Книга Морская ведьма, страница 50 – Вирджиния Кантра

Маргред машинально коснулась уродливой шишки под волосами.

— Твой брат спас меня. Или Конн не говорил тебе?

— Принц, по обыкновению, не слишком разговорчив.

— Тем не менее он прислал тебя.

Дилан поклонился.

— Как видишь.

— Зачем, если не для того, чтобы помочь?

— Чтобы выяснить, что с тобой случилось. Доклад дельфинов получился на редкость бессвязным.

— Итак, Конн отправил тебя с родственным визитом. — Маргред заметила, как напрягся Дилан, когда отравленная стрела попала в цель. — Почему ты не сказал мне, что Калеб — твой брат?

— А почему ты не сказала мне, что трахаешься с ним? — парировал Дилан.

Под этим невозмутимым фасадом, оказывается, бурлили такие течения и водовороты, о каких она и не подозревала. Соперничество, уязвленная гордость или… Однажды он возжелал ее.

Маргред пожала плечами.

— Не думала, что наши отношения имеют для тебя какое-нибудь значение.

Дилан оскалился в деланной улыбке.

— То же самое могу сказать о тебе.

— Кем была твоя мать? — спросила Маргред.

Дилан отвернулся и уставился в морскую даль. Похоже, его, как и брата, нужно было подталкивать в разговоре, чтобы вызвать на откровенность.

— Я знала ее?

— Вероятно, ты слышала о ней. Нашей прародительницей была Атаргатис.

Маргред удивленно присвистнула.

Атаргатис была одной из старейших представительниц морского народа, почти столь же древней, как и сам Ллир. Ее имя было овеяно многочисленными легендами и предсказаниями, невероятными и волнительными.

— Не знала, что она до сих пор жива.

— Ее более нет в живых. Она утонула вскоре после того, как вернулась со мной в море. Запуталась в рыбацких сетях. — Губы Дилана искривились в горькой усмешке. — Злая ирония судьбы, учитывая, что наш отец был рыбаком.

Маргред содрогнулась.

— Но она же бессмертна! Она должна была возродиться вновь.

— Может быть. С тех пор я не искал ее. Да и какой в этом смысл?

— Она — твоя мать.

— Мне больше не нужна мать. Особенно если она намного младше меня и смутно помнит, кто я вообще такой.

Маргред подавила невольную искорку симпатии к нему.

— Пожалуй, ты скорее предпочел бы сблизиться с принцем?

— Мне льстит внимание, которое он мне оказывает. Конн полагает, что в нашем роду еще сохранилось древнее могущество, хотя пророчества говорят только о дочерях нашего дома.

О дочерях…

У Маргред перехватило дыхание.

— Твоя сестра?

Но Дилан лишь отрицательно качнул головой.

— Люси — не селки. Обращение у нее так и не наступило. Я знаю. Конн посылал меня… понаблюдать за нею на протяжении многих лет.

— А твой брат?

— Что мой брат?

— За ним ты тоже шпионишь?

— Он покинул остров, — равнодушно ответил Дилан. — Меня не интересует, где он был и чем занимался после этого.

Маргред склонила голову к плечу.

— Получается, тебя заботит только то, кого он трахает?

Худощавое лицо Дилана залила краска.

— Ты знаешь, что он был ранен? — продолжала она расспросы.

— Калеб? Когда? Как?

— Он был солдатом в пустыне. На его теле остались шрамы.

И ночные кошмары. Но она не собиралась рассказывать об этом Дилану. Пожалуй, она уже и так сказала слишком много.

— И поэтому ты осталась с ним? Потому что тебе жаль его?

— Нет! — Какие бы чувства она ни испытывала к Калебу, это была не жалость. Впрочем, его брата это не касалось. — Я осталась, потому что… потому что я не могу уйти. У меня украли шкуру. И уничтожили. Разве Конн не говорил тебе об этом?

— Он сказал, что дельфины, mucmara, утверждают, будто на тебя напали. Демоны. Чушь собачья!

— Почему?

Дилан смотрел на нее с вежливым недоверием, и при этом выражение его лица столь разительно походило на выражение Калеба, что Маргред стало не по себе.

— Элементали не охотятся на других элементалей, — пояснил он.

— Неверно. Демоны воюют с детьми воздуха с момента появления человечества.

— Эта война не имеет к нам никакого отношения.

Маргред вопросительно приподняла брови.

— Даже учитывая, что ты сам наполовину человек?

Дилан оцепенел.

— Я — селки. Как бы то ни было, у порождения огня нет причин или повода нападать на тебя.

— А я и не знала, что им нужен повод.

— Разумеется, нужен, Маргред. Подумай сама. Дети моря всегда сохраняли нейтралитет в войне, которую Ад ведет с человечеством. Для чего демону понадобилось набрасываться на тебя, рискуя навлечь на себя гнев короля?

Его аргументы потрясли ее. Но она упрямо возразила:

— Можно подумать, Ллир станет обращать внимание на такую мелочь.

— Если не он, то уж Конн, во всяком случае, — ответил Дилан. — Он не оставит безнаказанным нападение на одного из его подданных.

Она одарила его яростным взглядом.

— Нет, конечно. Он всего лишь пошлет тебя, а ты заявишь, что это невозможно.

— Признай, по крайней мере, что такое маловероятно. Зачем детям огня нарушать баланс сил?

— Не знаю. Я не политик. — Разочарование родилось и крепло у нее в груди, подобно придонному роднику. Она сказала Калебу столько правды, сколько осмелилась, и он не поверил ей. А вот теперь и Дилан тоже не верит ей. — Я хочу вернуть свою шкуру.

Сочувствие смягчило жесткие черты его лица.

— Маргред… — Он потянулся к ней.

Она оскалила зубы.

Руки его безвольно упали вдоль тела.

— Ну, будь же разумной. Для чего демону забирать твою шкуру?

— Чтобы уничтожить меня.

— До какой степени?

— Говорю тебе, я не знаю. — От отчаяния голос ее сделался визгливым и пронзительным.

— Разве не более вероятно, что на тебя напал человек? Рыбак, например, — предположил Дилан. Как будто она не могла почувствовать разницу между мужчиной, которого кормило море, и демоном, которого породил огонь. — Или какой-нибудь браконьер, которому приглянулась твоя шкура.

— И поэтому он ждал, пока я благополучно не вылезу из нее, чтобы потом швырнуть ее в огонь? Какой в этом смысл?

— Во всяком случае, в таком поступке больше смысла, чем в утверждении, что другой элементаль пожелал покончить с самим фактом твоего существования.