Книга Золотой корсар, страница 121 – Луи Нуар

— Луиджи?

— Да.

— Никогда! — воскликнул король.

Паоло улыбнулся.

— Я знаю тебя, Франческо, — сказал он. — Сам по себе ты стоишь не многого. Ты эгоист. Главное для тебя — твоя собственная шкура. Лишь гордость заставляет тебя отказать мне в том, что я прошу у тебя сейчас. Это вполне естественно. Не то чтобы в твоей душе жило великодушие — на этот отказ тебя толкает лишь твое уязвленное самолюбие. Но, не сомневаюсь, вскоре ты передумаешь.

— Никогда! — повторил король.

— Значит, — промолвил Паоло, — ты умрешь!

— И ты посмеешь?..

— Бог ты мой, до чего ж ты наивен! И кто же меня остановит? Я — Корсар с золотыми волосами, и в жизни своей я совершал столь дерзкие поступки, что пристрелить коронованную особу для меня — плевое дело.

Король умолк.

Паоло улыбнулся.

Его величество погрузились в длительные размышления.

Герцогиня не осмеливалась вымолвить и слова.

Находясь в присутствии Паоло, столь сурового к ней отныне, и короля, который убивал ее своим презрением, он лишь тихо вздыхала и хранила молчание.

По истечении часа Паоло спросил:

— Ну что, Франческо, хорошо подумал?

— Да, — промолвил король и с достоинством добавил: — Можете меня расстрелять!

— Хорошо! — отвечал Корсар.

И, высунув голову из дверцы, он прокричал Вендрамину:

— Стой!

Карета остановилась.

Сопровождавшие экипаж разбойники окружили карету.

Паоло спрыгнул на землю.

— В чем дело? — поинтересовался Кумерро.

— Сделаем небольшую остановку, — сказал Паоло. — Королю нет необходимости ехать дальше.

— Почему?

— Он предпочитает смерть бесчестию.

И, напустив на себя важный вид, Паоло проговорил:

— Ах, Франческо, то, на что ты решился, очень достойный поступок; я от тебя такого не ожидал. Умереть, чтобы спасти министра! Ты позволишь?

И он поцеловал королю руку.

Затем, более серьезно, Корсар промолвил:

— Кумерро, мы должны всему миру рассказать об этом благородном решении. — Повернувшись к королю, он добавил: — Можете рассчитывать, сир, на то, что, когда вы умрете, все узнают о том, с каким достоинством вы ушли из жизни; об этом будет объявлено повсеместно. А сейчас я просил бы вас выйти из кареты.

Король повиновался.

Кумерро и его люди были абсолютно преданы Паоло; Корсара они боялись и приказов его никогда не обсуждали.

— Мне нужна расстрельная команда! — сказал юноша. — Шесть человек!

— Шесть человек! — бросил атаман разбойникам. — Спешиться!

Без единого слова полдюжины всадников спрыгнули на землю и передали поводья своих лошадей товарищам.

— В шеренгу! — скомандовал атаман.

Разбойники выстроились в плотный ряд.

На правах замыкающего Кумерро приказал:

— Проверить запалы!

Король услышал неприятное позвякивание взведенных и вновь приведенных в нерабочее состояние курков.

Он вздрогнул.

Паоло едва заметно улыбнулся.

— Сир, — сказал он, — вам завязать глаза или же предпочитаете смотреть смерти в лицо?

— Повязка мне не нужна.

Былой уверенности в голосе короля уже не звучало.

— Значит, вы меня убьете? — спросил он.

— Да, — отвечал Паоло.

— Вас всех повесят!

Кумерро и его люди рассмеялись.

— Твой преемник будет так рад твоей смерти, — проговорил Паоло, — что не станет искать с нами ссоры; к тому же я собираюсь забрать этих смельчаков с собой в Алжир на пароходе, который ждет нас у мыса Карино.

И он спросил с насмешкой:

— Сам скомандуешь огонь?

— Нет! — раздраженно бросил в ответ король.

— Тогда его скомандует Кумерро.

И Корсар отошел в сторонку.

Король последовал за ним.

— Что это ты делаешь? — спросил Паоло.

— Я… я…

— Да ты уходишь, черт побери! Не хочешь умирать! Может, тебя вновь связать?

Внезапно в голову Франческо пришла одна мысль.

— Послушай, Паоло, — сказал он, — ты ведь Король песчаного берега и зовешь меня своим кузеном?

— Разве у меня нет на это права?

— Конечно, есть. Я сам подтвердил этот твой титул. Вот тебе еще повод быть со мной любезным. Быть расстрелянным, умереть, как собака, в кустах, мне бы не хотелось…

— Это смерть, достойная настоящего солдата.

— Но не человека благородного. Я бы предпочел быть обезглавленным.

Король хотел тем самым выиграть немного времени.

— А ты прав, черт возьми! — воскликнул Паоло. — Вендрамин!

Подбежал великан, и юноша сказал ему пару слов на арабском.

Вендрамин отправился переговорить со всадниками.

— Благодарю вас, мой друг, — обратился король к Корсару, — за ваше снисхождение.

— Это пустяки! Вы позволите?

И, вытащив острый нож, он подошел к королю.

— Что ты намерен сделать? — спросил Франческо.

— Побрить вам голову, сир.

— Но зачем?

— Для казни.

— Так здесь, в банде Кумерро, есть человек, способный меня обезглавить?

— Гляди-ка! — воскликнул атаман. — Так вам знакомо мое имя, сир?

— Да, — отвечал король.

— Это для меня большая честь, сир.

Вернулся Вендрамин.

В руке у него было сабля.

Закатав рукава, он с решительным видом принялся точить лезвие о камень.

Сталь издавала крайне неприятное на слух стрекотание.

— Встанете на колени, сир?

Вопрос этот пораженному всеобщей решимостью королю задал Паоло.

— На колени! Король! Какая низость!

— Я тоже так думаю, сир. Ничего, Вендрамин — парень высокий; он даже стоящему на ногах срубит вам голову.

Короля бросило в дрожь.

— Но ведь этот человек — по профессии не палач? — спросил он с надеждой. — Мне не хотелось бы испытать страдания.

— Не волнуйтесь, сир. Он срубит вам голову с одного удара.

— Да вы сейчас сами убедитесь! — проговорил Вендрамин.