Онлайн книга «Отборная попаданка архидемона. Книга 2»
— Да, Юмаат очень хотела изучить полукровку. — Вот ведь… Тебя могут заподозрить в шпионаже, это куда хуже. — Он поглаживает меня по голове, зарывается пальцами в волосы. — Я сохраню эти вещи для тебя. — Можешь выбросить, мне они не нужны, — поднимаюсь, и Леонхашарт поднимается тоже, стоит так, что мне не уйти из шкафа. — Уверена? — Да, — просачиваюсь мимо него. — Все равно меня, как понимаю, отсюда не выпустят, какой смысл вспоминать о том, что не вернуть? — Ты не хочешь спросить об отце? О своем настоящем отце… Пожимаю плечами: — Зачем? Я знаю, что это был сосед матери и ее первого мужа, этого достаточно. — Уверена, что совсем ничего не хочешь знать? — Леонхашарт смахивает с моих волос муку, с груди. — Он вампир… Что-то после известия о существовании магических миров, драконов, и когда это говорит демон с рогами под тридцать сантиметров — это уже не впечатляет. И вообще, не замечала за собой склонности к кровопийству. Правда, некоторые товарищи с тонкой душевной организацией со мной не согласятся. Так, стоп… вампир. У Леонхашарта что, пристрастие к этим существам? На Земле с вампиршей замутил, теперь и ко мне активнее приставать стал, когда узнал, что я им родственница. А мать… впрочем, чего я удивляюсь? Ей хоть вампир, хоть оборотень, хоть зомби, главное — что бы мужчина. — Уверена, что не хочешь узнать подробнее? — повторяет свой вопрос Леонхашарт. — Конечно, уверена. Какой смысл узнавать о том, кто не хочет знать обо мне? На меня накатывает слабость, зеваю совершенно непритворно: — Знаешь, мне надо полежать. Правда. Я с ног валюсь… Зря я эту волшебную фразу говорю — Леонхашарт пользуется случаем взять меня на ручки и утащить на кровать. Отряхнув от муки, укладывает и опять укутывает. Садится рядом и гладит по волосам. И это так успокаивает, что я не успеваю отправить его прибираться в квартире: меня накрывает полудрема. Я зависаю между явью и сном, четко ощущая тело, но не в силах шевельнуться или испугаться собственной неподвижности. Я лежу так очень долго, а Леонхашарт все гладит и гладит меня, перебирает пальцами пряди волос. И когда тьма сна, наконец, накрывает, сквозь нее я совсем близко слышу голос Леонхашарта: — Спи спокойно, любимая… Сон отступает под напором тревожной мысли: «Надо бежать отсюда скорее, пока не охомутал». Но все же дурман берет свое, и я отключаюсь. * * * Уютно в кроватке. Открываю глаза и вздрагиваю: рядом со мной кто-то неумный поставил чучело полуметрового варана. «Чучело» моргает, радостно виляет хвостом, и шкура идет цветными пятнами, маскируясь под алые простыни и светло-бежевую стену. Это моя Саламандра?! Сажусь. В спальне сумрачно, дверь приоткрыта, так что спрашиваю шепотом: — Саламандра, это ты? А она кивает. Кивает! Словно понимает мои слова. Что Юмаат сделала с моей маленькой замечательной саламандрочкой? Ей же теперь не ванна нужна, а целый бассейн. Как я ее прятать буду в секторе четвертого факультета? Рухнув обратно на подушку, закрываю глаза рукой. «Мне приснилось. Мне это только приснилось, сейчас я проснусь, и если Саламандра здесь, она снова будет миленькой маленькой ящеркой», — уговариваю Вселенную, но тщетно, потому что когда открываю глаза, обнаруживаю все того же полуметрового варана, на этот раз коричневого с оранжевыми и зелеными прожилками. «Ну, наверное, она и больше могла вырасти. Хорошо, что не выросла». — я стараюсь не терять оптимизма. Но что мне теперь с ней делать? Их же уничтожают, как только увидят. — И зачем ты вымахала такой большой, глупая, — вздыхаю я и поглаживаю ее. Она хоть и кажется чистой рептилией, очень приятная на ощупь, почти горячая, и льнет к руке, словно кошка. Ну как такую бросить в беде? Придется спасать. * * * После умывания, завернувшись в огромный уютный махровый халат Леонхашарта, я выхожу в коридор: чисто. Ни следа муки. Леонхашарт как Золушка всю ночь порядок наводил или уборщиков вызвал? На кухню я иду, ведомая ароматом кофе и запахом блинчиков… Невидимая Саламандра шагает за мной, то и дело наступая на подол халата. Вот нравится ей это, вредине мелкой… громадной то есть. Блинчики ждут на столе, Леонхашарт варит кофе, сверяясь с инструкцией на смартфоне, что не мешает ему поприветствовать: — Доброе утро. — Доброе. Первый раз делаешь? — уточняю я, устраиваясь на стуле и подтягивая к себе вазочку с его любимым сиропом. — Да. Кофе — самое то для серьезного разговора. — Надеюсь, серьезная беседа будет не о вашем желании непременно меня заполучить. И не о моем полувампирском происхождении, потому что таких подробностей я не жажду. Да я даже стейки с кровью не ела никогда! Леонхашарт бросает на меня взгляд через плечо, но шлем скрывает выражение лица, вообще его эмоций не понять. — М-м, я хотел поговорить о причинах отбора невест. О тех причинах, которые не заявляются официально. Как там говорят: утро внезапно перестает быть томным. — Улучшение породных качеств демонов — это та самая незадекларированная причина? Или иные есть? — Накручиваю на вилку блин и обмакиваю в сироп. Леонхашарт выключает плиту под кофе. В его движениях улавливаю недовольное осуждение то ли моего тона, то ли формулировки. Вон как, уже и в броне начинаю его эмоции угадывать. Отбрасывая эту мысль, кусаю блин. — М-м, — тяну восторженно. — Быстро учитесь, архисоветник. Это просто божественно! Или правильнее сказать — демонически? — Как угодно. Улучшение породных качеств, как ты изволила выразиться… — А мы переходили на ты? — невинно уточняю я. Легкий ступор Леонхашарта все же накрывает, но проходит быстро: — Да. Настя, переходили. Можешь называть меня Лео. — Зачем? — еще невиннее уточняю я и ресничками хлопаю. Жаль, лица его не видно, но по напряжению плеч и тяжелому вздоху понимаю, что такого поворота он не ожидал. — Хорошо, можешь называть меня Леонхашартом, — соглашается он. Такого поворота не ожидаю уже я. Думала, он как всякий рогатый упираться будет, а нет, это вам не котик, который совсем-совсем не слышит и в упор не понимает. В любом случае, буду я называть Леонхашартом или просто Лео — выполню его просьбу называть себя определенным образом. Нет, мне это не нравится. — Так о чем ты собирался рассказать, Львенок? — елейно интересуюсь я с самой сладкой из улыбок. |