Книга Продолжение любви, страница 64 – Паола Стоун

— Только не это! — вмешалась Эйприл. — Двух собак в доме я не потерплю.

— Они же маленькие! Представь, что это один дог! Никто не удержался от смеха, воцарилось обычное для Нортонов тихое веселье, и Люсия в течение всего вечера старалась поддерживать соответствующий настрой. Ей хотелось сгладить свою вину, компенсировать всем свое былое невнимание. Под конец, однако, она вспомнила, что нужно сказать о главном. Как бы это ни неуместно было сейчас, другого, более подходящего момента не будет. И пусть слышат все, чтобы не повторять потом каждому в отдельности.

— У меня будет только одна просьба, — обратилась она более к Филиппу, чем к остальным. Он слушал настороженно. — Давайте простимся дома, а в аэропорт я поеду одна.

— Одна?

— Так сказать, да.

В глазах Эйприл появилась надвигающаяся обида, но Филипп утвердительно кивнул головой, и больше к этой теме не возвращались.

* * *

Стрелка часов неумолимо приближалась к четырем — ей пора было собираться в аэропорт, а Дэвид еще не позвонил. С каждой минутой она нервничала все сильнее. Что могло случиться? Ведь вчера они обо всем договорились.

Она бродила по дому из одной комнаты в другую и то пыталась смотреть с близнецами телевизор, то болтала с Эйприл ни о чем. Попробовала читать, но быстро поняла, что не может вникнуть в смысл бегущих перед глазами строчек. И тут, наконец, раздался звонок. Люсия мгновенно схватила трубку:

— Я слушаю.

— Здравствуй, любовь моя. — Голос Дэвида был на удивление спокоен.

— Слава Богу, Дэйв, я уже заволновалась… Ты не забыл, что я уезжаю?

— Я заеду за тобой через двадцать минут. Постарайся ничего не забыть, у нас не будет времени возвращаться.

Люсия положила трубку, облегченно вздохнула и побежала прощаться с родными. Они, как всегда бывало в день ее отъезда, загрустили. «Надеюсь, следующее Рождество мы будем отмечать дома. И ты должна обязательно приехать на это время к нам. Ты ведь уже так давно не была в Англии зимой», — горячо убеждала ее Эйприл. Близнецы, наоборот, настойчиво требовали, чтобы их отпустили на ближайшие каникулы в гости к сестре.

Филипп молчал и внимательно смотрел на дочь, пытаясь поймать ее взгляд, словно желая убедиться, что с ней все в порядке. Люсия все еще чувствовала себя виноватой перед ним. Она подошла к отцу, обняла его:

— Папочка, дорогой, не сердись, пожалуйста.

Филипп улыбнулся:

— Разве я когда‑нибудь мог на тебя сердиться? Будь счастлива, моя хорошая. Я тебя люблю.

— И я люблю тебя, папочка. — В последний раз махнув всем рукой, она подхватила чемодан и стала спускаться по лестнице.

Дэвид приехал минута в минуту, на этот раз без шофера. Она ждала, что в машине он скажет ей какие‑то нежные слова, а может быть, даже сам заговорит о том, о чем так боялась начинать разговор она, — об их будущем. Но он молчал, смотрел на дорогу, а иногда начинал подсвистывать джазовой мелодии, доносившейся из приемника.

Когда они подъехали к аэропорту и поставили машину на стоянку, Дэвид вытащил из багажника чемодан Люсии и еще какую‑то небольшую дорожную сумку и, войдя в здание, быстро зашагал в зону регистрации. Девушка едва за ним поспевала. Дойдя до нужной стойки, он опустил вещи на пол, достал из кармана паспорт, в который был вложен розовый билет, точно такой же, как тот, что лежал сейчас в сумочке у Люсии, и протянул его через стойку. Подоспевшая Люсия ничего не могла понять. Дэвид повернулся к ней:

— Где твой билет? Поторопись, пожалуйста, а не то самолет улетит без нас!

— Как — без нас? Я не понимаю, ты что, тоже летишь?! Но куда? — Она была окончательно сбита с толку.

Дэвид улыбнулся удивленной девушке за стойкой и терпеливым тоном обратился к Люсии:

— Ну разумеется, я тоже отправляюсь в Мадрид. Куда же еще? Давай свои документы и пойдем скорее.

Господи, так вот почему он себя так странно вел! Он готовил ей сюрприз! Люсия тут же представила, как они будут гулять по Мадриду, а потом поедут на побережье и она познакомит его с Габриэлой и Густаво. И все вместе они будут сидеть в патио гостиницы, пить вино и любоваться звездным небом.

Девушка так замечталась, что пришла в себя, только когда объявили взлет. И тут же кинулась на шею сидящему рядом Дэвиду.

— Как я счастлива, Господи, как я счастлива! Это лучший подарок, который ты мог мне сделать!

Дэвид в ответ только улыбнулся своей неотразимой улыбкой.

А она‑то, дурочка, рассердилась на него за то, что он ничего не сказал ей в машине! А к чему были слова, когда вот он, летит вместе с ней! Летит, чтобы поближе познакомиться с ее родными, друзьями, со всей ее испанской жизнью…

Она закрыла глаза и замерла, почти не дыша. Похоже, ее главная мечта начинает сбываться… Она боялась поверить надежде, теплой волной окатившей ее. Дэвид взял руку девушки и поднес к губам. Он медленно ласкал губами ее пальцы, потом начал щекотать ладонь и нежную кожу на тыльной стороне запястья. Это и возбуждало и одновременно странным образом успокаивало. Напряжение дня отпустило ее, она расслабилась и даже незаметно для себя задремала.

Разбудил ее громкий голос стюардессы, сообщавший, что через двадцать минут они приземлятся в аэропорту Барахас. Она повернулась к Дэвиду. Он пил кофе и листал какой‑то журнал. Почувствовав, что она проснулась, он укоризненно посмотрел на нее:

— Ты самая неромантичная девушка на свете! И зачем только я взял тебя в свое романтическое путешествие?! Ты же проспишь все самое интересное.

— Прости меня, пожалуйста. Сама не знаю, как так получилось.

Дэвид засмеялся:

— Ничего страшного. Надеюсь, ты хорошо отдохнула? Нам предстоит еще длинный путь.

Она была окончательно заинтригована:

— Разве мы летим не в Мадрид?

— Нет.

— А куда же? Это что, очередной сюрприз?

— Гораздо хуже — похищение, — объявил Дэвид с непроницаемым лицом.

Самолет благополучно приземлился. Подали трап, и пассажиры устремились к выходу. Дэвид кинул взгляд на часы.

— О, нам надо поторапливаться.

Он подхватил Люсию за руку, и они почти бегом проделали весь путь до таможни, потом — через зал и оказались у другого выхода на летное поле. Дэвид на минуту остановился, присмотрелся и уверенно зашагал туда, где виднелись очертания небольшого спортивного самолета.

— Сеньор Эрсилья, — позвал Дэвид по‑испански, — Хорхе, где вы?

— Я здесь, сеньор Маковски. — В проеме люка показалась фигура человека. Он спустился по трапу и подошел к ним.

— Самолет заправлен. Все в полном порядке. Можете лететь.

— Спасибо, Хорхе. — Мужчины пожали друг другу руки, и Хорхе пошел к выходу с летного поля.