Онлайн книга «Золотой корсар»
|
— Идиот! Говори «да, Пьетро»! Какого он роста? — Небольшого, ваше… Пьетро. — Волосы? — Светлые. — Лицо? — Приятное, даже слишком — как у Девы Марии. — Глядите-ка, эти мерзавки позволяют себе иметь профили Рафаэля… А его товарищ? — Двухметровый здоровяк, ваше… Пьетро. — Уверены насчет его пола? — Да у него борода на половину лица! — Можно носить и накладную. — Это правда. Но он такой огромный!.. Ах! Ваше прев… Пьетро, упаси вас бог от знакомства с его кулачищами! Внезапно министр заметил шедшую по набережной маркизу. — Ну и дела! Это ведь юнга, не так ли? — Да, но это не тот. — Вы уверены? — Разумеется, ваше превосходительство. — И все же надо бы его допросить. — Так мы себя лишь выдадим, ваше превосходительство… — Простите, ваше… Пьетро. Герцог взял щепотку табаку из имевшейся у него при себе серебряной табакерки, украшенной драгоценными камнями, и с наслаждением затянулся. Один из сбиров поморщился. — Что не так? — спросил герцог. — Если позволите… — пролепетал полицейский. — Позволяю, негодник, говори же… — Ваше… э… я хочу сказать, у лаццарони не может быть таких дорогих штук. — Ах да, забыл… Твое утверждение справедливо. Сбир продолжал: — Возьмите лучше мою; она больше подходит к вашей роли. И он протянул герцогу свою табакерку — берестяную. Министр взял ее, восхитившись прозорливостью подчиненного, который так и остался стоять с протянутой рукой. — Чего ты хочешь? — удивился герцог. — Ну как же — вашу, а то вы можете перепутать. Потом я вам ее верну. — Держи! — сказал герцог. — Но не смей соваться внутрь! — Что вы, что вы, не буду. И сбир положил табакерку в карман. Пройдя несколько метров, он подал знак одному из слонявшихся по набережной лаццарони и, проходя мимо, незаметно передал ему табакерку герцога. Лаццарони и сбиры часто находят общий язык: одни крадут, другие помогают им в этом. Внезапно сбир воскликнул: — Ах! Боже мой! — Что такое? — спросил герцог. — Ваше превосходительство!.. — Ну что еще? — Этот мерзавец, что уносит ноги… — Да говори уже… — У него… — Да что же, скотина? — …ваша табакерка. Он вытянул ее у меня из кармана. Разъяренный, герцог кинулся было вслед за лаццарони, но сбир его остановил: — Но как же наше задание? — сказал он и внезапно воскликнул: — Вон, вон они! В самом деле, к ним приближались Паоло и Вендрамин, сопровождавшие, пусть и на внушительном расстоянии, маркизу. Исходя из того, что сказали агенты, герцог ожидал увидеть мужчину крепко сбитого и дородного, но, зная страсть неаполитанцев к преувеличению, не предполагал, что придется иметь дело с настоящим феноменом. Однако же Вендрамин оказался столь огромным, что герцог, смерив его взглядом, только и смог вымолвить: — Это ж надо — до чего здоров! — Такого запросто не арестуешь, — благоразумно добавил один из сбиров. — Не мешало бы вызвать подмогу… — Давай, Джакопо, дуй за нашими, — бросил в ответ герцог, признав справедливость замечания. — Хотя постой, — тут же спохватился он. — Мы их разыграем. И, полагая себя в абсолютной безопасности, герцог отважно шагнул навстречу рыбакам. — Эй, ребята, — сказал он, — можно вас на два слова? Нам с другом нужно с вами поговорить. — Почему бы вам с другом, — грубо отвечал Паоло, — не пойти куда подальше. Герцог не привык к подобной манере общения; лицо его исказила гримаса. — Видимо, молодой человек, мне придется быть с вами предельно откровенным… С вами желает увидеться одна очаровательная особа; я здесь по ее поручению. — Иди к черту! — Но… — пролепетал герцог и, так как Паоло прибавил шагу, попытался удержать его за рукав рыбацкой куртки. Вне себя от ярости, юноша резко и проворно развернулся и отвесил министру полиции такого пинка, что тот растянулся на мостовой. Вендрамин покатился со смеху. Что это был за смех! Если бы носороги умели смеяться, то именно так бы они и смеялись. Паоло, не обращая больше внимания на герцога, двинулся дальше. Вендрамин бросился следом, гогоча от радости так, что содрогались стекла соседних лавочек. Едва разгневанный герцог вскочил на ноги, как прибежали его люди. — Арестуйте их! — закричал он. — Арестуйте! Тотчас же с дюжину сбиров преградили путь двум немало удивленным рыбакам. Впрочем, удивление последних было вполне объяснимым: возможно ли, чтобы столько полицейских пришло на помощь какому-то лаццарони? Однако же Паоло это не испугало. Он, конечно, хотел последовать за молодой женщиной, но не любил, чтобы ему досаждали, а потому смело двинулся на сбиров. Те же набросились на Вендрамина, решив, что прежде всего необходимо справиться с великаном, — потеряв такого соратника, паренек и сам прекратит сопротивление. Но гигант отряхнулся, и пятеро или шестеро вцепившихся в него ищеек полетели на землю. Юноша вновь пустил в ход ноги, и трое или четверо сбиров присоединились к своим распластавшимся на мостовой товарищам. Образовавшаяся горка из тел погребла под собой герцога; каждый из сбиров пытался высвободиться, но Вендрамин продолжал забавляться. Выхватывая то одно, то другое тело за руку либо за ногу, великан вертел его в воздухе и вновь швырял в общую кучу, которая копошилась, кричала и горланила, к величайшему его удовольствию. Но сбиры вырастали перед друзьями, словно грибы после дождя, и вскоре рыбаки оказались внутри плотного кольца окружения. Однако Вендрамин имел вид столь грозный, что полицейские лишь смотрели на него с опаской, не решаясь приблизиться. В это время герцогу удалось вскочить на ноги и, отбежав подальше, укрыться за спинами десятка ищеек. — Синьора, сдавайтесь, — крикнул он, обращаясь к юноше. — Вы раскрыты; любое сопротивление бесполезно! И тут Паоло все понял. «Вот так штука! — сказал он себе. — Меня приняли за ту очаровательную даму, которую я сопровождал. Как это мило! Позволив арестовать себя, я окажу ей услугу, так пускай же сбиры нас забирают!» |