Онлайн книга «Отборная попаданка архидемона. Книга 2»
— Я вас слушаю, мастер Гатанас, — кланяется демон. — Фазарис, — Гатанас постукивает пальцами по подлокотнику. — Я хочу, чтобы ты тайно отправился в Эеран и проверил деятельность агента Очарование. Я подозреваю ее… в недостаточной компетентности. «Да и нельзя давать такие ресурсы в чье-то полное распоряжение, с ними можно часть Эерана завоевать и потом плюнуть на все наши приказы». — Я считаю, что все суккубы и инкубы недостаточно компетентны, — ровно сообщает Фазарис. — Они подходят для услады, но не для шпионской деятельности и командования. — И все же благодаря немагической способности к мимикрии и подчинению существ, они ценны именно как агенты, — напоминает Гатанас и отмахивается, жестом ставя точку в этом обсуждении. — Я не хочу, чтобы ты вмешивался в деятельность агента Очарования прежде, чем разберешься, что к чему. Изучи все тайно, мне нужен твой подробный отчет. Непредвзятый, даже к суккубам. И действуй осторожно, очень осторожно: мы переходим к финальной части плана. У Фазариса широко распахиваются глаза, а с лица сходит кровь. — Да-да, — кивает Гатанас и сцепляет дрогнувшие руки. — Мы на пороге освобождения, поэтому очень важно, чтобы все прошло по плану, и Эеранская печать на межмировых вратах была уничтожена. — Хорошо, — Фазарис быстро берет себя в руки. — Но если я увижу, что агент Очарование нас предает или допускает явную стратегическую или тактическую ошибку, что я должен сделать? Подумав, Гатанас отвечает: — В этом случае ты уполномочен принять командование Эеранским отделом сектора Возмездие. Но сначала разберись во всех нюансах: тут нельзя действовать на эмоциях, поспешно, тем более, ты не сможешь заменить агента Очарование под ее прикрытием: тебя даже без рогов дракон за свою жену не примет. Уголки губ Фазариса дергаются в кривоватой усмешке, он снова кланяется: — Я понимаю важность возложенной на меня миссии и все исполню, дядя. Проводив его задумчивым взглядом, Гатанас открывает файлы со счетами и хватается за голову: — Эта война нас разорит. Но он не видит иного способа спасти свой дом от Безымянного ужаса, чем отправить ненавистное чудовище в Эеран, а для этого нужно открыть охраняемые межмировые врата с их стороны. И потом, как и драконы в свое время, запечатать эти врата — магией, плотью и душами истинной пары. * * * «Надо было Борджеса сюда послать, он как раз исследует брачные игры, ему бы здесь понравилось», — Юмаат сидит, глядя в потолок, потому что смотреть, как Анастасия с Леонхашартом за одним столом учат ее уроки, ей уже тошно. Она проверяет смартфон, а там — оповещение о новом письме. Юмаат открывает его: «Простите-простите-простите, миледи, но объект саламандра сбежал. Принимаем все меры к поимке и возвращению. Простите, мы очень виноваты и, уткнувшись рогами в пол, смиренно просим о снисхождении. Ваши верные сотрудники». «На пару дней нельзя оставить без присмотра! — Поднявшаяся Юмаат кусает губу: ей нужно обратно в НИИ навести порядок, но и показатели с датчиков на Анастасии ее очень интересуют, а считывать их можно только с близкого расстояния. — Как можно упустить зафиксированный, охраняемый объект прямо в лаборатории?» «А что еще без меня случилось?» — печатает в ответном письме Юмаат. «Все хорошо, миледи, — приходит ей из НИИ. — Так, пара пустяков. В целом все хорошо». «Каких пустяков?» — отписывается насторожившаяся Юмаат. «Объект саламандра слегка покуролесил при побеге. Но в целом все хорошо, мы справляемся, можете спокойно заниматься наблюдением за объектом пятнадцатая невеста». После этого заявления ни о каком спокойствии, конечно, речи не идет Юмаат заходит в свой виртуальный кабинет и пытается подключиться к видеокамерам, но многие не активны и снабжены пометкой «На ремонте». * * * Сознание возвращается ко мне очень и очень некстати. Вот только что я была не в себе, стены плясали, и мне казалось очень смешным, что я пролила на себя огромную чашу молочного коктейля, и теперь Леонхашарт отмывает меня в душе, потому что ноги у меня разъезжаются, в руках слабость, голова идет кругом и мне просто забавно его дразнить, закрывать пылающие глаза ладонью и брыкаться, пока он поливает меня лейкой и пытается тереть мочалкой вслепую. — Щекотно, щекотно же. — хохочу я, повисая на его сильной руке и думая, можно ли прощекотать его сквозь броню. — Настя, ну пожалуйста, осторожнее, — просит Леонхашарт, удерживая меня за бедра. — Ты можешь удариться. Настя… Ноги скользят по мокрому дну, я хватаюсь за рог Леонхашарта, и в ладонь будто впиваются тысячи маленьких иголочек, как на ковриках-массажерах, на которых предлагается лежать или стоять. По телу пробегает горячая волна мурашек, обжигает нервы. И вдруг на меня снисходит осознание происходящего. И то, что я обколота какой-то гадостью. А Юмаат прячется где-то в квартире. Я вела себя, как пьяная. И ночевала у Леонхашарта. Но главное: я сейчас голая. Полностью. В его ванной комнате, в его руках, и Леонхашарт уговаривает меня помыться, точно маленького капризного ребенка. Ужас. Быстро отпускаю рог. Призрачные иголочки все еще покалывают, хотя поверхность рога гладкая до блеска. Нет на этих рогах иголок, есть что-то другое, от чего рука немеет до локтя и уже даже выше. — Вот так, хорошо. — хвалит меня Леонхашарт за то, что не брыкаюсь. Обычно я не краснею, но от осознания этого всего мне и особенно голове становится так жарко, что уверена: я красная, как свекла. Поворачиваю голову к зеркалу: нет, не покраснела, так, слабенький румянец. А вот глаза вытаращенные и перепуганные. Так… Так… Как из этой неловкой ситуации выбираться? Нет, ну я, конечно, не полностью в случившемся виновата, но… объясняться за это все, обсуждать случившееся… Что-то страшно, хотя я не из трусливых. Неловко — слишком неловко, чтобы это не насторожило: это что, у меня к архисоветнику особое отношение, раз он меня так смущает? — Настя, вот видишь, ты можешь быть хорошей девочкой, — замечает Леонхашарт, поливая меня теплой водой и смывая остатки пены и сладкого коктейля. Умею. Иногда. Из шкафчика Леонхашарт достает огромное белое пушистое полотенце. Я такие только в фильмах видела — там, где показывали наикрутейшие отели. Желание выхватить полотенце победить не успевает — Леонхашарт нежно накрывает им мои плечи, промакивает ключицы… застывает. Только хочу рыкнуть, чтобы не пялился на мою грудь, но он сдирает с моей ключицы что-то липкое: кружочек телесного цвета с капелькой металла в центре. |