— Ба, а вы чего тут делаете?
Атмосфера из накалившейся стала медленно, но верно превращаться в абсурдную. Хм, действительно, какого черта мы тут вообще расселись? Мне вот тоже жутко интересно. Может, потому что из нас выкачали все силы и посадили в магическую клетку? Или, может, потому, что призраки погибших родных решили вырвать наши сердца, лишив нас энергии? Ох, точно, мы же здесь, потому что нас сюда притащили невидимые цепи, явно сотворенные по приказу этого седовласого модника! Подобные мысли роем кружились в голове, и я была уверена, что не только в моей, но озвучить их никто не решался, так как вся ситуация оказалась не в нашу пользу, а целенаправленно сокращать себе жизнь пока не хотелось. Пораженные странным вопросом Правителя, мы продолжали молча и неподвижно сидеть, устремив к нему напряженные взгляды и ожидая дальнейшее развитие событий.
А Правитель тем временем, изящным жестом перекинув седые космы за спину, неспешным шагом направился к нам, словно желая посмотреть на диковинных существ, завезенных в столицу на пару дней. Не дойдя до серебристой линии пары-тройки шагов, мужчина остановился и стал внимательно нас разглядывать сверху вниз.
— Хм, — многозначительно выдал он и стал медленно обходить квадрат по периметру, желая изучить нас со всех сторон. Очень хотелось повернуть голову и пронаблюдать за его перемещениями, но я упрямо продолжала мучить затекшие мышцы и не шевелилась. Может, он решит, что мы восковые фигурки и выбросит нас из дворца? — Какие-то вы маленькие, — изрёк еще одну умную фразу, и меня захлестнула волна возмущения. Ну, знаете, пусть меня лучше сразу на пытки отправят, чем я буду выслушивать унизительный бред этого полоумного старикана!
— Вот я тоже думаю, не староваты ли вы для развязывания такой затяжной войны? А то помрёте, не дождавшись её завершения, — первым не выдержал Макс и уселся поудобней. Я испуганно вцепилась в его руку, боясь, что Правитель убьёт нашего командира прямо сейчас, но мужчина, к счастью, не оправдал моих опасений, а завершил обход и снова встал со стороны трона. Затем достал из кармана огромный кусок воздушной белой ткани, аккуратно постелил её неподалеку от нас и уселся в позе бога, согнув одну ногу в колене, опершись на нее локтем и ладонью подперев голову. Рядом явно не хватало тарелки винограда и амфоры с вином. Тяжко вздохнув, мужчина выдал очередную гениальную фразу:
— Ничего, что я так по-простолюдински сел? А то разговаривать с вами стоя неудобно.
В голове осталась только одна мысль, стремительно носящаяся по кругу, — что здесь происходит? Версия с реалити-шоу казалась мне всё более правдоподобной, и в подтверждение этому Макс едва слышно шепнул мне на ухо: «Он точно чокнутый».
— Так вон у вас трон есть, — медленно проговорил Глеб, и, судя по сосредоточенному выражению его лица, он пытался оценить ситуацию и понять, что за игру затеял Правитель.
— Ой, нет, не люблю я все эти пафосные атрибуты моего статуса, — поморщился пожилой модник, и Максим, не выдержав, усмехнулся.
— Ну да, а черная перчатка с натянутым на нее перстнем только придаёт вам простоты и делает ближе к народу, я так сразу и подумал.
Мужчина недовольно сверкнул обычными серо-голубыми глазами, но недовольство тут же исчезло, когда он перевел взгляд на левую руку, упиравшуюся в пол. Подняв её, повертев и издав еще один трагичный вздох, от чего я раздраженно закатила глаза к мерцающему потолку, Правитель посмотрел на нас эпическим взглядом познавшего жизнь мудрого воина.
— Она обгорела в одном страшном сражении, — пояснил он, как-то сумев придать своему звонкому голосу басовитые нотки. — И обгорела не в простом огне, а хранящем в себе проклятие, которое должно было меня убить, полностью поглотив. А перчатка хранит в себе целительную магию, которая не позволяет злосчастному ожогу распространить свою черную магию. Так и живу. Ах, да, я ведь еще не представился! — оживился мужчина и оглядел нас так, словно мы были самыми любимыми его слушателями. — Меня зовут Польгерд Второй, но можете называть меня просто Поль. Всё-таки должны ведь даваться какие-то поблажки перед смертью, не правда ли? — почти с отеческой заботой спросил он, и меня чуть не вывернуло наизнанку от этой актерской игры.
— Можно я буду называть вас дедушка Поль? — растянув губы в самой ослепительной улыбке, на которую только была способна, произнесла я, и старикан тут же сменил заботу на жесткость.
— Предлагаю вам не наглеть и на первый раз прощаю, — отчеканил он, хотя даже его жесткость показалась мне наигранной. Каждую эмоцию он играл, а не переживал по-настоящему, и я не переставала пытаться понять, что же за человек скрывается под этой маской. — Я не седой, у меня белые волосы от рождения, — оскорбленно сказал он, снова откинув драгоценные пряди назад. Я насмешливо фыркнула, видимо, жить мне и впрямь совсем надоело.
— Ну, с черными волосами или лысым вы бы моложе все равно не выглядели, — нагло заметила я, и Макс, положив руку мне на талию, настойчиво притянул меня к себе, как бы говоря, чтобы я не перегибала палку. Я закусила губу, стараясь еще что-нибудь не ляпнуть, но это движение заметил и дедушка Поль.
— О, как нежно он прижал тебя к себе! — восторженно пропел Правитель, чем вызвал массовый вздох раздражения, но не обратил на него никакого внимания. — Любите друг друга, да? Как это печально, ведь в скором времени вам придется умереть. Зато умрете в один день, разве не романтично?
— Я буду гораздо более счастлив, — сквозь зубы начал говорить Макс, — если в один день мы умрём вместе с вами. Осчастливим целую Серебряную Долину. Хотя, я думаю, и Горную тоже.
Ну вот, меня просил не перебарщивать, а сам ляпнул куда более опасную фразу! Вот мы смертники-то. После этого я все-таки нашла одно положительное качество в Правителе — выдержку, так как он никак не отреагировал на очередную колкость со стороны пленников.
— Моя смерть войну не остановит, мальчик. Да, к тому же, мы почти победили, ведь вы сидите здесь, беспомощные и жалкие. Кстати, я удивлен, что вы так быстро пришли в себя, провалялись всего полтора дня. А вот столицу, которую вы разнесли, за полтора дня не восстановишь. Вот и кто здесь пострадавшая сторона? — с упреком вопрошал Поль, постоянно водя по нам стремительно меняющимся взглядом.
— Пф, — наконец-то заговорила, не выдержав, Эрика. — Мы не разносили весь город, только расчистили территорию вокруг вашего драгоценного дворца.
— Ой ли? — сощурившись, тихим и несущим угрозу голосом спросил Правитель, и я инстинктивно вжала голову в плечи, тут же получив успокаивающий поцелуй в макушку. — В твою воронку затянуло приблизительно шестую часть от населения столицы и множество домов. От твоего землетрясения, — мужчина посмотрел на Глеба, — по всему городу пошли трещины, ваш огненный командир иссушил почти всю растительность и испепелил домашнего скота, а ты, — он заглянул в мои глаза, словно проникая в самые потаённые закоулки души, — на треть опустошила Ашьолу и затопила всё, что было на пути к столице.
Мы подавленно молчали, пытаясь представить последствия нашей атаки дворца. Мы погубили множество невинных жизней, а вместо оправданной этой жестокостью победы сейчас сидим здесь, без силы и надежды на спасение. Столько жертв ради ничего. Теперь, даже если случится чудо и мы как-то одержим победу, наша вина никогда не искупится.
