Онлайн книга «Не вся La vie»
|
Ходили на экскурсию. Вася всех экскурсоводов называет проводницами. Никак не может запомнить. Шла с мальчишками. Они ко мне настороженно относились, потому что я Васина мама, а Вася их достает. Они только прибегали и жаловались, что Вася опять не дает спокойно поиграть в подкидного дурака. А тут разболтались. Я в тихий час смотрела финал «Ролан Гаррос» и сказала, что победил Надаль. – Я за Федерера болел. Он прикольный, и подача у него двести пятьдесять километров в час, – сказал Сева. – А Надаль молодой. Он тоже клевый. – А из женщин кто вам нравится? – спросила я. – Из девчонок? Наших? – не поняли мальчики. – Нет, теннисисток. – Шарапова, – закричали они хором. – А Мыскина? А Дементьева? – Не, Шарапова. – А вы еще про что знаете? – спросили мальчишки. – Знаю, кто такой Шева, – сказала я. – Круто. Вы продвинутая. Даже моя мама не знает Шеву. – А «Ламборгини-диабло» знаете? – Знаю. – Круто. Моя любимая машина, – сказал Сева. – А мне джипы нравятся. – Тюнингованные? – Не обязательно. – А кенгурятники везде запрещены, – сказал Ваня, – только в России разрешены. – А вы смотрели «Шрека» третьего? – спросил Сева. – Да. – А «Пиратов Карибского моря»? – Да. – Все части? – Все. – Круто. Я тоже все смотрел. А знаете, что «Гарри Поттер» скоро выйдет? – Знаю. Я даже читала все книги. – Все-все? – Все-все. – Круто. – У нас в школе сменку проверяют. Достали уже. Зато наш класс самый ужасный по поведению. Мы даже директора не боимся. – А какой твой предмет любимый? – Математика. Когда другая математичка была, у меня пятерки были. А сейчас новая, и у меня тройки. Вера играла с ними в мяч. Наша старая игра – «Я знаю пять названий…» Стучишь мячиком и называешь цветы, деревья, имена… Вера просто бросала всем по очереди. – Назови пять названий деревьев. – Она бросила мяч Капризуле. – Я не знаю. – А цветы знаешь? – Не-а. – Назови пять марок машин. Капризуля назвала не запнувшись. Так же она называла марки одежды. Кстати, про машины. Вера заказала микроавтобус, он же маршрутка, на все время пребывания – свозить на экскурсию, забрать с кортов и так далее. Водитель – дядя Гена – не ездил один, только с сопровождающим – дядей Колей. Кем приходился дядя Коля дяде Гене, я так и не поняла. Начальник – не начальник. Друг – не друг. Дети плюхались на сиденья кто где. Только мне с Васей и Дашей оставляли первое сиденье. Девочки все время ругались, и либо Катя, либо Света, либо Капризуля отказывались садиться по двое и садились тоже впереди – рядом с нами. Дядя Гена взрывался. – Пересядь, девочка, здесь должен сидеть взрослый, – нервничал он. Взрослый – дядя Коля. – Да ладно, Ген, я тут сзади, – говорил дядя Коля. – Нет, сюда иди. У них были странные взаимоотношения. Поскольку я сидела впереди, то слышала их разговоры. Я бы на месте дяди Гены убила бы дядю Колю. А на месте дяди Коли давно бы дядю Гену уволила. Или наоборот. Оба были местные, но без дяди Коли дядя Гена не мог решить, по какой дороге ехать. – Через город поедем? – спрашивал дядя Гена. – А как еще? Только так, – отвечал дядя Коля. – Можно и не через город. – Можно, а зачем? Только крюк делать. – Не будет крюк. Столько же по времени. – А по километрам? – Так что, через город? – Да уже поехали хоть как-нибудь. – Сколько ты будешь за этой «Волгой» трястись? – говорил дядя Коля. – Надо было на том повороте ее обойти. Тебе двадцать раз мигнули, что дорога свободна. Насколько я успела понять, главная забота местных водителей – обогнать на серпантине впереди идущую машину. – Вон, смотри, видно, неместный, себя боится, – кивал дядя Коля на автобус «Икарус». – Ты что, спишь? – спокойно говорил дядя Коля, когда мы чуть не вмазались в бензовоз. Я инстинктивно жала ногой в пол. Дядя Гена вывернул руль в последний момент. При этом наши дети все время что-нибудь забывали в гостинице – то воду, то ключи, то шлепки… – Леш, я воду забыл, – сказал Ваня. – Возвращаться – плохая примета, – сказал Леша. – О приметах не говорим, – испугался не на шутку дядя Гена. – Коля, как теперь ехать? Они ругались всю дорогу. – Что так быстро едем? – ехидничал дядя Коля. Мы ехали шестьдесят километров в час. – Там знак. – Не было знака. – Обгоняй. – Потом обгоню. – Потом не получится. – Получится. – Десять минут за ним тащились. – Этого светофора не было. Новый поставили. – Уже два года здесь стоит. – Что, я два года по этой дороге не ездил? – Значит, слепой. Юмор у дяди Гены с дядей Колей тоже был особенный. Вера, когда вышли все дети, рассчитывалась за поездку. По заранее обговоренной таксе. – Ой, да ты жидовка, – сказал дядя Гена, засовывая деньги в бардачок. – Не, москалькой стала, – поддержал дядя Коля. – Да, там, в Москве, все жиды. – Вот я и говорю, москалька. – Не, жидовка. – Да я местная, с Ленинградской, – не выдержала Вера. – А, с Ленинградской, тогда ладно… В какой-то из последних дней мы с Верой на кухне расставляли тарелки. Леша ходил по комнатам и кричал: «Ужинать!» Все пришли. – Слушай, чем пахнет? – спросила я Веру. – Не знаю, чем-то странным. Я тоже принюхиваюсь. – От еды? – Нет, все свежее. – С улицы? – Да нет вроде. – Надо окно открыть, проветрить. – Продует. Потом откроем. Может, из мусорки? – Непохоже. Мы повернули головы и увидели Лешу, который стоял и вытирался влажными салфетками. Он побрызгался мужским одеколоном, впервые за все время. Хотел как лучше. А мы не узнали запах. Отвыкли. |