Онлайн книга «Конфетти для близнецов»
|
— Ин, а когда он к тебе в Питер приехал? — спросила я. Что-то тут не сходится… — Вчера. Сейчас скажу точнее — мы только проснулись… в восемь утра, точно! В два часа уже вылетели в Осло… а что? — удивилась Инна, но я отмахнулась: — Ничего, ладно. Так что это было с этим неожиданным путешествием? — Извинение, конечно! — довольно засмеялась Инна. — Он так… извинялся и сказал, что с этой… деятельностью завязывает, его давно в театр звал знакомый, так что вот мы тут на лыжах катаемся, на экскурсии ходим. Тут такая красота, вы не представляете! — восхищенно потянула Инка, а мы завистливо вздохнули. — Только мы, русские, как всегда, заметней всех — куда ни придем, везде мусорим — конфетти сыплется, как из хлопушки! Откуда хоть оно берется? — возмутилась она и спросила: — Кстати, что вам привезти? — Магнитики и «Бентли», — брякнула я, а Ирка машинально повторила: — Магнитики и «Бентли»… тьфу, Юль! Что ты несешь? Что за «Бентли» еще?! Про магнитики она, конечно, уже и так все знала. — Чтобы Инка не заподозрила нас в… меркантильности! — заявила я. — Кстати, снега! Снега пусть привезет! Я подошла к окну, за которым снова накрапывал дождь. К вечеру обещали, что он будет ледяным. Что за погода! — Хорошо, — я услышала, как Инка соглашается с каким-то длинным перечнем «что привезти», старательно надиктованным Иркой. — Как у вас вообще дела? Как праздники? — поинтересовалась подруга. — Нормально. Только вот то ли отравились чем, то ли вирус… — я сунулась к трубке. — «Моя любовь, моя морковь!» — передразнила я сестрицу, не исключая, что именно благодаря непомерному употреблению именно этого продукта с пометкой «корейская» мы и сидим теперь на диете… — Энтеровирус — это минус! — пропела Инна где-то далеко в Норвегии. — Но похудели — это плюс! — подхватила Ирка, задирая футболку и втягивая и без того впалый живот. — Ладно, девочки, буду закругляться, — сообщила Инка, а я вспомнила, что хотела спросить! — Ин, а Слава, он… пьет виски? — выдохнула я и затаила дыхание. Ну же! — Нет, — сказала Инна, а я почему-то расстроилась. Нет так нет… — Хотя… ты знаешь, по-моему, на Новый год… да, тридцать первого, точно! — воскликнула Инна, а я почувствовала, как участился пульс. — Он же приехал раньше, вроде как на разведку — это потом уже подсел в поезд, специально, чтобы как бы ненароком со мной познакомиться! Ну, а в новогоднюю ночь надрался. С помощником, что нас фотографировал. Славик вообще не пьет крепкие напитки, но то ли у них, кроме виски, ничего не было… короче, подробностей не знаю! — закончила она, а я взялась за голову и прижалась лбом к стеклу. Но если Слава действительно пил виски, и настрой у него был… соблазнительный, то получается, что Влад… не врал? Он действительно… скопировал Славу с его виски в крови и планами на эту неделю? Но ведь тогда может статься, что и все остальное, что он рассказал, — правда?.. После звонка подруги совершенно ясно, что Влад и Слава — это разные люди. Вот только… Слава реален и нормален. Зная Инку, я могу смело утверждать, что вряд ли она может настолько потерять голову от мужчины, чтобы не распознать в нем психически неуравновешенного. Более того — Слава не может быть Владом хотя бы потому, что после того падения, в котором ему, по словам спасателей, не повезло, вряд ли он чувствовал бы себя настолько хорошо, чтобы встать на лыжи да и все остальное… тоже нужны силы и здоровье, между прочим! И еще, если посчитать, то Славе нужно было упасть, ожить, а потом еще и телепортироваться в Санкт-Петербург к Инке — ведь поездом он никак не успел бы к восьми утра, ведь еще и поезд должен был идти именно в это время, когда Славе нужно! И получается, что Слава на самом деле уехал в Питер тогда, когда мы его пытались догнать. Просто уехал каким-то другим способом — не на том поезде, на каком мы с Иркой ожидали его… сцапать. На «Sky Flyer» со мной был Влад. И… погиб Влад, а вовсе не Слава. Психопата Владиславы не существовало. Был лишь один странный, скорей всего, психически нездоровый парень — Влад. Существовавший, не хуже ковра, в своем мирке. Пусть наполненном прозрачной водой, но непонятном для остальных. Опасном для остальных. Инопланетном. — Ир, что это? — я тряхнула головой, прогоняя грустные мысли о Владе. — Иди скорей! Вот где настоящий псих! Посмотри! Ирка подскочила к окну, секунду смотрела вниз, а потом залилась таким хохотом, что с дивана упал пульт, а белый Майбах рванул на кухню — пересидеть. Я же с нескрываемым любопытством разглядывала происходящее. А происходило там следующее — по припаркованным вдоль дороги автомобилям негромко стучали дождь и голые пятки… прыгающего по капотам мужчины! Рядом бежала какая-то тетка, намереваясь объемистой сумкой свалить «хулигана и развратника», как она громко оповещала двор. Развратник, зажав в правой руке «орудие разврата», как назвала его визжащая рядом тетка, проскочил еще две машины и сиганул в грязную «девятку», негромко журчащую двигателем возле мусорных баков. Туда же прыгнул парень с видеокамерой, бежавший все это время по другой стороне тротуара и снимавший неожиданный для жильцов «аттракцион». — Извращенец, урод, поймаю, оторву! — орала тетка, успев засадить своим сумарем по бамперу «девятки», прежде чем та, взвизгнув шинами, рванула прочь. Во двор уже выбегали владельцы «оскверненных» автомобилей, громко матерясь. — Ир, что это? Ты видела? — изумленно повторила я, а сестрица, жестами попросив воды, продолжала хохотать. Я сбегала на кухню и принесла огромную кружку, с трудом подавляя желание вылить ее на рыжую голову сестры. — На, — я протянула ей воду. Ирка шумно выпила, три раза икнула и наконец заговорила: — Ой, не могу! И снова повалилась на спину в новом приступе хохота. Я покосилась на обои — нет, они все-таки сегодня отклеятся окончательно! — Ир, «Улетное видео» — это, конечно, смешная передача, но сколько можно-то! В чем дело? — рявкнула я, хватая ее за плечи. — Ира! Сестрицын взгляд посветлел, она вытерла слезы и выдавила: — Это же Вадик! Не могу! — Моги! — я не дала ей снова впасть в помешательство на фоне мужских причиндалов и волосатых икр, промелькнувших, подобно ветру, всего несколько минут назад, и уже гораздо нежнее попросила: — Ирочка, ну будь человеком, скажи нормально! Ты его знаешь? Знаешь, да? — Конечно, знаю! — удивилась Ирка. — Говорю же — это Вадик! Опер! Ах, ну теперь-то мне все ясно окончательно и бесповоротно! Вадик-опер! На спецзадании! — Это был… следственный эксперимент? — догадалась я и тут же испугалась, поскольку моя версия заставила Ирку снова сморщиться, взявшись за щеки: — Перестань! Не могу больше! |