Онлайн книга «Трасса Ноль»
|
– Переезжаете? – охранник цыкнул, награждая Яну ответной широкой улыбкой. – Угу, – она сглотнула. – Небольшая, вот такого размера где-то. Показав руками примерный размер коробки, Яна заметила, что ладони дрожат. Она поспешно опустила руки. – Ща, посмотреть надо… Парень махнул рукой и скрылся в недрах магазинчика. Вернулся через пару минут, гордо неся слегка помятый картонный ящик из-под фруктов. – Сойдет? – Спасибо! – Яна перевела дух и продолжила ровным голосом: – А лопаты не найдется? Охранник недоуменно уставился на Яну и вопрошающе всплеснул руками. – Спасибо, – повторила она и побрела обратно, зажав под мышкой коробку. Лопата нашлась в кладовке общежития, у комендантши. Та не стала задавать вопросов: видно, уже была наслышана. Полчаса спустя, держа на вытянутых руках коробку и неловко зажав под мышкой лопату, Яна поджидала электричку на продуваемом перроне – благо, от общаги до станции недалеко. Она уже знала, куда повезет Уму. Сид Все же лето в Питере – дурацкая пора. Вроде июнь по календарю, а погода не шепчет. Сид недовольно покосился на открытую форточку, сморщил нос и спрятался с головой под одеялом. Рядом посапывала Дашка. Ощутив под боком тепло женского обнаженного тела, Сид блаженно улыбнулся и прижался к ее спине, закопался лицом в копну каштановых кудряшек. – М-м, доброе утро, – мурлыкнула Дашка, завозившись под одеялом. – Доброе, – Сид поцеловал девушку в ухо, чуть прикусив мочку. – Как спалось на новом месте? Хихикнув, Дашка чмокнула Сида в нос и широко улыбнулась: – Как дома! Еще бы кофе кто угостил… – Сделаем! Может, только чуть позже, – довольно хмыкнул Сид. Приподнявшись на локте, он обнял девушку и настойчиво поцеловал ее в губы. Полчаса спустя Сид стоял на пустой кухне, гипнотизируя кофейную турку на походной горелке. Вообще-то, кухней это можно было назвать только с большой натяжкой. Белые стены, бетонный пол, грубо сколоченный стол-верстак да колченогий табурет скорее подошли бы студии-мастерской. В деревянном ящике на столе хранились продукты: банки с макаронами и крупами, мешочки со специями, жестянки с консервами. На подоконнике разместилась нехитрая утварь: закопченный котелок, сковородка, пара чашек и мисок. Женщины при виде такого быта приходили в ужас или умилялись. Сиду это льстило. «Живу по-походному, как Джек Лондон на Аляске» – так он пояснял. Бросив взгляд в полутемный коридор, Сид несколько секунд задумчиво разглядывал себя в пыльном зеркале. Голый, с бритым черепом и рыжей щетиной на подбородке, поджарый, как ирландский сеттер, и такой же заводной. Татуировка на ребрах, шрамы на животе и под лопаткой – как вехи прожитых лет. Обычно Сид себе безусловно нравился. Но этим хмурым утром в зеркале ему померещилось что-то, неприятно цепляющее. Раздражающее, как трещина на любимой чашке. – Эй, парень, веселей! – привычно подмигнув собственному отражению, Сид отвернулся к окну. Небо хмурилось, тополя под окном сгибались на ветру. Легкое раздражение и не думало уходить, наоборот, сменилось меланхолией и, кажется, пустило корни, грозя испортить и без того серое утро. Что-то вертелось в голове и смутно беспокоило, мешало расслабиться. В памяти всплывали обрывки сна. Снилась какая-то гадость: гулкий пустой коридор, скучная комната, чувство безысходности, притаившееся в углу. Потом были еще хмурое северное море, мертвая сосна с побелевшими корнями, торчавшими из песка, и пронзительный ветер. Нет, не вспомнить. Кофейная пенка зашипела, переливаясь через край турки. Крошечный огонек горелки погас, запахло газом. – Твою мать, – зашипел Сид и кинулся спасать остатки кофе. Дашка не спала. Сидела на краю постели, подобрав под себя ноги и укутавшись в плед. Каштановая прядь выбилась из-за уха и падала на обнаженную грудь. – Блин, как ты так вообще живешь? – она недоуменно обвела рукой комнату. – А, ерунда, – Сид привычно улыбнулся. – Раньше здесь и кровати не было – только палатка прямо посреди комнаты. В ней и спал. – Ну, если матрас на полу можно назвать кроватью, то прогресс налицо! – девушка хихикнула и потянулась к Сиду. – Кофе принес? Иди сюда… Сид поставил две дымящиеся чашки на старомодную колонку от магнитофона, служившую прикроватной тумбочкой. Помедлил секунду и пододвинул к постели плетеное кресло. Устроился в нем, потянулся за кофе и подмигнул Дашке. Та тут же с готовностью улыбнулась в ответ. Молодая, сильная и почти красивая. Сид даже залюбовался ею. Кофе ощутимо горчил. Отставив чашку, Сид поднял с пола пачку сигарет и закурил. – Ну так что? Как ты дошел до жизни такой, приятель? – Дашка растянулась на кровати, грея руки о кружку. Сид неожиданно разозлился. Формулировка показалась ему оскорбительной. Но, бросив взгляд на подругу, все же сделал над собой усилие и расслабился – слишком уж весело и тепло смотрела девушка. – Даже не знаю, что сказать, бэби, – излюбленное его начало для этой байки. – Мама у меня была из первых хиппи. – М-м, что ты говоришь? Дашка тряхнула головой, отбрасывая с глаз пушистую челку. – Помню, как-то пришел к ней, – Сид затянулся и сделал паузу, – и спрашиваю: «Мам, я дитя любви?» – Ну? – подогнала Дашка. – А она отвечает, – Сид улыбнулся, выдерживая паузу и наслаждаясь вниманием. – «Нет, ты дитя очень хорошего секса!» В комнате повисло молчание, затем Дашка неуверенно прыснула. – Н-да… – протянула она. – Истории у тебя… И что, это все из-за твоей мамы? – Что «это все»? – не понял Сид. Он привычно обвел взглядом комнату. Голые стены, изначально выкрашенные в белый цвет, теперь пестрели рисунками и надписями. Пол в теплых тонах удачно перекликался с резным деревянным жирафом на подоконнике. В углу громоздился мольберт. В этой квартире прошло детство Сида. Когда-то, очень давно, стены комнаты были оклеены обоями – впрочем, их тоже было не разглядеть из-за рисунков и плакатов рок-звезд, которых так любила его мать. А в соседней комнате жили дедушка, военный врач на пенсии, и остроносый рыжий мальчик. Мальчик тоже, как и его мать, любил рисовать и слушать трофейные пластинки. Только вот в эту комнату его почти никогда не пускали. Сигарета догорела до фильтра и обожгла пальцы. Сид вздрогнул и торопливым движением отправил бычок в пепельницу. – Знаешь, – проговорил он безмятежным тоном. – А ведь ты права. Да, это все именно из-за той истории. |