Книга Анестезия, страница 39 – Полина Рей

– Я пришла. Маленькая моя, я пришла.

Настя опустилась на корточки, обняла дочь так сильно, насколько это было возможным. И совсем не заметила, что бывший муж переместился ей за спину и встал возле приоткрытой входной двери.

Распрямившись, она обернулась и задвинула Глашу за спину, будто Виталик в любой момент мог напасть на них и сделать что-то ужасное. Так защищают своих детёнышей животные, когда чувствуют, что им угрожает опасность. И Настя действительно чувствовала себя именно таким животным, загнанным в ловушку. Она сейчас готова была жизнью пожертвовать, если бы это понадобилось, чтобы защитить Аглаю.

– Ты чего такая напуганная? – улыбнулся бывший муж, выставляя руки перед собой. Это был жест, который говорил – «я ничего не сделаю ни тебе, ни Глаше». Но Настя ему не верила.

– Зачем ты её забрал из школы? Знаешь же, что этим всем я занимаюсь.

В голосе Насти засквозили истеричные нотки, за что она мысленно себя обругала. Единственное, что придавало ей сил, была мысль о том, что Влас рядом.

– Потому что она моя дочь, – пожал плечами Виталик и двинулся в их сторону.

– И что с того?

– А то, что мы с Глашей договорились. – Он вдруг присел на корточки и попытался заглянуть Насте за спину.

– О чём договорились? – выдавила из себя Настя, чувствуя, что вот-вот упадёт в обморок, и держась на ногах каким-то чудом.

– Договорились, что она отдаст мне свои клетки. – Виталик поднял взгляд на Настю, и у неё всё внутри перевернулось от того, какая тьма вдруг появилась в глазах бывшего мужа.

Она не совсем понимала, о чём он говорит, однако Виталик наверняка был уверен в своих словах.

– Глаша – моя дочь, она может дать мне часть своего спинного мозга. Я много читал об этом. Это возможно.

Виталик распрямился и кивнул, будто разговаривал сам с собой, после чего добавил:

– Именно поэтому она здесь.

Настя застыла на месте, глядя на него во все глаза. Она ведь ослышалась сейчас? К такому бреду невозможно было прийти в здравом уме. Впрочем, она очень сомневалась в том, что Виталик находится в разуме.

– Мамочка, папа прав! – вступилась Аглая. – Я отдам свои клетки и он выздоровеет.

Маленькая глупышка! Конечно, она ничего не знала о том, что именно это за процедура. Как может покалечить донора, если вдруг что-то пойдёт не так. И даже если сейчас опустить тот факт, что Глаша не была родственницей Виталию, Настя бы никогда и ни за что на такое не пошла в любом случае.

Вот только теперь вопрос – как сказать бывшему мужу эту правду?

– Нам нужно всё это обсудить, – хрипло выдавила из себя Настя, делая шаг к выходу. Предварительно схватила дочь за руку и с ужасом поняла, что та упирается. – Но не сейчас, а потом. Сейчас нам нужно домой. Ещё уроки делать.

Она слышала, как жалко звучит её голос. От страха он дрожал и Насте казалось, что она не может им управлять. Хорошо, что Влас рядом и дверь не закрыта… Теперь бы просто выбежать из квартиры и помчаться куда глаза глядят, лишь бы подальше от Виталия.

– Нет. Мы обсудим это сейчас, – проговорил он, преграждая им путь.

– Мам… мы ждали тебя. Папа сказал, что ничего страшного со мной не сделают. И я не боюсь, только бы он выздоровел.

– Нет! Это исключено!

Настя не сдержалась. Теперь к страху примешивалась ещё и злость, и всё та же готовность защищать своё любой ценой.

– Значит, придётся подержать вас здесь, пока и ты не согласишься. Я подготовил все бумаги.

Он сделал движение в сторону двери, и Насте ничего не осталось, как выпалить:

– Глаша не твоя дочь! Слышишь? Она тебе не родная. Её отец – Зубарев.

Она отшатнулась, когда увидела на лице Виталика такую адскую смесь эмоций, что захотелось кричать от ужаса. Страх, смертельный, исказивший все черты, гнев, удивление, боль – всё смешалось воедино и превратило лицо в жуткую маску.

– Ты врёшь, сука. Врёшь!

Он бросился на Настю, скрюченные пальцы мелькнули в сантиметре от её лица. Она только и успела, что увернуться, на мгновение выпуская ладошку дочери. Этого хватило, чтобы Виталик бросился снова – на этот раз на Аглаю. Схватил, словно маленького куклёнка, встряхнул и воззрился с такой ненавистью, от которой сердце Насти перестало стучать.

Это случилось за какие-то доли секунды, и Настя даже представить себе не могла, что произошло бы, не окажись рядом Влас.

Он ворвался в квартиру в тот момент, когда Виталик приподнял ребёнка над полом. Лицо Аглаи искривилось – от боли или страха, или от того и другого вместе – было неважно.

– Вниз, быстро! – рявкнул Влас, пихая Виталика с такой силой, что тот отпустил Глашу и отлетел на добрых пару метров.

– Бежим! – шепнула Настя и они с дочерью выскочили из квартиры и помчались по лестнице на первый этаж.

Страх подгонял, но Насте всё казалось, что Влас не справится. Что Виталик его одолеет и бросится за ними. Он мог ведь сотворить что угодно – покалечить или даже убить. Будто теперь, когда знал, что надеяться больше не на что, стал готов на всё.

– Всё… кажется, тут мы в безопасности, – выдохнула Настя, когда они спрятались за машиной Власа, припаркованной возле подъезда. – Он тебе ничего не сделал?

Малышка выглядела такой растерянной, что у Насти сжалось сердце. Её маленькая глупая девочка, готовая пожертвовать даже собой, чтобы только спасти того, кто этим воспользовался.

– Мама… мама-а-а!

Аглая вцепилась в Настю, обхватила её с такой силой, будто её вот-вот должны были оторвать от матери навсегда. Зарыдала – безудержно, захлёбываясь каждым вдохом.

– Всё. Всё теперь, Глаш, слышишь? Маленькая моя, теперь всё.

– Я… я… – Дочь делала судорожные попытки схватить ртом воздух, и это мешало сказать то, что она хотела.

– Тчш-ш! Потом всё скажешь, сейчас успокойся.

– А если он… нас снова поймает?

– Не поймает. Сейчас Влас с ним разберётся и всё будет хорошо.

Глаша снова всхлипнула и вцепилась в Настю сильнее. Наверняка не ожидала, что «папа» поведёт себя так. Поверила ему, доверилась… а вот как всё повернулось.

– Ну? Ты в порядке? – выдохнула Настя, когда Влас спустился вниз. Выглядел он потрёпанным – одежда помята, волосы взъерошены, а на кулаках – несколько ссадин.

– В порядке, – мрачно отозвался тот. – Вы как?

– Всё хорошо. Я хочу, чтобы мы отсюда уехали. Прямо сейчас, – взмолилась Настя, и Влас кивнул.

– Только я в машине перекурю тогда. За сигарету убить готов.

Он отключил сигнализацию и открыл для Насти и Аглаи заднюю дверцу. Как только обе юркнули на сидение, устроился за рулём и завёл мотор. Через несколько секунд они уже выехали из двора на оживлённый проспект, и только тогда Настя поняла, что начинает более-менее успокаиваться.