ворна по бархатной щеке. — И что мне с тобой делать? Оживившись, животное уперлось влажным носом в мое плечо и кивнуло на свою спину.
— Оседлать тебя?
От моего предложения ворн радостно заржал и замолотил ногами воздух.
Вот только седлать себя ворн не позволил ни мне, ни конюху, ни даже Эрику. С последним они друг друга особенно невзлюбили. Огр пытался убедить, что от Корнела надо избавиться, а Корнел вклинивался между мной и огром, то ли защищая меня, то ли заявляя права. В итоге пришлось переодеться в свободное дорожное платье и ехать верхом без седла.
Не скажу, что я шикарная наездница, но это оказалось куда проще, чем я думала. Корнел низко наклонился, позволяя забраться на его спину, дал примериться к манере ходьбы и позволил держаться за гриву. Сначала было страшно — особенно Кэролайн, она побледнела и махала мне вслед белым платочком, не уходила, пока мы не скрылись за поворотом. Потом стало поспокойней, а когда мы проехали аллею, я и вовсе приноровилась и начала получать удовольствие.
Впрочем, оно быстро закончилось, ведь впереди показалась «Искристая лавка». Так Эдгар назвал сеть своих ювелирных мастерских. В таланте ювелира ему не откажешь, а вот как человек он так себе.
Хотела привязать Корнела к коновязи неподалеку, но чем?
— Оставайся здесь, хорошо? Выпей водички, сена поешь…
Ворн кивнул и… поплелся за мной.
— Корнел, я серьезно! Подожди здесь. Схожу, быстренько сделаю дела и вернусь. Договорились?
Ворн снова кивнул и. нехотя остался ждать.
— Хороший мальчик, — подмигнула и скрылась за поворотом.
Хороший мальчик лукаво выглянул, но заметив мой строгий взгляд, спрятался обратно. Кажется, я влюбилась без памяти!
Глава 9. В которой я осваиваю азы шпионажа
Особого плана у меня не было. Спрашивать Эдгара в лоб, он ли писал записки — дурная затея. Но мне доподлинно известно, что он сам ведет журналы учета. Хвастался, что у него цифра к цифре и это его заслуга. Если бы удалось каким-то образом эти журналы посмотреть. Одним глазком.
Звякнула музыка ветра, приветствуя клиента. Продавщица, молодая симпатичная девушка, подскочила со стула, вытянулась по струнке и расплылась в улыбке.
— Доброе утро, леди Ортингтон! Как ваше здоровье?
Вот тоже странность Китриджа. Все спрашивают о здоровье, что не удивительно, при их уровне смертности, где даже чих может привести к инвалидности, а надсадный кашель — к перелому ребра.
— Вашими молитвами, дорогая, — так принято отвечать на любезность, даже если ты одной ногой в могиле, а молятся о тебе за упокой.
В заведении Эдгара душно, слишком ярко и тесно. Пахнет бергамотом и сандалом, как в египетской лавке эфирных масел. Помещение большое, но плотно забито прилавками, тумбами и демонстрационными стендами. Все вокруг сверкает, искрится, переливается. Через пару минут у меня зарябило в глазах. От благовоний — засвербело в носу, от музыки
— разболелась голова.
— С удовольствием вам помогу! — с хваткой менеджера М-видео прицепилась продавщица.
Надо отдать должное, Эдгар своих работников намуштровал. Вообще, Китридж живет особой жизнью даже в рамках Тэйлы. Здесь не принято навязывать услуги, а реклама ограничивается почтовой рассылкой, с обязательными извинениями в виде скидочных купонов — не принято народ тревожить. Что греха таить — работает! Даже имея серьезные доходы, я не могу отделаться от мещанских привычек и пройти мимо скидки. С той только разницей, что на Земле приходилось ждать акции на одежду или что-нибудь вкусненькое, а здесь мне ни жить, ни быть нужна самоочищающаяся зубная щетка или туалетный ершик с эргономичной ручкой. Подумывала даже о золотом унитазе — в подарок ершик с драгоценными камнями обещают, да только куда мне девятый ершик-то?
Маркетинг — он такой маркетинг! Особенно, когда у тебя есть деньги.
Так вот, зайди в любую лавку в нашем или соседнем графстве — встретишь добродушное приветствие и… все. Никаких тебе взглядов в спину, никаких различимых шепотков «купи, купи, купи!», никто не ходит по пятам и даже особо не заботится — умыкнул ты что-нибудь или нет. Большинство лавочек оборудованы артефактами. Что-то вроде наших магазинных пищалок, только работают без сбоя. Клиф гордится своей техномагией, она сделала ему состояние и принесла известность.
— Вы желаете кольца? Серьги? Быть может, посмотрим парюры? Конечно, ваша красота — лучшее украшение, но даже ее можно подчеркнуть…
Бла бла бла, цыганки центрального рынка не выдержали бы конкуренции. Пока продавщица рассыпалась в комплиментах и выставляла на столик всевозможные украшения, я шарила взглядом везде, где могла дотянуться. За прилавком — рабочий стол с выдвижными шкафчиками. На нем бумаги, письма, свитки. Взгляд упал на большую книгу в кожаном переплете — «Журнал учета».
— Сэр Иол дома? — перебила самозабвенно щебечущую девицу. Как глухарь, она по инерции продолжила.
— Рубины, несомненно. Подчеркнут цвет вашей кожи и глаз!
Я кашлянула и подняла бровь.
— То есть. Я хотела сказать изумруды!
Ну да. Изящно подчеркнут мою кожу трупного оттенка.
— Эм, — она дрожащими руками составила подставки с украшениями обратно на прилавок, спешно проговаривая: — Да, леди. Изволит завтракать. Желаете, чтобы я сообщила о вашем приходе?
Да боже упаси!
— Да, — ответила с натянутой улыбкой.
— Вы же. вы же не будете жаловаться? Я про цвет глаз как-то не подумав.
— Я вас даже не слушала, — созналась честно и девушка с облегчением выдохнула.
— Одну минутку!
Она с прытью газели скрылась за стеклянными дверьми. Я даже не успела попросить ее не торопиться.
Что ж. У меня минуты три — не больше. Если сэр Иол изволит завтракать в трусах, он явится прямо в них, дожевывая на ходу.
Перевернула табличку на дверях на «закрыто» и бросилась за прилавок. Книга учета заполнена одним почерком, но принадлежит ли он Иолу — неизвестно. Может, этот журнал ведет его матушка или вовсе продавщица?
Сверила почерк с запиской — не сошелся. Бегло проглядела корреспонденцию, какие-то записи — ничего и близко подходящего. Значит, нужные книги либо в его кабинете, либо в столе.
