Онлайн книга «Государево дело»
|
– Очень интересно. Но почему вы до сих пор не отправились туда? – Видите ли, – немного смутился датчанин, – первоначально я не собирался принимать участие в нынешнем съезде. Но ваш приезд все изменил, и теперь я его ни за что не пропущу! И посему, сами понимаете, есть ряд вопросов, которые нам просто необходимо обсудить. – Это не проблема, кузен, но мы передвигаемся верхом. – Прекрасно. Я, собственно, тоже, но разве вам не понадобится карета для… хм… ваших приближенных? Я некоторое время вглядывался в лицо своего дальнего родственника, пытаясь понять, на что он намекает с такой сальной улыбочкой, и когда, наконец, сообразил, мне захотелось двинуть светскому епископу в зубы. Но вместо этого я сдержался и предельно вежливо сообщил ему, что устал с дороги и хотел бы отдохнуть, тем паче что завтра предстоит еще одно путешествие. – Что он хотел от вас, государь? – поинтересовался Михальский после ухода датчанина. – Известно чего, – буркнул в сторону Рюмин. – Содержания хочет выпросить от щедрот русских. Соболей там или кормов каких… – Содержание – само собой, – кивнул я. – Но есть еще что-то. Такое впечатление, что Ульрих мне обрадовался как манне небесной. Это странно, у нас с ним прежде не было дружбы, хотя и особой вражды тоже… – Кажись, я понял, – вдруг хлопнул себя по лбу Клим. – Ставлю грош против талера, что ему брат, то есть король датский, не велел на съезд ехать! – А Кристиану какая в том корысть? – озадачился Корнилий. – Да уж больно шебутной этот епископ, прости господи! Того и гляди, чего натворит. Поэтому они и Ульриха-младшего в коадъюторы [99] пропихнули, чтобы, значит, голос за Шверинское епископство иметь. Ведь пока он мал летами – голос-то у короля! – И на помолвку потому согласились? – Дык, ясное дело! – Сейчас всем отдыхать, – поразмыслив, приказал я своим спутникам. – Тронемся ранним утром, сразу как откроют ворота. Болеслав, с тебя лошадей, сколько есть и все равно каких. Доберемся до Гюстрова, сменим. Тех, кому коней не достанется, оставляем здесь. Пусть Корнилий выберет тех, кто рылом пострашнее и чтобы по-немецки ни в зуб ногой. – Вы не задержитесь? – напряженным голосом спросил померанец. – Ни одного лишнего часа, дружище. Я надеялся увидеть дочь, но раз ее здесь нет… Кстати, рад, что у вас с Мартой все хорошо. – Тогда я начинаю подготовку, а то времени остается не так уж много… – Сделай одолжение, братец. Только распорядись прежде нагреть для меня воды. А то я скоро скрипеть стану от морской соли. – Будет исполнено, мой кайзер. Судя по всему, хозяева и без моих напоминаний озаботились всем необходимым для купания, и буквально через четверть часа я сидел в большой бочке, полной горячей воды, закрыв глаза от удовольствия. – Вам что-нибудь нужно? – раздался рядом робкий голос. Открыв глаза, я узрел красную от жара или смущения Боженку в длинной до пят рубахе, сжимающую в руках мочалку. – Пожалуй, – подставил я ей спину. – Только три сильнее. Девушка сноровисто принялась за дело, и некоторое время я только покряхтывал от того, как она драла мою задубевшую во время морского путешествия шкуру. За спиной последовали плечи, затем грудь, затем ее руки спустились ниже, снова заставив меня открыть глаза. – А ты старательная, – внезапно охрипшим голосом сказал я ей. – Ваше величество недовольны? – прикусила она губу. – Хм. Не то чтобы совсем недоволен… – Вы хотели бы, чтобы это была моя госпожа? – В голосе девушки проскользнула нотка обиды. – Нет, что ты. Просто тебе, наверное, неудобно в рубашке. Ты ее всю намочила. Боженка понятливо спустила свою сорочку с плеч и, перешагнув через нее, ловко заскочила в бочку. – Так лучше? – шепнула девушка. – Тебя, случайно, не Марта послала? – пристально глядя ей в глаза, спросил я. – Нет, – прошептала она, подвигаясь ближе. – Я сама хочу этого. – А твой жених? – Его же здесь нет? – промурлыкала она, прижимаясь ко мне. Через час я, лежа в чистой постели, задумчиво наблюдал за тем, как Михальский, бросив у входа в отведенную нам комнату тюфяк, устраивается на нем, положив рядом с собой обнаженную саблю. – Ты думаешь, нам угрожает опасность? – лениво поинтересовался я. – Все может быть, – туманно отозвался литвин. – Лучше быть готовым. – Это верно. Интересно, как там наши? – Пьянствуют на радостях вместе со школярами. – Ты думаешь? – Знаю. Фон Гершов сказал, когда вернулся. Ничего, завтра я займусь ими. – Ладно. Давай спать. Утро вечера мудренее. Увы, сон не шел. В голову лезли разные мысли, одна чуднее другой, и я то и дело ворочался, пытаясь прогнать их. – Вас что-то беспокоит? – решился потревожить меня Корнилий. – Не знаю. Кажется, я сделал глупость, остановившись в этом доме. – Из-за пани фон Гершов? – Да. Но не так, как ты думаешь. – А что я думаю? – приподнялся со своего ложа мой телохранитель. – Брось! Можно подумать, ты не слышал, какие намеки позволил себе этот напыщенный индюк. Да и остальные не лучше. – Пан Болеслав знал на что шел, беря замуж вашу бывшую… – замялся литвин, подбирая нужное слово. – Коханку? [100] – Придворную, – нашелся Корнилий. – К тому же он сильно поправил свои дела этим браком, не так ли? Или вы опасаетесь, что он снова… – Нет, я думаю не о нем, – с досадой отозвался я. – Просто Марта не заслужила подобного отношения… – Вот как, – понимающе хмыкнул литвин. – Вы еще сохранили чувства к ней? – Я их никогда и не терял. Просто они не такие, как… даже не знаю, как сказать. Мы слишком многое пережили с ней вместе, и я слишком многим ей обязан. Да к тому же у нас есть дочь. Как-то все сложно, блин… – Вам нужно влюбиться, – неожиданно прервал меня бывший лисовчик. – Это всегда помогает во взаимоотношениях с женщинами. – Ты-то откуда знаешь? – О, государь… когда-то мое сердце было целиком занято образом одной прекрасной пани, и я думал, что ее оттуда ничем не вышибешь… |