Онлайн книга «Следы на песке»
|
– Ты не против, если я пересяду за столик Джоджо? – спросила Ингрид у комиссара. – Вовсе нет. – Ты такой душка. Она наклонилась и поцеловала его в лоб. – Но… – Не волнуйся. Я заберу тебя после ужина, и мы вернемся в Вигату. Подошел метрдотель, бывший свидетелем разговора, и убрал прибор Ингрид. – Здесь удобно, синьора Эстерман? – Да, Маттео, спасибо. Пока тот удалялся, она объяснила Монтальбано: – Я попросила Маттео зарезервировать нам столик на краю освещенной зоны. Немного неудобно, но зато нас не так будут атаковать комары. На лужайке были расставлены десятки столов на четыре – десять мест, под слепящим светом софитов, закрепленных на четырех железных вышках. Неисчислимые тучи кровососов из Фьякки и окрестностей наверняка уже слетались, ликуя, на этот «праздник огней». – Гуидо, прошу тебя, я забыла в комнате сигареты. Гуидо молча встал и направился к вилле. – Ингрид сказала, вы ставили на меня. Спасибо. Я должна вам поцелуй. – Вы отлично выступили. – На бедняге Супере я бы наверняка победила. Кстати, я потеряла Шиши – простите, Ло Дуку. Хотела вас с ним познакомить. – Мы уже познакомились и даже поговорили. – Ах да? Он изложил вам свою версию похищения двух лошадей и убийства? – Версию с вендеттой? – Да. Вы считаете ее вероятной? – Почему бы и нет? – Знаете, Шиши – настоящий джентльмен. Хотел любой ценой возместить мне потерю Супера. – Вы отказались? – Конечно. Разве тут есть его вина? Возможно, косвенная… Но бедняга был так расстроен… Еще и потому, что я его немного задела. – А что вы ему сказали? – Видите ли, он гордится тем, что на Сицилии все его уважают, говорит, что никто и никогда не отважился бы нанести ему обиду, и однако… Появился официант с тремя тарелками, расставил их и ушел. В тарелках был желтоватый супчик с зелененькими разводами, разило от него не то скисшим пивом, не то скипидаром. – Подождем Гуидо? – спросил Монтальбано. Не от хороших манер – просто желая собраться с мужеством, чтобы поднести ко рту первую ложку. – Не стоит, суп остынет. Монтальбано зачерпнул ложку супа, поднес ее к губам, зажмурился и проглотил. Надеялся, что суп окажется безвкусным, как те пустые похлебки, которыми потчуют бездомных. Но все было гораздо хуже. Суп обжигал пищевод. Видимо, его от души сдобрили муравьиной кислотой. На второй ложке у комиссара перехватило дыхание, и он приоткрыл глаза. Оказалось, Ракеле во мгновение ока съела все – перед ней стояла пустая тарелка. – Если вам не нравится, дайте мне, – сказала Ракеле. Неужели ей по вкусу эта жуткая бурда? Монтальбано протянул ей тарелку. Она ее подхватила, чуть наклонилась, вылила суп в траву и вернула тарелку ему: – У плохо освещенных столиков свои преимущества. Вернулся Гуидо с сигаретами. – Спасибо. Ешь супчик, дорогой, а то остынет. Он превосходный. Правда, комиссар? У этой женщины явно садистские наклонности. Гуидо Коста послушно и без возражений съел суп. – Правда, вкусно, дорогой? – спросила Ракеле. Под столом ее коленка пару раз заговорщически стукнулась о колено комиссара. – Неплохо, – просипел бедолага. Не иначе муравьиная кислота сожгла ему связки. Вдруг словно туча пронеслась перед софитами. Комиссар поднял глаза: комары. Через минуту сквозь шум голосов и смех стали различимы звуки шлепков. Гости осыпали себя пощечинами, хлопали ладонями по шее, лбу, ушам. – Куда же делась моя накидка? – спросила Ракеле, заглядывая под стол. Монтальбано с Гуидо тоже наклонились. Накидки не было. – Наверно, выронила по дороге. Схожу за другой, не хочу, чтобы меня съели комары. – Я принесу, – сказал Гуидо. – Ты святой. Знаешь, где она? Скорее всего, в большом чемодане. Или в ящике шкафа. Эти двое, несомненно, спят вместе, и у них доверительные отношения. Но тогда почему Ракеле так с ним обращается? Нравится, что он ей прислуживает? Как только Гуидо ушел, Ракеле сказала: – Простите. Встала. Монтальбано опешил. Ракеле преспокойно подняла накидку со стула – она на ней сидела, – набросила на плечи, улыбнулась комиссару и сказала: – Мне не хочется дальше есть эту гадость. Сделала пару шагов и исчезла в кромешной тьме, которая начиналась рядом со столиком. Монтальбано растерялся. Что делать? Идти за ней? Но она не звала. В темноте замерцало пламя зажигалки. Ракеле прикуривала, стоя в нескольких метрах от него. Возможно, у нее приступ хандры и она хочет побыть одна. Подошел официант, принес еще три тарелки. На этот раз жареная барабулька. До ноздрей вконец перепуганного комиссара явственно донесся душок от рыбы, скончавшейся неделю назад, – ни с чем не спутаешь. – Сальво, идите сюда. Он с готовностью отозвался на призыв, лишь бы сбежать от необходимости дегустировать тухлую барабульку. Все что угодно, только не это. Монтальбано подошел на красный огонек сигареты. – Побудьте со мной. Ему нравилось разглядывать ее губы, появлявшиеся и исчезавшие при каждой затяжке. Докурив, она бросила окурок на землю, раздавив его туфелькой. – Пойдемте. Комиссар повернулся, чтобы идти к столу, но услышал ее смех: – Куда вы? Я хочу попрощаться с Лунным Лучом. Завтра рано утром за ним приедут. – Простите, а как же Гуидо? – Он подождет. Что подали на второе? – Барабульку из улова недельной давности. – У Гуидо не хватит смелости отказаться ее съесть. Она взяла его за руку. – Пойдемте. Вы незнакомы с местностью. Я поведу. Рука Монтальбано с наслаждением ощутила теплое гнездышко ее ладони. – А где стоят лошади? – Слева от изгороди скакового круга. Они шли через лес, в полной темноте, он совсем не мог ориентироваться, и это раздражало. Того и гляди рога обломаешь. Но ситуация быстро переменилась: Ракеле положила руку Монтальбано на свою талию, прикрыв ладонью, и они продолжили путь полуобнявшись. |