– А здесь что такое? Какие-то колбочки.
– И называются они «личные вещи», – сказала я, отбирая рюкзак. Еще бы до других ингредиентов для зелья добрались. И так их в обрез.
– Девочки, мы уходим, – повторила Лиринетта, но в этот момент комнату огласил истошный ах. Мы разом вздрогнули и обернулись на дверь.
– Вы что здесь творите?!
Лориса пришла.
…Я никогда ее не видела такой злой. Шатенка заголосила и выгнулась, когда ее тело как на крючке поднялось в воздух. За ней последовала черноволосая, ухватившаяся за шею сзади.
– Это не мы! – попыталась крикнуть Лиринетта, но ее потащило по полу и ногами вперед выкинуло из комнаты. Сверху на нее свалились подружки, ударившиеся о стенку.
Дверь захлопнулась махом и треснула посередине. Я отступила назад, но Лориса лишь дала мне пощечину взглядом.
– Это твои проблемы! Разбирайся с ними сама! – она была точь-в-точь коршун. – Чтобы еще раз такое сделалось с комнатой – вышвырну отсюда и не поморщусь!
По воздуху залетали предметы, и меня двинуло несколько раз по голове – я наконец пригнулась. Когда же Зелким наткнулась на помятый плащ – как хорошо, что я успела его выпустить из рук! – девушка взревела пуще гидры. Предметы закружились вдвое быстрей, аккуратно вычищая ее половину комнаты. Я наблюдала с корточек, как книги и скляночки с зельями чинно расставляются по полочкам, разглаживается покрывало на кровати, а одежда занимает положенное ей место в шкафу.
– Все годы в универе ни разу не запирала дверь! А ты появилась!.. – выкрикнула Лориса, и над ее кроватью, постепенно захватывая полки, тумбочку и шкаф, замерцало пурпурное поле, местами больно искря электричеством. Девушка, поглаживая фиолетовый атлас плаща, будто жалела раненого питомца, произносила слова заклинания, в которых было очень много «з».
Нет бы со мной поделилась. Теперь уж точно мне не помешает защитная магия.
Я открыла рюкзак и заметила, как в нем не достает одного предмета. Испугалась в тот же момент, как пропажу на своей кровати заметила Лориса: она кинула в меня гематитом, и я еле успела поймать, прежде чем камень цвета железа впечатался мне в глаз. Ох уж эта ведьма…
Тем временем соседка села по-турыкски, открыла книжку и притворилась, что я для нее не существую. Половиной комнаты, упираясь в поломанную дверь, уже полностью завладело слабо мерцающее желтыми всполохами поле. Я сунула гематит обратно в рюкзак.
Повезло, что Зелким в минералах совершенно не разбирается – даже на полках у нее стояли покупные настойки, – если бы это было не так, весть о том, что я готовлю какое-то странное зелье, разнеслась бы уже по всему комплексу, здесь иначе не бывает.
В прошлый раз я смогла пробраться в подземельный класс и воспользоваться одним из котлов незаметно. В этот нужен еще один вариант, я вполне могла нарваться на Умбрада, или бы он начал замечать, что ингредиенты из его основного запаса потихоньку начали пропадать – у меня вот заканчивался зеленый чай от Влады. Я повертела в руке коробку и под смурое сопение Зелким поставила обратно на подоконник. От стены под окном отсыпалась крошка, открывая брешь. Хм.
***
Золотая грива направлялась сюда, это хорошо. Успею перехватить, пока…
– Шоколадный, а когда газеты будут?
Вздохнул. Вот обидно даже. Мне иногда кажется, что меня воспринимают как какого-нибудь журналиста. Нет бы просто по душам поболтать, пожелать друг другу доброго здравия – в нашем-то Храме актуально. А они все с просьбами, с вопросами, Шоколадный сделай то, Шоколадный сделай это…
– Слушай, красавица, – обратился я уже к пятой надоедливой за этот день, – я до тебя уже двум людям сказал. А вчера еще четверым. Ну нет сейчас хода наружу. Ты вой-то вообще слышишь? Вот как уляжется, так и принесу газеты, всем рядком почитаем. Самого интерес берет, что там в мире творится!
Девушка с тонюсенькими косичками повеселела, а я успел перехватить ее за локоть, пока она не сбежала:
– Всем это передай, а? А то я ж вредный стану.
Она кивнула и унеслась прочь.
Лиринетта подходила все ближе. Недовольная, взгляд в никуда.
– Шоколадный! – снова меня оторвали. Я указал в сторону, куда побежала косичковая:
– Вот к ней по газетам! Догоняй!
– Да я не про то. Что на ветряном по поводу рева говорят?
– Да что про него говорить могут, – пожал я плечами. – Ну появился. Ну где-то далеко. Третий год уже так, если не дольше. Преподы открещиваются. Еще на меня повесили доклад по характеру звуковых волн, будь он неладен.
– Помочь?
– Ты ж на огневом, парень, – улыбнулся я. – Нормально. Спасибо за помощь. Мне не впервой.
– А про Зелким слышал? – произнес знакомый, заметив короткую Лирину юбку.
– Еще бы не слышать, – поморщился я. – Лора ораста, как сыч.
– И выглядит так же…
– Типун тебе, смельчак! Она может тебя услышать, – Лиринетта заметила нас и начала аккуратно образовывать дугу. – Хотя вчера она на него всем походила.
– А сам-то ее не боишься? – усмехнулся парень.
– Я слишком многим полезен.
Золотогривая ускорила шаг, но я в два прыжка оказался с ней рядом.
– На тесты щит захвати! Там боевые будут! – крикнул мне напоследок знакомый.
– Привет, Шоко! – «обрадовалась» девица. – Как у тебя дела? Ой, больно же! Отпусти.
Но я крепко держал ее за локоть, чтобы она не смылась.
– Я вот знаю, что твои – не очень, Лира. Зачем вы вчера комнату растормошили?
Девушка мгновенно стала похожа на ящерицу, выдула из носа пар. Люблю такие очевидные проявления эмоций.
– У этой Лорисы язык когда-нибудь отсохнет. Не мы это были! Умела бы она слушать… Там такой перегар стоял, мама не горюй!
– Лора не болтает, она орет, – указал я на свое ухо. Девушка залилась розовой краской. – Но ты-то у нее в комнате чего забыла? Или Трушу искала? Сама знаешь, только ветер в курсе, где он ее носит.
– Да нужна мне эта бестолковая! – огрызнулась она и порвалась уйти, ослабив мою хватку пальцами.
– Тогда?
– Тогда – не твое дело. Пусти наконец!
Я выпустил ее локоть. Девушка с заметным облегчением потерла кожу и приторно улыбнулась.
– Неужели из-за новенькой? – сразу замерла. Поймал в ловушку! – Ой ли, Лира, она же такая серая. Я видел ее на концерте «Фениксов», – златовласка не знала, куда себя деть. – Там смотреть не на что. Непримечательная. Осторожная… или кого-то тебе напоминает?
