Онлайн книга «Большая стрелка»
|
Команда разрасталась. Появлялись новые люди: собиравшие дань получатели, сторожившие рынок охранники, подконтрольные коммерсанты. Однако чем больше народу, тем больше возможностей внедрить засланного казачка. Дядя Леша, работавший одно время в уголовном розыске, настоял на беспрекословном соблюдении правила – каждый в команде должен знать только о тех делах, где непосредственно участвует. Если ты обираешь ларечников и стрижешь с них купоны, тебе вовсе не обязательно загружать себя тем, что твои друзья вчера утопили в болоте очередную жертву. Все это благолепие портило одно обстоятельство. Ядро шайки лихорадило от пока еще скрытых в глубине внутренних конфликтов. Блин вел себя все наглее и поговаривал сначала втихаря, а потом все более громко о том, что отколется с корешами от Хоши и создаст свою бригаду, прибрав часть общего бизнеса. После бутылки водки с ним вообще сладу не было. Каратист Брюс и Башня уходили в такие загулы, от которых дрожал весь Ахтумск. Разнести кабак, потом снять на улице шлюху, избить ее и сутенера вместо оплаты вошло в добрую традицию. Хошу это не волновало, а кроме главаря, слушать они никого не желали. Сам Хоша, становившийся все более жадным до денег, хотел иметь солнце в кармане и золотую рыбку на посылках. – Не надо разевать слишком широко пасть. Челюсть заклинит, – пытался вразумить его Художник. – Нельзя брать у человека все. Человек должен считать, что с ним поступили по справедливости. – Справедливость – что за слово такое, Художник? – удивлялся Хоша. – Это вредный предрассудок, справедливость твоя. Вон, смотри, гурьевские. На спекулянта наехали, он на них фирму переписал, а там сотня тысяч «зеленых». Сотня! – Гурьевские – ишаки. – Художник терпеливо гнул свою линию. – Такие долго не живут… Действительно, через две недели после этого разговора половину гурьевской братвы повязал РУБОП. Оперативники захватили и общак, и полученные братвой в качестве отката от автосалона машины «Вольво», и даже цепи золотые сорвали, так что бригада представляла собой печальное зрелище. А через полгода в подворотне гурьевскому предводителю Тормозу влепили такую порцию картечи в живот, что только ноги да плечи с головой остались. Художник в который раз оказался прав, и это не нравилось Хоше. И еще больше молодому пахану не нравилось, что в городе шли разговоры: мол, если с руднянскими дело иметь, то только с Художником, а не с Хошей – последний заносчив, жаден и треплив. После новогодних праздников между компаньонами пробежала очередная черная кошка. Схлестнулись из-за ТОО «Пинта». Один деловой грузин открыл два продовольственных магазина в городе. Руднянские решили на него наехать по классической рэкетирской схеме – вам не нужна защита? Развели Гурама по полной программе. Небольшой поджог магазина. Небольшое несчастье с автомобилем. Телефонные звонки в три часа ночи и молчание в трубке. Задергали грузина до того, что тот даже лечился в клинике неврозов, а потом пошел на поклон к Художнику. Как раз один из местных коммерсантов (по наводке самого Художника) по секрету сообщил, что есть тут ушлые ребята, которые берут недорого, но за ними – как за каменной стеной. – У нас места такие стремные, – сказал Художник, встретившись с грузином в недорогой кафешке. – Как ты без друзей сюда полез? – Я Гиви Сухумского знаю. Вор в законе такой. Уважаемый человек. Пусть придут, спросят меня, так нет – сразу машину жгут. – Здесь Ахтумск. Здесь свои орлы высоко летают. А Гиви тут… – Художник усмехнулся. – Я понял. Сколько? Художник назвал сумму – достаточно приличную, но при оборотах магазина не особенно обременительную… – Что это за деньги? – кривился Хоша, в очередной раз получая долю от магазина. – За детей держит нас чернозадый этот. Сам деньги экскаватором гребет, а нам кукиш с маслом. – Брось, Хоша. Это нормально, – урезонивал его Художник. – Мне машину менять надо. Ворам в общак занести надо. Всем надо. А кто что дает? Черный этот дает? Ни хрена он не дает… – Не прибедняйся. И грузин наших финансовых проблем не решит. – Да, – поддержал Художника дядя Леша. – Грузин – мужик нервный. Еще глупостей наделает. А так – платит и платит. – Что за шелест у меня в ушах? Не напрягайте меня. Не надо, – в голосе Хоши зазвучала неприкрытая угроза. – Вот что. Батон и Труп с их уродами без дела. Знай только с блядей своих бабки стригут. Пусть с этим черножопым поработают. Проведут калькуляцию… Батон и Труп, год назад принятые в команду по рекомендации Брюса, – здоровенные «быки», прикрывали интимные фирмы и точку на вещевом рынке. Когда главарь ушел, дядя Леша хлебнул из горла виски – пил он в последнее время только этот напиток, да и то не так часто. Благодаря наркологам он был выведен из запоев и выглядеть стал куда лучше, помолодел, приосанился. – Ох, Хоша, – покачал головой старый мент. – Все хочет иметь, ничего не делая. Художник ничего не ответил, только внимательно посмотрел на дядю Лешу. Тот не отвел глаза. Между тем Батон и Труп заявились к грузину в офис ТОО «Пинта» со своим бухгалтером – старичком-одуванчиком, бывшим старшим ревизором облторга. – Проверка финансовой деятельности, – хмыкнул Труп. – Не договаривались так, – начал искренне возмущаться грузин и набрал номер телефона Хоши. – Гурам, ребята просто посмотрят бухгалтерию, – сказал тот. – Мы же друзья. Неужели откажешь? Грузин не отказал. Бухгалтер копался два дня в бумагах. После этого Труп заявился к Хоше и сказал: – Вот заключение. Если по совести проценты вычислять, грузин должен нам двадцать восемь тысяч в «зелени». Хоша облизнул губы, услышав цифру, и сказал Трупу: – Ну так заберите у него! – С процентами? – Нет. По-другому сделаем… Хоша набрал номер грузина и сообщил: – Гурам, тут ребята придут к тебе. Ну те самые. Они хоть горячие немного, но не подлые. Договаривайся с ними. – Дорогой, надо встретиться! – в отчаянии воскликнул грузин. – Нет, не надо. Занят я. Сильно занят. Труп с вышибалами опять отправился в офис «Пинты». И представил опешившему грузину длинноволосого, хилого, с мордой, похожей на лисью, парня: – Во, его Грузчиком кличут. Будет заместителем у тебя работать. – Что?! – не поверил своим ушам грузин. – Надо, чтобы наши люди пристроены были. Хоша велел. Чтобы стаж на пенсию шел, – загыкал Труп, искренне считая, что сказал что-то умное. – Но… – Трудовая книжка, – протянул Грузчик мятую серую книженцию. – А насчет бабок, тех двадцати восьми тысяч «зелени», ты не забудь, – порекомендовал Труп. – Слушай, у нас так дела не делаются, – обиделся грузин, вполне созревший для нового посещения клиники неврозов. |